Тень твоего поцелуя - Фэйзер Джейн - Страница 39

• Предыдущая
• 39/87
• Следующая

Нимало не успокоившись, Бернардина вернулась к себе и позвонила в колокольчик.

– Я оденусь, Ана, – объявила она вошедшей горничной.

Ана была одной из немногих слуг, которых они смогли привезти из Севильи: мест на корабле, перевозившем их в Англию, было немного. Ана служила Бернардине двадцать лет и, несмотря на годы, была все еще полна сил и живо интересовалась всеми сплетнями челяди.

Она помогла госпоже надеть строгое платье, без которого та не осмелилась бы показаться внизу, даже если в доме никого, кроме нее, не было.

– Ты видела донью Луизу днем? – небрежно осведомилась Бернардина, прикалывая мантилью.

– Нет, мадам. Разве она не в своей спальне?

– Наверное, пошла погулять. Или поехала на прогулку с этим Малколмом.

– Малколм отправился в город, мадам. Дон Аштон дал ему какие-то поручения.

– Понятно.

Бернардина выдавила улыбку, которая, как она надеялась, успокоит подозрения любопытной Аны.

– Мне не нравится эта мантилья, Ана. Принеси черную с золотой каймой.

Завершив туалет, Бернардина величественно спустилась вниз как раз в тот момент, когда порог переступил хозяин дома.

Лайонел отбросил плащ, швырнул хлыст на скамейку у двери, стянул перчатки и, заметив Бернардину, с нерешительным и одновременно выжидающим видом стоявшую на нижней ступеньке лестницы, вежливо поклонился.

– Донья Бернардина, – пробормотал он, пытаясь скрыть свое нетерпение. В этой женщине все буквально кричало о настоятельной необходимости облегчить душу, и причина ее беспокойства, разумеется, хорошо известна. Луиза. Он и без того чувствовал себя виноватым в том, что бессовестно пренебрегал воспитанницей, но никак не мог найти времени, чтобы посвятить себя заботам о девушке.

– Прошу вас уделить мне несколько минут, дон Аштон, – заговорила Бернардина, подходя ближе и поспешно приседая.

Лайонел едва слышно вздохнул.

– Разумеется, мадам. Я в вашем распоряжении.

Он показал на гостиную. Его так и подмывало спросить, где Луиза, но, чувствуя неладное, он молчал.

– Дон Аштон, меня крайне тревожит Луиза, – начала Бернардина.

Предчувствие его не обмануло! Лайонел кивнул.

– Что случилось, мадам?

– Сама не знаю. Но сейчас ее нет дома, и, похоже, такое случилось не впервые.

Лайонел нахмурился.

– Но она здесь не узница, донья Бернардина!

Выцветшая физиономия дуэньи мгновенно порозовела.

– Может, и так, хотя с ее стороны по меньшей мере невежливо не уведомить свою дуэнью, куда и зачем она направилась. Вместо этого она удирает из дома, пока я сплю. Согласитесь, что это нехорошо, дон Аштон.

– И вы не знаете, где она сейчас?

Бернардина покачала головой.

– Мало того, она стала очень скрытной. Раньше всегда делилась со мной своими секретами. А сейчас что-то утаивает от меня, я это чувствую.

Лайонел окончательно помрачнел.

– Она молодая женщина, мадам, и, вполне естественно, желает вести собственную жизнь и временами даже уединяться.

Бернардина отчаянно затрясла головой:

– Нет, испанской девушке не подобает вести себя подобным образом.

– В таком случае объясните точнее, в чем именно вы ее подозреваете.

– Понятия не имею, – объявила Бернардина. – Поэтому и волнуюсь.

Если вы, как говорите, понятия не имеете, что происходит с Луизой, не вижу, чем вам помочь, – раздраженно бросил Лайонел. Он действительно был не в силах представить, что может грозить Луизе. Если она едет на прогулку, то только с Малколмом, а на реку отправляется исключительно в сопровождении лодочников.

– Вы дали ей слишком много свободы, дон Аштон! – выпалила Бернардина, краснея еще гуще. – Не позволяй вы Луизе ездить верхом одной, она не вбила бы себе в голову совершенно непонятные воззрения.

– И в чем состоят эти воззрения?

Бернардина неуступчиво поджала губы. Она снова не сумела облечь свои подозрения в слова, поскольку, если не считать нынешнего отсутствия, Луиза не сказала и не сделала ничего необычного. И все же дуэнья точно знала: что-то не так.

