Случайная невеста - Фэйзер Джейн - Страница 45

• Предыдущая
• 45/64
• Следующая

— Мы не нашли их, — сообщил Джайлс, вернувшись со своими людьми после неудачной погони. — Будто в воздухе растворились. Обыскать всю местность, сэр?

— У нас не хватит людей для этого, — ответил Кейто. — Кроме того, есть раненые, их надо поскорее доставить в селение. Пусть двое займутся изготовлением носилок, а остальные сопроводят пленного к нам в штаб.

— Слушаюсь, сэр.

Кейто протянул руку Фиби, и она вновь оказалась на его коне.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Да, милорд. А что случилось, если бы схватили короля?

— Интересный вопрос, — ответил Кейто не то иронически, не то раздраженно, и у Фиби пропала всякая охота продолжать разговор. Тем более они с Джайлсом уже тронулись в путь.

— Как думаете, сэр, — спросил тот, — как в штабе воспримут то, что мы упустили самого короля? Ведь пленные все расскажут.

В его голосе звучала тревога.

— Что тут думать, Джайлс? Мы же знать не знали, что это за люди.

— А ходят такие слухи, сэр, — продолжал помощник, — будто не все у нас хотят избавиться от короля, будто желают, чтобы он остался. Я сам слышал такие разговоры.

— Хочешь сказать, Джайлс, эти разговоры идут про меня?

— Вроде так, сэр.

Фиби внимательно прислушивалась к их беседе. Опять в ее памяти всплыла вчерашняя ночь и то, что она подслушала, лежа на узкой солдатской койке. Тогда все это ей показалось лишь небольшой размолвкой между Кейто и Кромвелем, теперь же она ощутила настоящую тревогу.

Мужчины, словно позабыв о ее присутствии, продолжали разговор.

— По правде говоря, Джайлс, — со вздохом сказал Кейто, — я и сам толком не знаю, что думать. Но не тороплюсь с выводами. Слишком много поставлено на карту.

— Слыхал я, некоторые хотят отправить его в ссылку. Вот только куда…

— Да, возможно, так оно и будет. Однако я пока не знаю, что было бы лучше для страны.

— Значит, думаете, нас не очень будут бранить за то, что упустили? — повторил прежний вопрос Джайлс.

— Как знать. — Кейто пожал плечами. — Меня это не слишком трогает. Я отвечаю первым делом перед собственной совестью, Джайлс.

В ответ тот начал что-то насвистывать сквозь зубы.

— Я, пожалуй, напишу донесение об этом, Джайлс, — сказал Кейто после долгого молчания, когда уже подъезжал к дому. — Через полчаса зайди за ним, отправь в штаб.

— Слушаюсь, сэр.

Джайлс повернул коня к конюшне.

У дверей Кейто спешился, nonior сойти Фиби. И почему-то не отнял рук от ее плеч. Фиби, впрочем, не оставляло ощущение, что он забыл о ней и думает о чем-то своем. Тем более что взгляд его был устремлен куда-то поверх ее головы, в темную даль.

Затаив дыхание, она ожидала, что он все же заговорит первым.

— Да, милорд… — пробормотала она, наконец теряя терпение.

— Я хотел бы… — услышала она тотчас.

Но больше он не произнес ни слова, качнул головой, разжал руки и прошел в раскрытую перед ними дверь. Фиби медленно двинулась за ним. Чего же он хотел?

Кейто закончил писать донесение в штаб, но из-за стола не встал. Сидел, барабаня пальцами по его полированной поверхности, уставившись в совершенно темное окно.

В самом деле, чего он хотел? Что за фраза вырвалась у него помимо воли?

Согласия? Спокойствия на душе? Счастья в браке? Жену, которая не станет вопреки опасности и здравому смыслу лезть на рожон и тянуть за собой других?

Он потер виски ладонями. Нет, он не мог с определенностью сказать, чего бы хотел… Ребенка? Это — да.

Он вскочил с кресла и отправился на поиски Фиби. Все-таки он должен ей что-то сказать!

В малой гостиной было пусто. Его взгляд упал на столик, где в беспорядке лежали тонкие листы пергамента, исписанные неряшливым почерком, с чернильными пятнами. Наверное, та самая пьеса, о которой она часто упоминала, беспокоясь уже о распределении ролей, о костюмах.

Да, это ее произведение, понял он, наклонившись к листкам и увидев, что на полях она излагает свои соображения по поводу декораций и всего прочего.

