Изумрудный лебедь - Фэйзер Джейн - Страница 38

• Предыдущая
• 38/82
• Следующая

Мэри знала, что этот сияющий взгляд предназначался не для нее. Никогда прежде она не видела такой улыбки на его лице, такой нежности в глазах. Она и не ждала от него этого. Она рассчитывала на внимание с его стороны, и не более. Ни о каких сильных чувствах и думать было нечего. Их связывали расчет и долг. Она будет исполнять свой долг по отношению к мужу, а он — к ней. Она подарит ему наследников, потому что дать ему потомство было одним из условий их брака.

Так почему же ее беспокоило то, что Гарет стал внезапно дорожить обществом своей подопечной?

Мэри вздохнула. Она привыкла, что Гарет всегда спокоен и холоден, редко улыбается, взвешивает каждое свое слово. Теперь он болтал и смеялся, поддразнивал эту девчонку, свою подопечную. Словом, вел себя как шут гороховый. Девчонка хохотала в ответ. «Никакой почтительности к своему опекуну!» — возмущалась Мэри. А Гарет, вместо того чтобы поставить Мод на место, даже поощрял ее. Мэри не понимала, почему ее жених так изменился. Единственное, что она знала наверняка, — такие перемены ей не нравились.

Паланкин внесли во двор Уайтхолла. Лакеи остановились у входа в апартаменты, которые леди Мэри делила с двумя другими фрейлинами. Комнаты были холодные и неудобные.

Леди Мэри поспешила вверх по лестнице, потому что часы как раз пробили три. Ей надо было подправить свой туалет. Сегодня вечером ее величество принимала в Гринвиче, и барка, которой надлежало захватить придворных дам, отчаливала через полчаса.

— Итак, что вы думаете? — Миранда крутилась перед крохотным зеркальцем в свинцовой рамке, пытаясь увидеть себя со спины.

— Вы выглядите придворной дамой с головы до ног, — убежденно произнесла Мод.

Она лежала в постели, ослабевшая после утреннего кровопускания. Это замечание было произнесено с такой кислой миной, что Миранда нахмурилась.

— Это плохо?

— Нет, если вы именно этого хотите.

— А почему бы мне не хотеть? — с любопытством спросила Миранда. — Жизнь, полная роскоши, прекрасных туалетов, танцев, праздников…

— Это пустая, бессмысленная, бесцельная жизнь — в ней нет ничего, кроме лицемерия, — сказала Мод презрительно.

Миранда робко присела на край кровати:

— Ну, расскажите мне о том, как следует держаться при дворе. Леди Имоджин обрушила на меня поток наставлений. Как стоять. Как делать реверанс. С кем говорить. Когда говорить. Когда молчать. В конце концов она мне так надоела, что я перестала ее слушать. А милорд считает, что все пойдет как по маслу и что никакая выучка мне не нужна. — Миранда покачала головой. — Я в ужасе, Мод. Я и понятия не имею, чем все это кончится.

Мод села на постели:

— Не бойтесь. Они все такие глупые и пустоголовые. Они не видят дальше собственного носа и поверят, что вы — это я. Вы так похожи на меня. К тому же за вас поручатся уважаемые люди. Думаю, никто не заметит подмены.

— Подмены… Вы хотите сказать, они поверят, что бродячая комедиантка — благородная леди?

— Именно так, — улыбнулась Мод. — Скоро вы сами увидите, какие они глупые. И им вас не запугать. Только будьте смелее.

— А как же королева? — вновь забеспокоилась Миранда. — Не говорите, что и она тоже глупа.

Мод покачала головой:

— Нет, но ей и в голову не придет, что лорд Харкорт может совершить нечто подобное: навязать благородному обществу обманщицу. Если даже вы ей и не понравитесь, если вы совершите крошечную ошибку, она все равно ничего не заподозрит.

— Но если она меня не одобрит, милорд будет разочарован, — сказала Миранда.

— Мой вам совет: ничего не говорите, только делайте реверансы и ждите, когда она вас отпустит.

Все это казалось слишком простым…

— Скажите, я правильно делаю реверанс? Леди Имоджин так запутала меня сегодня днем, что я забыла, когда делать глубокий реверанс, а когда приседать слегка. Ведь перед королевой я должна присесть как полагается.