– Хотите, чтобы я потолковал с ней? – предложил Лайонел, видя мучения дуэньи.

– Да, и вы должны сказать, что она больше не может покидать дом без моего разрешения. Кроме того, вам следует немедленно уволить этого Малколма.

Правила этикета запрещали Бернардине отдавать приказы хозяину дома, да еще таким повелительным тоном, и это лучше всяких слов сказало Лайонелу, как она расстроена.

– Не стоит так волноваться, мадам, – мягко посоветовал он. – Малколм зорко охраняет Луизу. Я сегодня же вечером побеседую с ней.

Бернардина всхлипнула и промокнула глаза уголком мантильи.

– Если с ней что-то случится, дон Аштон, мне придется отвечать перед ее матерью.

– Ничего не случится. Что такого может с ней произойти? – Нетерпение снова обуяло Лайонела.

– Мужчины! – отвернувшись, прошептала Бернардина так выразительно, будто само это слово было воплощением зла. Лайонел рассмеялся бы, если бы слишком хорошо не понимал серьезность подобных тревог испанской матроны-аристократки за честь и репутацию девушки знатного рода.

– Вы забываете, мадам, что Луиза совсем не видит мужчин, если не считать меня, – напомнил он. – Она не бывает при дворе, а здесь нет никакого общества.

– Тем не менее она подпала под дурное влияние, – настаивала Барнардина.

Лайонел посчитал, что дуэнья преувеличивает. Но спорить не было сил.

– Хорошо, я уже пообещал поговорить с ней вечером, – повторил он. – А теперь простите, донья Бернардина, король назначил мне аудиенцию через час.

Он поклонился и пошел было к выходу, но дверь распахнулась. На пороге стояла Луиза. Глаза сверкали, щеки разрумянились.

– Ах, дон Аштон, в этот час вы обычно не удостаиваете нас своим присутствием.

Лайонел бросил на нее проницательный взгляд.

– Насколько я понял, вас не было дома, Луиза. Донья Бернардина тревожилась.

– О, Бернардина, к чему волноваться? Ты же знаешь, я не могу спать днем. Прогулялась в саду и у реки. Что тут плохого?

– В самом деле, что? – согласился Лайонел, поглядывая на Бернардину. – Говорил же я, мадам, тут не о чем беспокоиться.

Бернардина поняла, что теперь не дождется поддержки от дона Аштона. Облегчение его при виде Луизы было поистине ощутимо. Мало того, он был просто счастлив принять ее невинные объяснения, которым Бернардина ни на секунду не поверила.

– На твоих туфлях и на подоле платья грязь, – прошипела она, с брезгливой гримасой указывая на предательские пятна. – Это крайне неприлично, Луиза.

– Я же сказала, что бродила по берегу реки, – резко бросила девушка, – а там всегда грязно.

Бернардина решила сделать еще одну попытку, прежде чем дон Аштон успеет сбежать.

– И по дороге ты никого не встретила?

Луиза покачала головой и, поспешно изменив тон, уже более спокойно ответила:

– По-моему, никого, Бернардина. О нет, перекинулась словом с садовником и, кажется, видела рыбака… или двух? Уже не помню. Да и зачем это тебе?

Бериардине пришлось отступить. Судя по лицу дона Аштона, она потерпела поражение.

Лайонел жизнерадостно объявил, стараясь рассеять напряжение:

– Что же, дамы, оставляю вас наслаждаться мирным деньком. Если смогу, поужинаю сегодня с вами.

– Может, вам стоило бы привезти с собой гостя? – предложила Луиза, наивно захлопав глазами. – Как приятно было бы увидеть новое лицо и поговорить с кем-то, кто знает последние новости.

Бернардина тихо ахнула. Лайонел предостерегающе прищурился. Какое непростительное нарушение этикета! В родительском доме Луиза не посмела бы предложить ничего подобного.

Он внимательнее пригляделся к девушке. Она действительно изменилась! Уверенность в себе, самообладание, которых раньше не было… А темно-синие глаза чересчур ярко сверкают.

Он уже хотел отказать ей, но тут же сообразил, что в просьбе не было ничего предосудительного. Да и его совесть будет спокойнее, если он сумеет хоть как-то развлечь девушку. А если сам будет выбирать гостей, донья Бернардина не посмеет возражать.

• Предыдущая
• 39/87
• Следующая