Попутно он начал читать, ему вдруг сделалось интересно. Это был диалог между юной королевой Елизаветой и Робертом Дадли, графом Лестером. Любовная сцена. Он увлекся, даже стал бормотать вслух строчки, что были вкривь и вкось написаны на пергаменте. Когда-то он читал так отрывки из пьес Шекспира и Бена Джонсона.

О королева моя, ты благородства светильник!

Доброй ко мне пребудь и задержись на мгновенье,

Чтобы голодный мой взор вдоволь насытиться мог

Дивной красою твоей!

Быть от тебя вдалеке — вот настоящая мука!

Всю мою страсть прими, сердце, и душу, и тело -

И пусть во веки веков станут они твоими!..

Бесспорно, мой верный друг, эти дары неземные

Примет твоя королева и тем же чувством ответит.

Ведь пред тобою сейчас не королева,

Но женщина, любовь которой сильней и бесценней

Всех тронов, порфир и корон,

А также сокровищ подземных!..

Кейто резко повернулся, заслышав тихий голос Фиби, отвечавшей ему словами королевы Елизаветы. Он смотрел на нее так, словно видел в первый раз, — ее одухотворенное, сияющее лицо, глаза, сверкающие чудным светом, погруженную в себя, в рожденную ее фантазией роль.

Внезапно свет вдохновения погас на ее лице, сияние исчезло. Не отходя от двери, она произнесла тусклым голосом:

— Я писала роль Дадли для вас, сэр. Думала, вы согласитесь принять участие в представлении, но понимаю, как глупо это было с моей стороны. Тем более если королеву придется изображать мне самой.

Она приблизилась, взяла из его рук листы рукописи.

— Вы хотели о чем-то поговорить со мной?

Он с трудом вернулся к действительности — перед ним все еще был образ женщины, королевы, говорившей о своей любви некоему Роберту. Ему, Кейто, таких слов не говорила еще ни одна женщина.

— Да, — ответил он. — Поговорим, но лучше там, где нас никто не потревожит.

Он повел ее в спальню, и уже в дверях, когда он пропускал ее вперед, Фиби решила не ждать удара с его стороны, а первой сказать о том, чего страшилась и чего все равно не миновать. Уж лучше самой как в омут головой…

Тихим, но твердым голосом она произнесла:

— Я поняла, сэр, что не в состоянии продолжать жить с человеком, которому не нравлюсь. Кому все во мне претит. Никогда я не смогу стать такой, как моя сестра, никогда не смогу быть подходящей женой. И потому, думаю, мне следует уехать отсюда. В дом своего отца или к Порции. Надеюсь, она меня примет.

Голос ее стих. Она не сводила глаз с Кейто, но выражение его лица ни о чем ей не говорило.

Впрочем, он был неимоверно удивлен, словно ушам своим не верил.

— О чем ты говоришь, Фиби? Хочешь убежать из-под моей крыши и найти убежище в другом месте? Не плети чушь, пожалуйста!

— Но я не могу здесь оставаться, — повторила она. — Вы считаете меня непривлекательной неряхой. Это одно. А еще — все, что я делаю, вызывает у вас неприятие, возмущение, даже злость. Вы хотите видеть меня другой. И я не могу измениться даже ради вас! Не могу.

— Дело совсем не в этом, Фиби, — не вполне уверенно начал Кейто, но она не стала слушать продолжения.

— Даже не знаю, хочу ли я стать другой, — чистосердечно призналась она. — Ведь поступать так, как вам нравится, означает делать то, с чем я не согласна.

Она отвернулась, чтобы скрыть волнение.

— Фиби, ты — моя жена, — сказал Кейто. — И никуда отсюда не уйдешь.

— Не думаю, что это достаточный повод для того, чтобы оставаться там, где тебя не выносят, — осмелилась возразить она.

Кейто вздохнул:

— Разве я говорил тебе, что еле выношу тебя?

— И без слов все ясно.

Он еще раз вздохнул, привычным жестом пригладил волосы, затем посмотрел в потолок, словно ища там ответа, и, опустив глаза, направился к ней.

— Я хочу, чтобы ты оставалась здесь, — негромко сказал он. — Хочу тебя. — Она ощутила у себя на плечах его руки. — Стой спокойно, — произнес он. — И ничего не говори. Я тоже буду молчать.

• Предыдущая
• 45/64
• Следующая