Вторая армия (СИ) - Кленин Василий - Страница 9

Это и впрямь было похоже на дубины! Только какие-то странные: сделанные из железа и дерева, странного вида и очень длинные. Дуболомы за месяцы сидения на Ноконошиме вообще радикально изменились. Ежедневные тренировки (старый генерал называл это красивым словом муш-тра) делали их какими-то одинаковыми, похожими друг на друга, ровно, братья. Дуболомы ходили ровными шагами, плечом к плечу, лица всегда спокойные, чуть ли не мертвые. Совсем непохожи они стали на прежних крестьян. Но и на других воинов, вроде Головорезов Звезды, тоже не походили.

Внешне Дубовый полк тоже заметно изменился. Практически все они были одеты в специально пошитую одинаковую одежду с необычными карманами. Штаны воинов вышли на редкость длинными и узкими, верхнюю часть прикрывал кожаный нагрудник с усиленными плечами, а головы защищали одинаковые каски-полусферы с козырьком и небольшими нащечниками. У некоторых они были железные, но у большей части — из меди. Дуболомы были также увешаны перевязями с различными небольшими сумками и иными непонятными предметами, а на поясах у них висело по два кинжала: большой широкий тесак и узкий, похожий на кол.

Шесть рот Дубового полка вытянулись тоненьким строем, закрывая все реданы.

Слева, между центральным укреплением и берегом горной речушки, генерал Ли приказал построиться ополчению Хакаты. Позади, на всякий случай, разместил три роты Головорезов. Четвертая их рота расположилась среди канониров, для поддержки и охраны. По другую сторону от реданов выстроились почти намертво сросшиеся полки Бамбука и Стены (их даже уже в армии назвали одним полком Бамбуковой Стены). Впереди — лучники Ыльхвы, за ними — плотный строй копейщиков Ли Сунмона. Здесь, на правом фланге места были открытые, так что позади пехоты Ли Чжонму велел выстроить конный полк Ариты.

— Позади? — нахмурился полковник-самурай. — Это же конница. Мы должны начинать бой.

— Значит, так. Говорю не только Арите, но и всем. Этот бой мы ведем от обороны. Потому что мы стоим наверху, на подготовленной позиции — и это наше главное преимущество перед врагом. Наши стрелы и ядра будут лететь дальше, враг, добираясь до нас, устанет. Запомните все: мы не наступаем и не покидаем это место! — последнюю фразу генерал произнес, разделяя каждое слово. — Ясно? Допустимы только короткая встречная атака или короткое преследование бегущих. И не дай вам боги увлечься таким преследованием. Молитесь, чтобы погибнуть в бою.

— А, если враг окажется сильнее нас в стрельбе — и после перестреляет? — не унимался Гото Арита.

— Если такое случится — я увижу это и передам новый приказ… Но этого не случится.

Враг же приближался. В районе озера войско Сёни-Сибукавы видели уже все, да и северяне разглядели выстроившуюся и готовую к схватке Армию Южного двора. Туча разноцветной, пестрой конницы высыпала вперед, прикрывая отставшую пехоту — воинство Сёни-Сибукавы спешно собиралось в кучу… да так у озера и осталось. Бурлило, кипело, перестраивалось — и успокоилось.

А наверху, покоя поубавилось. Все видели, как долина буквально расцветал сотнями знамен. Видели, как много врагов пришло по их души. И ожидание стало слишком нервным. Полковники слали гонцов одного за другим, сами прибегали со своих позиций: что делать, как быть?

— Стоим на месте и ждем, — неизменно отвечал Ли Чжонму, скрестив руки на груди.

Так два войска и простояли друг напротив друга, пока на долину не спустились сумерки, а после –тьма.

— Молодец… — протянул старый генерал.

— Кто молодец? — растерялся Гванук.

— Не знаю, — опять в никуда сухо сбросил реплику Ли Чжонму, но потом все-таки повернулся к адъютанту. — Я не знаю, кто там отдает приказы: мальчишка Сибукава, либо опытный Сёни. Но кто бы это не делал, он поступил очень мудро. Расположились у озера, заняли деревеньку, отдыхают, а нас почти полдня заставили стоять в строю и нервничать. Им хорошо, они ничего не теряют. А мы — либо сами выгодные позиции покинем, либо от волнения покоя лишимся. Особенно, глядя на то, сколько их тут собралось. А впереди ведь еще ночь. Каждый воин (да и я сам) будем думать: а не пошел ли враг в тихое наступление? Не начал ли нас окружать?

