Тень твоего поцелуя - Фэйзер Джейн - Страница 59

• Предыдущая
• 59/87
• Следующая

– Откуда она узнала? – с неприязненным удивлением вопросил Стюарт. – Как могла открыть истину?

Лайонел, поколебавшись, объяснил:

– Она обнаружила вашу тайну случайно, несколько недель назад. Что же до остального… похоже, у нее сохранились какие-то обрывочные воспоминания о проведенных с Филиппом ночах. Она требовала все ей сказать.

– И вы так и сделали? – ахнул потрясенный Стюарт.

– Она заслуживает правды, – коротко бросил Лайонел. – Это самое малое, что я могу сделать для нее после всех ужасов, которые ей пришлось вынести.

– В таком случае почему бы не позволить Пиппе уехать с братом… теперь, когда она все знает? – с поразительной силой и решимостью выкрикнул Стюарт.

– Вы действительно воображаете, будто Филипп и его сообщники просто пожмут плечами и пожелают ей счастливого пути? – нетерпеливо объяснил Лайонел. – Если я не опережу их, ее жизнь не стоит и су. Вы понимаете это не хуже меня. Как и то, что только я сумею ее защитить.

Лицо Стюарта еще больше побелело. Он молча отвел глаза от стоявшего перед ним разгневанного, взволнованного Лайонела.

– С меня довольно, Аштон. Отныне я в эту игру не играю. И не позволю себя шантажировать.

– И как вы намереваетесь поступить? – саркастически осведомился Лайонел. Больше он не испытывал жалости к Стюарту Нилсону. Пусть его собственные поступки не выдерживают никакой критики, но до начала всех ужасающих событий он не знал Пиппы. Не был связан с ней обетом верности. Не предавал ничьего доверия.

Стюарт просто пожал плечами. Он не собирался излагать врагу свои намерения.

– Ради вашей жены умоляю: не натворите глупостей, – посоветовал Лайонел. – Никому не проговоритесь о ее исчезновении.

Он повернулся и вышел, хлопнув за собой дверью.

Стюарт медленно разжал кулаки. Он избавлен от Пиппы. Пусть теперь Аштон о ней заботится. Его же долг – по возможности исправить причиненное ей зло.

Епископ Винчестерский услышит честное признание лорда Нилсона об отношениях с Гейбриелом. Ему придется сохранить тайну исповеди, зато он согласится аннулировать брак четы Нилсон. После этого Стюарт пошлет уведомление о расторжении брака с объяснением причин лорду и леди Кендал. По крайней мере Пиппа освободится от него и больше никогда не увидит своего вероломного супруга.

Вот тогда Стюарт заберет Гсйбриела, и они тайно покинут страну. Придется действовать быстро, чтобы застать врагов врасплох. Правда, за ним неусыпно наблюдают, считая при этом, что он их по-прежнему боится. А когда все обнаружится, он и Гейбриел будут уже далеко, в бушующем море.

Лайонел отправился к французскому послу и был немедленно принят. Антуан де Ноай с искусством истинного дипломата сумел скрыть удивление и естественное любопытство при виде столь редкого гостя.

– Мистер Аштон! Какое неожиданное удовольствие! Могу я предложить вам вина?

– Давайте не будем ходить вокруг да около, де Ноай! Мне нужно знать, куда отправился Робин из Бокера. Мы кое о чем потолковали прошлым вечером… может, он упоминал об этом.

Посол разлил вино и вручил гостю кубок.

– Прошу садиться, сэр.

Благодарю. Предпочитаю постоять. – Разглядывая хозяина поверх края кубка, Лайонел сухо добавил: – И давайте не будет состязаться в хитростях, месье де Ноай. Времени нет. У меня есть все причины считать, что лорд Робин взял с собой сестру. Она в опасности, и, хотя лорд Робин имеет все основания считаться истинным придворным и опытным шпионом, один он не сумеет уберечь даму.

– О, согласен, до вас ему далеко, – чуть пожав плечами, буркнул посол. – Странно, откуда такое желание защитить ее, ведь отчасти именно вам она обязана столь отчаянным положением.

На щеке Лайонела дернулся мускул, но, если не считать этого признака слабости, лицо оставалось по-прежнему бесстрастным. Сунув руку во внутренний карман камзола, он вытащил маленькую шкатулку.

– Надеюсь, это оживит нашу беседу.

Он поставил шкатулку на стол.

