Могучий маг-универсал в школе заклинателей (СИ) - "Amazerak" - Страница 16

— Знаю. Поэтому и хочу предложить вам подработку в свободное время. Наш покровитель, Всеволод Павлович, набирает толковых учащихся для одного дельца. Обычно это касается второго-третьего курсов, но я сообщил ему о ваших способностях, и Всеволод Павлович согласился принять вас в команду. Сразу скажу, дело опасное, но прибыльное. Он отправляет отряды на нижние слои добывать чудо-камни. Предлагаю вам тоже поучаствовать. Сходите три-четыре раза — оплатите лечение пострадавших.

Вот мне и заработок предложили, а всё благодаря моим способностям. То ли ещё будет. Досадно, конечно, что придётся две сотни на лечение тех идиотов малолетних отстегнуть (а может, и директору в карман), но если получится быстро расплатиться, тоже не так страшно.

Про добычу чудо-камней на нижних слоях кое-какие воспоминания у меня сохранились, хотя Вячеслав мало что знал. Люди в этом мире с помощью специальных артефактов научились проникать в суррогатные миры и доставать оттуда особые кристаллы, на которых здесь работало огромное количество всего, начиная от бытовой электроники, заканчивая отоплением и освещения домов.

Стоили эти чудо-камни дорого, добывать их было опасно, тем не менее некоторым везунчикам удавалось на этом деле разбогатеть, как, например, деду Вячеслава. Тот по молодости служил в армии, потом вышел в отставку, переехал зачем-то в Тверь, разорвав связи с московской ветвью Ушаковых, и заработал большие деньги на добыче кристаллов, благодаря чем открыл текстильную фабрику.

В этой истории было много белых пятен. Например, почему дед разорвал отношения с собственным родом, или почему отец Вячеслава не продолжил добывать чудо-камни, а залез в долги. Воспоминания не содержали ответов на такие вопросы.

— Сколько мне будут платить? — задал я главный вопрос.

— За выход десять рублей плюс десять процентов от выручки. В удачные дни можно по сорок-пятьдесят рублей заработать, а бывает и больше.

Пятьдесят рублей здесь не считались огромными деньгами. Месяц, пожалуй, на них можно прожить, но не более того. Да и десять процентов — не слишком выгодные условия. Хотя кто знает, как у других? Вначале надо поработать, набраться опыта, а там посмотрим.

— Согласен, — ответил я. — Когда приступаем?

Директор усмехнулся:

— Уже рвётесь в бой, господин Ушаков? Ничего, успеете. В эту седмицу мы не отправляли отряд, но на следующей работы обещают много. Вот в преднедельник и поедете. Но, главное, учтите, господин Ушаков, — тут Вятский опять сделал строгий вид. — За пределами школы болтайте об этом поменьше. Не сказать, что тайна великая, но дело, знаете ли, такое, что всегда конкурентов, и они вечно что-то пытаются вынюхать. В общем, осторожнее.

— Буду иметь в виду.

В раздумьях я вернулся в общежитие, и соседи по комнате тут же пристали с расспросами. Их интересовало, зачем меня вызывали.

— Да всё никак не разберутся с моими данными, — соврал я. — Большая разница между показателями в личном деле и теми, которые здесь намерили. Понять ничего не могут, вот и мурыжат меня.

Про намечающуюся работу я решил пока ничего не говорить.

Жребцов времени даром не терял. В моё отсутствие он успел договориться со знакомыми девчонками с первого курса насчёт завтрашней поездки в Москву. Он находился весь в предвкушении, и я тоже был рад возможности развеяться и отдохнуть от всего. Тем более с новой работой неизвестно, когда теперь у меня получится выбраться в город.

Поэтому, едва закончилось недельное богослужение, мы с Жеребцовым отправились к женскому общежитию. Ждать пришлось недолго. Вскоре вышли две девушки в зелёных ученических платьях. Первую звали Прасковья, она была полноватой, светленькой, вторую — Таня, она имела миниатюрную фигуру и на лицо мне показалась покрасивее: узкий подбородок, маленький ротик, аккуратный нос, задорный взгляд карих глаз-бусинок.