Арита, недовольно нахмурив брови, выдал неопределенно, в воздух, что-то вроде того, что благородные воины всегда дают противнику приготовиться к битве — иначе какая честь в победе? Но не пытался убедить в этом генерала. И правильно сделал — ибо Ли Чжонму, как в воду глядел.

На ночь он распорядился часть воинов отправить в лагерь — за водой, за ужином. Часть оставил прямо на позициях, а большинству же велел укладываться на ночлег сразу позади строя. Реданы с пушками были окружены биваками со всех сторон. А людей Садаки, которые бездельничали всю вторую половину дня — наоборот послал побродить по окрестностям, густо заросшим чахлым лесочком. И отряды Мацуура за ночь обнаружили с десяток небольших отрядов врага.

Как попало вооруженные, эти воины, тем не менее, дрались отчаянно — даже в плен никого взять не удалось. А под утро пара сотен северян умудрилась подобраться к самим реданам на открытой местности. Даже стража их вовремя не заметила, но укрепления спасло то, что южане спали повсюду. Правда, самих южан не спасло. Чужаки рубили направо и налево, пока шум не привлек общее внимание. Но даже окруженные, враги рвались к валам, последних добили уже на самой батарее.

— О пушках они явно наслышаны, — кивнул старый генерал, слушая отчет о потерях.

Налетчики умудрились порубить больше, чем потеряли. В основном, погибли хакатские ополченцы и Дуболомы. По счастью, все канониры уцелели, равно, как и их сложное и дорогое (а перед боем — просто бесценное) хозяйство. Но и северян покрошили в изобилии. Гото Арита смотрел на трупы в одинаковых темных одеждах со смесью ненависти и презрения, но пояснять свое отношение отказался.

С рассветом нападения прекратились, старый генерал отдал приказ завтракать и возвращаться в строй. Внизу, у озерца, тоже началось непонятное движение.

— Дозорные говорят, что северяне вздевают доспехи и выходят из лагеря, — доложил Сук. — Лагерь не сворачивают.

— Ну, правильно, — генерал улыбался довольный, как медведь на пасеке. Гванук как будто смотрел не на полководца перед боем, а на победителя. — Правильно: они планируют нас быстренько разбить и до вечера вернуться к своим кострам и котлам. Наверняка еще и в лагере оставляют уйму народа… Я прям вижу, как вчерашний мудрый князь предлагает ждать дальше, чтобы вынудит нас уйти с удобной позиции. Но некто молодой и горячий кричит, что стыдно бояться такого маленького войска! А еще молодой и горячий боится наказания от сегуна за малодушие и бездействие.

Старый генерал обернулся к полковникам и радостно объявил:

— Готовимся к бою!

Армия Южного двора подготовилась намного быстрее врагов. Те выстраивались так долго, что погода в долине изменилась, набежали тучи и пролили дождь. Гванук с удивлением заметил, что многие южане его сильно напугались, особенно, в центре. Чахун лично бегал к каждому знаку Собаки на пушках и молил своего духа-покровителя о защите от воды. Похоже, молитвы полковника огнестрельщиков были услышаны: тучи не ушли, но «высохли».

— Идеальная погода! — полной грудью вдохнул воздух Ли Чжонму. — Даже ветер дует в спину, с горы.

Гванук находился подле своего командующего на центральном редане. Грандиозность предстоящего сражения вкупе со страшной угрозой, будоражили его кровь. Юный адъютант пытался смотреть во все стороны, стараясь не пропустить ничего… но, конечно, пропустил самое главное. В какой-то момент он заметил, что полчища северян уже вовсю надвигаются на позиции Армии Южного двора.

Огромные, просто бессчетные толпы! Пехота бежала трусцой, конница неспешно шла, стараясь не вырываться вперед. Сотни знамен бодро хлопали на ветру, правда, знаков-камонов на них не разобрать: встречный ветер разворачивал маленькие стяги вдоль линии движения.

«Бегите-бегите! — зло ухмылялся Гванук, пытаясь напитать себя такой же уверенностью, как и у его господина. — Уставайте хорошенько перед тем, как сойдетесь с нашими полками!».