Де Ноай поднял ее и, прежде чем открыть крышку, бросил на посетителя быстрый, понимающий взгляд. На бархатном ложе лежала печатка в форме скарабея.

– Ваши верительные грамоты? – осведомился он, осторожно взвешивая на ладони скарабея.

– Да, если вы их примете, – сухо усмехнулся Лайонел. – Надеюсь, вы понимаете, что только чрезвычайные обстоятельства вынудили меня их предъявить.

– Разумеется.

Посол положил скарабея в шкатулку и вернул Аштону.

– Даже у меня нет такого. Сколько их существует?

– Вы не хуже меня знаете, что их три. Всего три.

– И вам известно, у кого остальные? – с жадным любопытством прошептал Антуан.

– Нет, – рассмеялся собеседник. – Мы, дорогой сэр, весьма избранная публика. И я только что выдал себя. А теперь объясните, где я могу найти лорда Робина.

– Прежде всего расскажите, что вы намереваетесь сделать, дабы помешать испанцам добраться до ребенка, которого носит леди Пиппа, не обнаружив при этом себя.

– У меня нет иного выбора, кроме как обнаружить себя, – вздохнул Лайонел. – Рано или поздно это обязательно происходит. Я надеялся сохранить свою личину почти до самого конца, но… – Он пожал плечами. – Приходится идти, когда черт гонит. Иначе говоря, чего не сделаешь, когда нужда заставит! – И, еще раз взглянув на скарабея, он сунул шкатулку в карман. – Главное – помешать Испании отнять у Англии независимость. Это стоит любых разоблачений.

– Скажите… – начал де Ноай, хитро посматривая на него, – что вы слышали о беременности Марии?

– Вероятно, то же, что и вы. Что все это чистое притворство… что беременность существует исключительно в ее воображении… плод навязчивых идей…

Посол кивнул.

– Я слышал, что фрейлины шепчутся, будто нечто подобное у королевы бывало и раньше. Чрево распухает, как бывает при грыже.

– Но врачи ее обнадежили.

– Потому что не желают оказаться в немилости.

– И кто может их за это осуждать, – усмехнулся Лайонел, сардонически покачивая головой. – И все же я дождусь от вас ответа?

– Видимо, придется сказать, хотя я не получил от вас никаких гарантий безопасности дамы.

Уголки губ Лайонела мрачно опустились.

– Клянусь могилой своей сестры, что спасу Пиппу и нерожденного младенца.

Посол немного помолчал, встревоженный зловещими интонациями гостя. Только последний дурак попытается надуть Лайонела Аштона.

– Робин отправился в Вудсток, – признался он наконец. – Остановится по пути у сэра Томаса из Тейма. Вы запустили кота в голубятню, дорогой сэр, своими разговорами о скарабеях. Я изменил пароль, и Робин должен уведомить Перри и леди Елизавету, что среди их окружения, возможно, имеется шпион.

– Конечно, есть, и не один, – пренебрежительно бросил Лайонел. – Но, как видите, сэр, это не я. Вам нет необходимости менять пароль.

– Тут вы правы. Если подождете минуту, я дам вам письмо для лорда Робина, которое все объяснит и, надеюсь, позволит ему увидеть вас в новом свете.

Последнее заявление было подчеркнуто ироническим надломом бровей.

Лайонел молча наклонил голову и поставил бокал на стол. Посол быстро набросал несколько фраз, запечатал послание и отдал ему.

– Спасибо, – буркнул Лайонел, сунув пергамент в карман. – В таком случае я направлюсь в Тейм. Пока что испанцы уверены, что Пиппа живет в моем доме, в обществе моей воспитанницы и ее дуэньи. Так что у нас есть выигрыш во времени.

– Я постараюсь, чтобы все знали только это и ничего больше, – заверил посол. – Да пребудет с вами Бог, мистер Аштон.

– Обойдусь и удачей, – отозвался Лайонел. – С богами любого рода я стараюсь не связываться… Слишком много зла делается с их именами на устах.

Малколм был человеком терпеливым. И долго стоял на солнышке у лавки серебряных дел мастера, держа под уздцы лошадей, глазея на прохожих и не думая о времени. Он знал, как любят женщины заниматься покупками, ходить по магазинам и рассматривать товары, а донья Луиза к тому же почти не бывает в городе. И если у нее уйдет полчаса на выбор наперстка, он ничуть не возражает.

• Предыдущая
• 59/87
• Следующая