Миранда соскользнула с постели, сделала шаг назад. Выставила вперед носок туфельки и грациозно присела. Ее изумрудно-зеленая юбка опустилась вокруг нее, как венчик цветка.

Мод критически ее оглядывала.

— Вам следует склонить голову и смотреть в пол. Потом вы должны медленно подняться и взглянуть на ее величество.

Миранда проделала все это.

— Как вы думаете, не присесть ли пониже? Хотя… тогда я, наверное, сяду на пол.

Мод хмыкнула:

— Да, вот это уже вызвало бы смятение в обществе. Никому не разрешено без специального приглашения садиться в присутствии королевы. А если она позволит вам сесть, вы должны встать, как только поднимется ее величество.

— Думаю, так следует делать всегда.

— Говорят, королева вынуждает своих подданных стоять часами. Сама она стоит или ходит по залу. Бывает, некоторые чуть не падают от изнеможения. Особенно любит королева проделывать это с мужчинами, — добавила Мод с легким смешком. — Думаю, таким образом она пытается доказать, что выносливее любого мужчины.

Миранда в эту минуту подумала о маме Гертруде. Ведь именно она держала в руках всю труппу. Она принимала решения, поддерживала их дух, вселяла в них уверенность, она распоряжалась деньгами. Рауль был физически сильнее, но столь же сильной бывает и лошадь, которую запрягают в экипаж. Где они все теперь? Думают ли о ней? Волнуются ли?

— Почему у вас такой печальный вид? — спросила Мод.

Миранда покачала головой:

— Я уже предчувствую, как у меня будут болеть ноги. Не представляю, как я вынесу этот вечер. — Она снова наклонилась к маленькому зеркальцу. — Мои волосы не слишком короткие?

Она дотронулась до шапочки, изящно расшитой жемчугом. Сзади спускалась узкая бледно-зеленая вуаль.

— Все прекрасно, — заверила ее Мод. — Но у вас печальный вид. — Она нахмурилась. — По правде говоря, я почувствовала вашу печаль так, будто это моя собственная горечь.

Миранда долго смотрела на нее, потом сказала, стараясь уйти от темы, которая ее смущала и тревожила:

— Вы уверены, что не хотите поехать на прием к королеве? Ведь, должно быть, так скучно лежать здесь одной, когда другие слушают музыку, танцуют и веселятся.

— У меня есть мой Псалтырь и требник, — возразила Мод. — Мы с Бертой будем молиться. Собственно говоря… — Она помолчала. — Могу я вам довериться?.. Да… да, конечно, могу. Когда вы уедете, сюда придет отец Дамиан. Он примет мою исповедь и отслужит мессу.

— Как… как?.. — Миранда не находила слов. При их сверхъестественном сходстве и тех удивительных моментах, когда, казалось, они думали об одном и том же, она не могла понять, почему Мод нравятся все эти церковные ритуалы.

— Пока не ответишь на зов Господень, будешь блуждать во мраке, — прозвучал голос Берты. Служанка подняла голову от шитья. В глазах ее блестела фанатичная страсть. — Но Пресвятая Дева ждет нас. Она ждет и тебя. Ты должна раскрыть ей навстречу свое сердце, дитя мое, и отдаться под ее покровительство…

Миранда усомнилась в том, что обладает достаточным смирением, чтобы принять чье-либо покровительство, но не стала возражать.

— Вы присмотрите за Чипом, пока меня не будет. Мод? Отец Дамиан не будет против? Как вы думаете?

— Нет, не будет, — успокоила ее Мод. — Он любит всех тварей Божьих.

Она погладила Чипа, сидевшего на подушке с горестным и потерянным видом. Обезьянка прекрасно сознавала, что ее снова покинут.

Часы пробили три, и Миранда вновь стала волноваться:

— Пожалуй, я спущусь вниз.

— Помните, что вы — это я, — наставляла ее Мод. — Не делайте ничего, что не стала бы делать я.

Она улыбнулась своей шутке. В первый раз в жизни Мод сказала что-то остроумное и сама удивилась.

Миранда поцеловала Чипа, тот погладил ее по щеке и забормотал.

— Ну-ну, — успокаивала его хозяйка. — Мод присмотрит за тобой.

— Да, посмотри, что у меня есть для тебя, Чип. — Мод сунула руку под подушку и вытащила носовой платок. — Там засахаренные сливы и конфеты с миндалем.

• Предыдущая
• 38/82
• Следующая