Почти невеста - Фэйзер Джейн - Страница 84

• Предыдущая
• 84/91
• Следующая

– О, думаю, я мастерица по части маскировки, – заявила Арабелла. – У меня куча туалетов.

Она посмотрела на мужа, сидевшего молча.

– Джек?

– В чем дело? – спросил он, заключая ее лицо в ладони и глядя ей в глаза, будто пытался читать в ее душе. – Зачем тебе это делать, Арабелла?

– Ради твоей сестры, – ответила она, не сводя с него глаз. – Ради тебя. Потому что я нахожу этот план разумным. Потому что он сработает.

«И во искупление нашего семейного бесчестья», – добавила она мысленно, но это побуждение было не самым главным.

Медленно он отвел руки от ее лица и позволил им опуститься. Когда Джек заговорил, его голос звучал, как всегда, ровно.

– Какая у тебя одежда, кроме костюма для верховой езды?

– Батистовое платье, в котором я была на пароме. Есть еще одно. Оба очень простые, но, думаю, подойдут.

Он кивнул:

– Тереза, понадобится коляска. Она не может прийти к нему пешком, особенно если принесет королевский выкуп.

– Я могу почистить телегу, – весело сказал Марсель. – Потребуется немного времени, чтобы привести ее в божеский вид. Она будет выглядеть достойно, но не настолько экстравагантно, чтобы привлекать внимание. Если мадам сядет на скамью, то ее платье не достанет до пола телеги и не запачкается остатками грязи от картофеля и оленьей кровью.

– Править буду я, – сказал Джек, поднимаясь с места. – Пойдем, Арабелла. Тебе надо переодеться.

– Еще кое-что, – вмешался Жан Марк, все еще сидевший у огня. – Если вам удастся вытащить графиню из Шатле нынче вечером, вы не сможете вывезти ее из города до рассвета, когда откроют ворота.

– Я не оставлю ее в этой адской дыре, если смогу вызволить сейчас, – заявил Джек, решительно сжимая губы.

– Одну ночь вы можете провести здесь в полной безопасности, – быстро сказала Тереза. – Ей надо отдохнуть и набраться сил перед таким утомительным путешествием.

Она вопросительно посмотрела на Арабеллу, и та ответила едва заметным кивком, подтвердившим наихудшие подозрения пожилой женщины.

Если Джек и заметил этот безмолвный обмен репликами, то виду не подал. Он сделал нетерпеливый жест Арабелле, и она последовала за ним на чердак для хранения яблок, не возразив ни слова.

– Принесу воды, – сказал он.

Он поднялся вслед за ней по приставной лестнице минуты через две с кувшином горячей воды и тазом. Она разделась до сорочки, причесалась, стараясь пригладить спутанные волосы, столь мучительно и тщательно уложенные утром.

– Форэ – скользкий негодяй, – сказал Джек, наливая воду в таз. – Не знаю, что ты сделала сегодня утром, чтобы проникнуть в тюрьму, но, что бы это ни было, не следует повторять это с Форэ. Жеманься, скули, льсти, покажи себя английской дворянкой до мозга костей. Поведай ему только ту часть правды, которая потребуется. Скажи, что в Лондоне от эмигранта ты слышала, что твоя близкая подруга заключена в Ле Шатле. Скажи ему номер заключенной и придумай для нее имя. Например, виконтесса де Самюр… Она английская аристократка и твоя подруга детства и…

– Джек, я знаю, что сказать, – перебила она.

Арабелла повернулась к нему и обхватила его руками.

– Знаю, любовь моя, для тебя чистый ад, что кто-то ведет игру вместо тебя, но иногда приходится использовать инструменты, оказавшиеся под рукой. – Она улыбнулась и провела пальцем по его губам. – Вспомни, ты ведь игрок. Ты знаешь, к какой стратегии прибегнуть, чтобы добиться наилучшего результата, когда можно с честью отступить, а когда атаковать.

Он крепко, до боли, сжал ее запястья.

– Никогда прежде я никому не разрешал играть вместо меня.

– Понимаю. Но в этом случае должен.

Он знал, что она права. Джек выпустил ее руки и переключил свое внимание на неотложное дело. Через полчаса Арабелла была одета в платье кремового и бронзового цветов, шею ее целомудренно прикрывала кружевная косынка, волосы скромно уложены вокруг головы, под подбородком завязаны бронзовые ленты соломенной шляпки. Белые перчатки и башмачки из лайки дополняли костюм. На ней не было драгоценностей, и без украшений в ушах и на шее она чувствовала себя почти обнаженной. Год назад в стоячей воде Кента она бы этого изъяна и не заметила.

