Диаммара - Фьюри Мэгги - Страница 81
- Предыдущая
- 81/89
- Следующая
Ориэлла легонько коснулась его лица.
— Никогда не думала, что снова увижу тебя таким, — сказала она. — И Вульф наконец узнает, как выглядит его папа. Я так рада, любимый. За это мгновение можно отдать все.
— Послушай, — хрипло сказал Форрал, когда вновь нашел в себе силы заговорить. — Теперь, когда Миафана больше нет, с Вульфа снято проклятие?
— Нет, отец, — сказал мальчик, и Форрал был рад, что может услышать его настоящий голос. — Проклятие снято только наполовину. Я могу обретать человеческий облик в Запредельном мире, но там, на земле, я по-прежнему волк. — Он осмотрел себя с удивлением. — Так странно… Я еще не могу привыкнуть. Очень трудно стоять на двух ногах.
Внезапно его перебил голос Басилевса:
— Вы должны немедленно покинуть Запредельный мир, и не только оттого, что наша с Габалом битва для вас смертельно опасна, но и потому, что ваши тела в обычном мире тоже сейчас под угрозой!
Форрал выругался. Они так увлеклись своими семейными делами, что совсем позабыли о молдане.
— Не мешкайте! — кричал Басилевс. — У вас мало времени! Скорее возвращайтесь назад!
Молдан на мгновение отступили друг от друга, и стало видно, что они уже основательно изранены. У Басилевса не хватало нескольких щупалец, его переливающееся тело померкло, залитое кровью, но и Габал выглядел не лучше. После гибели Верховного Мага он окончательно лишился разума и теперь в слепой ярости набрасывался на Басилевса, даже не замечая собственных ран.
Никогда еще молдан не приходилось сражаться друг с другом, и Басилевс с трудом мог заставить себя причинить боль другому молдану. Но он знал, что иначе нельзя. Если Габала не остановить, он отравит своим злом древние горы и не успокоится, пока не уничтожит Басилевса.
Вдруг молдан вспомнил о людях — их надо предостеречь! Он крикнул им несколько слов и снова бросился в бой.
Вскоре он убедился, что одолеть Габала ему не удается — их силы были равны, и Басилевс не мог дотянуться до сердца врага, не получив при этом сам смертельную рану.
— Давай, Басилевс! Я его подержу!
Молдан никак не ожидал услышать этот голос.
— Чайм! Тебе нельзя здесь находиться!
— Не думай об этом! Считай, что я просто возвращаю тебе долг! Действуй!
За спиной у Габала возникло такое же существо, только его тело было пурпурным, а щупальца — синими. Оно крепко обхватило его так, что он не мог пошевелиться, и только бессильно бился в тисках Чайма. Басилевс устремился на обездвиженного врага и раскрыл зубастую пасть. Габал, поняв, что сопротивление бесполезно, обрушил на союзников поток проклятий, которые, впрочем, скоро сменились смиренной мольбой о пощаде. И тогда Чайм отпустил Габала, предоставив Басилевсу возможность разорвать сумасшедшего молдана на части.
В пылу сражения молдан не думали о том, что их битва вызовет землетрясение в обычном мире. Вернувшись в свое тело, Форрал почувствовал, как дрожит земля, словно горы корчатся от невыносимой боли. Вульф, который пришел в себя раньше, потому что был юн и крепок да к тому же и не сражался, стоял над отцом и, тревожно поскуливая, тыкался холодным носом ему в лицо.
Был уже день. Форрал огляделся и узнал плато, которое видел, когда они подлетали к долине Чайма. Разумеется, он вновь очутился в теле Анвара, чем был глубоко разочарован. Всего мгновение назад он был самим собой — и вот все кончено.
Искальда отпихнула в сторону волка и принялась перевязывать меченосцу раны полосками одежды, оторванными у каждого из присутствующих.
— Ориэлла, — прохрипел Форрал. — Где Ориэлла?
— Мы не знаем, — ответила Искальда. — Линнет как раз ищет ее и Чайма. Пантеры тоже пропали… Форрал выругался и попытался подняться.
— Лежи! — строго сказала Искальда и одной рукой без труда прижала его к земле. — Пока Линнет не вернется, ни ты, ни я никому не сможем помочь.
