Случайная невеста - Фэйзер Джейн - Страница 22

• Предыдущая
• 22/64
• Следующая

Ей снова понравилось то, что она увидела в зеркале. Главным образом платье, конечно. Фиби расправила кружевной воротник, одобрительно кивнула самой себе и пошла к выходу. Снизу, из холла, доносились громкие голоса. Она шагнула вперед и увидела, что у входной двери уже стоит Руфус, а Кейто приближается к нему, чтобы приветствовать. Оба мужчины примерно одного роста: Руфус — рыжеволосый, с рыжей бородой, в простого покроя кожаной куртке и таких же штанах и перчатках, в пыльных сапогах, и бронзоволицый, с темными волосами и орлиным профилем, Кейто, в черном сюртуке и с белым платком на шее. В обоих чувствуется сила, оба, это сразу видно, привыкли командовать, уверены в себе, умеют держаться на людях.

— Приветствую вас, Ротбери.

Кейто первым протянул руку. Руфус, сняв перчатку, крепко пожал ее.

— Приехал, чтобы освободить вас от моей шумной семейки, Гренвилл. Доставили они вам хлопот!

Любезный ответ Кейто потонул в радостном крике выбежавших к Руфусу сыновей. Отец трепал их рыжие волосы, ища глазами Порцию, и та уже шла к нему через холл с Алексом на руках и маленькой Иви, путавшейся у нее под ногами.

Несмотря на то что мальчики прямо-таки повисли на Руфусе, он, изловчившись, обнял Порцию и поцеловал одновременно ее и младенца.

В глубине души Кейто завидовал этой семейной идиллии, но не хотел признаваться в этом даже самому себе. Их с Дианой дочери никогда не встречали его с такой неумеренной радостью, да и жены вели себя куда сдержаннее. Впрочем, от них он, пожалуй, и не хотел бы такого бурного проявления чувств. Да еще при посторонних.

— Надеюсь, вы прервете на сегодня ваше путешествие, Ротбери? — спросил Кейто, таким образом приглашая Руфуса остановиться на ночлег, хотя был уверен, что тот отвергнет приглашение.

— Благодарю, Гренвилл, — ответил Руфус, — но мы, пожалуй, продолжим путь. Пора забрать от вас свой цыганский табор. Надеюсь, они уже готовы.

— Полностью будем готовы через час, — сказала Порция.

Руфус удовлетворенно кивнул.

— Лорд Ротбери! — послышалось вдруг с лестницы. — Как я рада вас видеть!

Он поднял голову — навстречу ему с лестницы спускалась Фиби.

— А, Фиби… Леди Гренвилл…

Он поклонился. Она успела заметить его удивленный, но одобрительный взгляд и то, как Порция торжествующе усмехнулась, легонько подмигнув. Увидела она и заинтересованный взгляд, брошенный находившейся здесь же Оливией на своего отца.

Кейто не спеша повернулся. Слегка прищурив глаза, он бесстрастно произнес:

— А вот и ты. Надеюсь, мы сумеем уговорить лорда Ротбери преломить с нами кусок хлеба.

— Конечно.

И Фиби величественно проплыла мимо, чтобы поздороваться с гостем. Глядя ей вслед, Кейто уже не скрывал своего неодобрения. К тому же он отметил с какой-то детской мстительной радостью, что не все крючки на ее платье застегнуты, а из тех, что застегнуты, не все на своем месте.

Впрочем, это чувство тут же сменилось любовью к порядку, и он, извинившись, попросил ее следовать за ним в библиотеку. Она повиновалась, слегка изменившись в лице.

— Почему ты не вызвала служанку, чтобы прилично застегнуть все эти дурацкие крючки? — были его первые слова.

— А что? Разве…

— Повернись!

Фиби не смогла сдержать радостного трепета, когда он сам принялся за это нехитрое дело.

— Я боялась, что так и случится, — пробормотала она. — Для того чтобы застегнуть все самой, нужно иметь щупальца осьминога. Но я так торопилась встретить Руфуса в новом платье!

— А почему не в том, в каком выкапывала капусту? Помнится, совсем недавно ты не обращала никакого внимания на свои наряды. Господи, ну почему ты никак не можешь найти золотую середину? Или что-то невообразимо безвкусное, или невыносимо шикарное!

— Ничего подобного, просто элегантное платье.

— Наверное, это зависит от того, кто его наденет, — с раздражением бросил Кейто, не думая, что тем самым сильно обижает жену.