Джек оглядел ее очень внимательно, потом одобрил коротким кивком и повернулся к своему чемодану на полу. Он извлек из него кожаный мешочек, открыл его, и на соломенный матрас излился дождь золотых монет.

Арабелла с удивлением смотрела на золотые ливры, суверены, гинеи. Как можно обладать таким количеством золотых монет? Одно дело – банковские счета, но совсем другое – живое золото.

Джек принялся сортировать монеты и сначала отобрал ливры.

– Форэ будет легче с ними обращаться, – сказал он, высыпая их в мешочек.

Потом он добавил к ним пригоршню гиней и туго затянул шнурок мешочка.

– Куда мне его положить? – спросила Арабелла.

В былые дни она могла спрятать мешочек под фижмы или пристегнуть к талии серебряной цепочкой. Но легкое платье, которое она носила теперь, не давало возможности надежно скрыть кошель в одежде.

Джек задумался.

– Это не совсем удобно, – сказал он наконец, – но, пожалуй, лучше всего тебе носить его на запястье, как вечернюю сумочку. Можешь придерживать его рукой.

Он протянул ей кожаный мешочек, и она сделала, как Джек посоветовал.

Мешочек был слишком велик, чтобы совсем скрыться в ее кулаке, но, если не вглядываться внимательно, можно было его не заметить.

– Теперь это. – Он вернулся к своему чемодану и вынул оттуда шелковый кошелек, открыл его, и на ее ладонь упали прекрасные сапфировые сережки. – Надень их. Можешь распорядиться ими, если сочтешь необходимым. Форэ алчен, но не исключено, что содержимое кошелька его удовлетворит. Он возьмет свои комиссионные, а остальные деньги использует как взятку.

Его губы изогнулись в кривой усмешке, а глаза снова стали непроницаемыми, но на этот раз Арабелла не смутилась. С этим ничего нельзя было поделать. Она кивнула и теперь ждала.

Помедлив с минуту, он продолжил:

– Если тебе покажется, что он хочет больше, или вдруг почувствуешь неуверенность, отдай ему серьги. Пусть он сочтет…

– Джек, любимый, я знаю, как поступить. Когда я сниму эти… – Она дотронулась до голубых огоньков в ушах. – Если я их сниму, он будет считать, что я отдаю ему последнее…

– Да, это понятно. – Он говорил отрывисто, отвернувшись к лестнице. – Марсель уже, вероятно, привел в порядок телегу.

Она последовала за ним вниз, стараясь не наступить на оборки своего платья. Хоть оно и было простым, но никак не соответствовало обстановке кухни с ее грубой мебелью. Жан Марк хмыкнул и объявил:

– Прекрасна, как только что отчеканенная монета.

Арабелла присела в реверансе:

– О, благодарю вас, месье.

– Следите за своей речью, – предупредила Тереза.

– Citoyen, – поправила себя Арабелла. – Это была только шутка, citoyenne Тереза. Я знаю, как и что говорить.

Она подметила раздражение в своем тоне. Ей было неприятно, что они считают ее новичком, за которым нужен глаз да глаз, чтобы он не наделал ошибок. Разве нынешним утром она не оказалась запертой в ужасном и мрачном помещении женской камеры тюрьмы Ле Шатле?

– Тереза не имела в виду ничего обидного, Арабелла, – сказал Джек.

– Разумеется, не имела, – согласилась Тереза. – Но мы привыкли опасаться за свою жизнь в случае, если ненароком скажем что-нибудь не так, мадам. Простите нам наши опасения и излишнюю осторожность.

Арабелла едва заметно пожала плечами:

– Я не обижаюсь, Тереза. Понимаю, что вы привыкли к осмотрительности, которой я еще не научилась. Но я не предам никого из вас.

Тереза улыбнулась с заметным облегчением:

– Мы все это понимаем, мадам. И душой будем с вами.

Она повернулась к двери чулана за своей спиной и сняла с крючка шерстяной плащ с капюшоном.

– Наденьте это. В таком платье вы будете привлекать к себе внимание. Не говоря уже о сережках.

Арабелла приняла плащ. Это и в самом деле было мудрой предосторожностью. Контраст между ней и Джеком в его теперешнем виде был просто смехотворным.

• Предыдущая
• 84/91
• Следующая