— Чайм! Чайм, возвращайся! Очнись же ты наконец! — Ориэлла изо всех сил трясла Эфировидца за плечи, но он оставался недвижим. Волшебница была в отчаянии. Да что же с ним случилось? Она должна его разбудить — иначе они оба погибнут! — Басилевс! — взмолилась она. — Что происходит? Прекрати это как-нибудь! — Ответа не было.
Вернувшись в свое тело, Ориэлла увидела, что оставаться в Башне Ветров стало опасно. Узкая скала ходила ходуном и в любой момент могла рухнуть. Но Ориэлла не представляла, как в таких условиях спуститься вниз без Чайма, а вывести его из транса ей никак не удавалось.
— Ну, Чайм, ну давай же! — бормотала она. — Очнись, ПОЖАЛУЙСТА!
— Что случилось? О боги! Я не думал, что так получится! — Эфировидец попробовал сесть, и с третьей попытки ему это удалось. О том, чтобы встать, не могло быть и речи. — Басилевс, как ты там?
— Я не в состоянии остановить землетрясение! Это предсмертные муки Габала — их нельзя унять! Эфировидец выругался.
— Ладно. Ориэлла, я превращусь в коня — на четырех ногах сейчас стоять сподручнее. Талисман Хеллорина с тобой? — Она кивнула, и он с облегчением улыбнулся. — Как только я поднимусь, прыгай мне на спину — и улетаем. — Ориэлла не успела и глазом моргнуть, как перед ней лежал черногривый конь.
С отчаянным ржанием Чайм начал подниматься. Палату Ветров трясло, и ноги коня разъезжались, он несколько раз падал, а когда все-таки сумел встать, скалу так тряхнуло, что теперь уже Ориэлла, не удержавшись, рухнула на каменный пол. Она тут же вскочила, но в это время Чайм споткнулся, заскользил и исчез в пропасти.
— Чайм! — закричала волшебница и закрыла лицо руками, боясь посмотреть вниз. Горе ее было так велико, что она забыла об опасности, угрожающей ей самой.
Протяжное ржание вернуло ее к действительности. Не веря собственным ушам, Ориэлла убрала руки — и подумала, что она сошла с ума. Прямо перед ней, без всякой поддержки, висел в воздухе Чайм.
Новый толчок вывел ее из шока. Думать о том, «как» да «почему», лучше на твердой земле. Эфировидец осторожно подплыл к Палате Ветров и мягко опустился рядом с волшебницей. Ориэлла торопливо вскарабкалась ему на спину, и они наконец полетели. Ей даже не пришлось вызывать Древнюю Магию — Чайм прекрасно справлялся сам. С тихим ржанием он взмыл в воздух и стремительно понес волшебницу прочь от шатающейся скалы.
Форралу показалось, что прошла вечность, прежде чем в небе замаячила темная точка, и он узнал Ориэллу, летящую верхом на гнедом коне.
— Она вернулась! — закричал он. — Вульф, летит твоя мама!
Волшебница спешилась и подошла к своему семейству. Она сразу обратила внимание на бинты.
— Я так и думала, что раны будут реальными, — сказала она. — Прости, что я не предупредила. — Волшебница обняла их обоих: сначала Форрала, потом — сына.
— А ты куда подевалась? — Форрал взял ее за руку. — Видок у тебя ужасный. Ориэлла поморщилась:
— Это и впрямь было ужасно! Надеюсь, больше мне не доведется пережить такое.
— Уж конечно, не доведется, — заверил ее Форрал. — Миафан мертв, и…
— Да я не о том! — Ориэлла вздохнула. — Я имею в виду, что мне пришлось торчать на этой проклятой скале в самом центре землетрясения! — Она обернулась к Чайму, который вновь уже принял человеческий облик и улыбался до ушей. — Я несказанно счастлива, что ты уцелел, но, ради всего святого, объясни, как это тебе удалось? Я думала, ксандимцы не могут летать без Древней Магии.
Чайм скромно потупился.
— Обычные ксандимцы — да. Но я — Эфировидец, и мои способности тоже берут начало в Древней Магии. Я подумал об этом, когда тебе открылось Второе зрение, и с тех пор давно хотел попробовать летать самостоятельно, да все не решался. Ну а тут как-то само собой получилось. — Эфировидец поморщился. — Поверь мне, это было не самое приятное мгновение в моей жизни. Теперь я, кажется, понимаю, почему ты так ненавидишь высоту.
- Предыдущая
- 81/89
- Следующая