Однако повторное прикосновение его пальцев для проверки, все ли крючки застегнуты и на месте, несколько утолили причиненную боль.

— Ну вот, — сказал он, опуская руки. — Кажется, все. А теперь ответь, если не затруднит, сколько еще сюрпризов подобного рода мне предстоит ожидать в ближайшее время?

— У меня больше нет денег, — чистосердечно призналась Фиби.

— Это поправимо. — Кейто тотчас вынул из кармана три кольца. Те самые, что достались Фиби от матери. — Если вы еще раз соберетесь нанести визит вежливости ростовщику, мадам, — язвительно добавил он, — то не раз потом пожалеете об этом.

— Ой, вы их выкупили?

— Конечно, дорогая. Не думаешь ли ты, что я позволю какому-то вороватому ростовщику владеть моей собственностью?

— По-моему, кольца — моя собственность, — тихо произнесла Фиби. — Они принадлежали моей матери.

— Что ж, значит, я не позволю ростовщику владеть и твоей собственностью, — ледяным тоном произнес Кейто, бросая кольца на полированную поверхность стола. — Если ты еще раз выпустишь их из рук, то потеряешь права на них, так и знай.

Он вышел из библиотеки, и через несколько минут после его ухода Фиби опустила кольца в вырез на груди. Как бы то ни было, они к ней вернулись.

Семейство Ротбери все-таки готовилось к отъезду. Для Порции с ее опытом пребывания в армии не представляло большого труда быстро собрать свое войско, состоящее из детей и нянек.

Фиби крепко обняла ее на прощание, и у Порции появилась возможность шепнуть ей на ухо последний совет:

— Если не осмелишься прямо сказать ему, что хочешь, постарайся продемонстрировать это своим поведением.

— Но как? — так же тихо спросила Фиби.

— Используй поэтическое воображение. Недаром же ты у нас сочиняешь стихи.

Легко говорить!

Фиби еще раз обняла подругу и отстранилась, чтобы уступить свое место Оливии.

— Все еще пишешь свою пьесу, Фиби? — спросила Оливия, отрываясь от книги.

Обе сидели у стола в квадратной гостиной, и Оливия только сейчас поняла, что уже довольно долго они не произнесли ни единого слова.

После отъезда Порции с детьми дом казался вымершим. Фиби тоже притихла, хотя отнюдь не была склонна к унынию.

— Тебе еще много осталось? — не получив ответа на первый вопрос, снова заговорила Оливия.

— Это не пьеса, — без особой охоты отозвалась Фиби, отрываясь от листа бумаги и кладя перо на стол. — Не совсем пьеса.

Это такое… праздничное представление. Я пишу его к празднику летнего солнцестояния. Если успею. Тут так много ролей, чуть ли не для всех нас и еще для деревенских жителей. Хочу, чтобы они хоть ненадолго забыли о войне и обо всех ее ужасах.

— О чем же ты пишешь?

Оливия, как всегда, заложила книгу пальцами, готовясь к длительному разговору.

— Сцены из жизни королевы Елизаветы.

— Ого! Неужели в стихах?

— Конечно.

— А какие там роли?

— Самых главных всего три. Сама Елизавета, потом Мария Стюарт, королева Шотландии, и Роберт Дадли, граф Лестер.

— Возлюбленный Елизаветы?

— Он самый. Читала про него?

Уже задав вопрос, Фиби поняла, что сглупила: ведь Оливия читала решительно все и обо всем, о чем ни спроси.

— И кто же будет играть? — поинтересовалась ее падчерица.

Ведь Оливия, эта девушка всего на три года моложе Фиби, была ей не только подругой, но и самой настоящей падчерицей — дочерью ее законного супруга.

— Играть будут все, кто захочет, я уже говорила, — откликнулась Фиби. — Дети тоже. И наши слуги. А ты… ты, Оливия, будешь Марией Стюарт.

— И мне от-трубят голову? Большое спасибо. И потом я уйду со сцены с головой под мышкой.

— Было бы очень эффектно, — задумчиво проговорила Фиби. — Но как это сделать? Куда спрятать твою настоящую?

Во время разговора Оливия подвинула к себе исписанные Фиби листы и стала их просматривать.

— Ой, у тебя здесь монолог Марии перед казнью! — воскликнула она. — Как здорово! Ты ужасно талантлива!

• Предыдущая
• 22/64
• Следующая