Поначалу наши спутницы смущались, но скоро они немного раскрепостились, и разговор пошёл более непринуждённого. Я почти сразу стал общаться с Таней, а Жеребцов — с Прасковьей. Так мы, собственно, по парам и разбились.

Таксисты в выходной день часто стояли у самых ворот школы, но поскольку желающих поехать в город было много, к тому времени, как мы вышли, все машины уже разобрали, и нам не досталось ничего. Пришлось минут двадцать топать по дороге, ведущей через лес.

Пока шли, я узнал у своей спутницы, кто она и откуда. Таня родилась и жила в Москве, её, как и многих простолюдинов, у кого обнаруживались склонности к магии, в детстве забрали из дома, и с двенадцати лет она обучалась в специальном закрытом пансионе. Родители же её были простыми рабочими.

Наконец, мы добрались до посёлка. Рядом со станцией пристроились несколько панельных двухэтажек. Между ними белела церковь, а неподалёку возвышались трубы завода, небо над которым было черно от дыма.

Возле крошечного рынка поджидали клиентов три старые жёлтые машины, напоминающие кареты. Нас было четверо, поэтому пришлось взять два такси. Устроившись на задних сиденьях, мы помчались в центр города развлекаться.

К концу дня я был с пустыми карманами. Все деньги мы с Петром оставили в кинотеатре и ресторане, куда сводили наших новых подруг. Возвращались по отдельности. Первым поймали такси Жеребцов с Прасквьей, а мы с Таней поехали следующими. Нас подвезли к воротам школы, и я проводил девушку до самого общежития.

— Тебе понравилось? — спросил я.

— Да, было здорово, — ответила Таня. — Мы сходим ещё куда-нибудь?

— Постараюсь выкроить время. Не так уж часто выдаются свободные дни, к великому моему сожалению, — обещать я ничего не стал, отказываться наотрез — тоже. Мало ли как сложится?

— Это точно. Но хорошо, что хоть в неделю погулять можно. В пансионе нас вообще никуда не отпускали.

Мы попрощались, и я отправился в общагу.

Нам с Жеребцовым сегодня ничего не перепало кроме поцелуев на задних рядах в кинотеатре. Да и цели затащить наших подруг в постель, в общем-то, мы перед собой не ставили. Просто погуляли и хорошо провели время. Первое свидание, в конце концов. Жеребцов считал, что всё прошло весьма успешно. А я даже не представлял, когда мне удастся поехать в город следующий раз. С моей новой работой это будет затруднительно.

Понедельник начался с тренировок. Первую половину дня нас гонял Соколов по полигону, потом был обед, а после него — ещё два предмета: латынь и теория магии и энергетики.

Вечером к нам в комнату сторож принёс два конверта. Оба предназначались мне. В первом оказались пятьдесят рублей и письмо от матери. Она писала, что беспокоится обо мне, увещевала хорошо учиться и достойно себя проявить во всём, однако отвечать не велела, поскольку хотела сохранить нашу переписку втайне от отчима.

Меня поразило то, как сильно мать боится собственного супруга. По воспоминаниям Вячеслава, Сергей Миловидов действительно был человеком властным и жестоким, но я даже не подозревал, насколько.

Второе письмо оказалось от дяди. Тот зачем-то хотел со мной встретиться и спрашивал, когда мне будет удобно. В ответе я написал, что он может подъехать в любой будний день к проходной, желательно во время большой перемены. Конверт и марку получилось достать у коменданта за несколько копеек. Я запечатал письмо и кинул его в почтовый ящик, который находился возле поста охраны.

Во вторник во время обеда мы с Жеребцовым, Аркадием и Васей разговорились о тренировках. Мои соседи хоть поначалу и отнеслись скептически к идее дополнительных занятий, но, видя мой пример, захотели присоединиться, особенно Жеребцов, который не дотягивал даже до среднего уровня.

— Надо бы позаниматься дополнительно, — рассуждал он. — Не каждый день, конечно… Хотя бы раза два в седмицу. Можно вместе с тобой?

— У меня собственная программа, — ответил я. — Боюсь, вместе не получится.

— Что за программа? — сразу насторожился Аркадий. — Чем ты там занимаешься?

— Ничего особенного. Просто пытаюсь развить в себе стихийную магию.