Попал – не пропал. Книга 2 (СИ) - Назипов Ринат - Страница 13

— Он не врет. Что-то не договаривает, но не врет. — ага, ясно, детектор лжи, то-то на мне целая куча всяких-разных проводов.

— И что с ним делать? — невесело поинтересовался у своего приятеля то, что в черном.

— Не знаю. Ты командир, тебе и решать. Но, возвращать его к людям нельзя. Судя по вещам, что мы нашли, он из местной знати… начнет кому попало о нас рассказывать, через месяц в океане будет не протолкнуться от желающих нас найти.

— Зачищать? — с неудовольствием спросил «командир».

— Зачем же так сразу? Для начала надо узнать кто он и что. Ты кто, как тебя звать? — это уже у меня поинтересовался «зеленый».

— Рус, Рус баронет де Слав. Четвертый сын барона Де Слава.

— Рус, значит и баронет… А велико ли баронство? — на это я только поморщился.

— Полуразрушенный замок, да две деревеньки по десятку домов, кусок леса и болота. Я четвертый сын и самый младший, на наследство надежды нет, вот и решил отправиться в Империю, говорят, там иностранцев не то чтобы привечают, но к делу приставить могут. Я, для начала, готов был и простым матросом пойти, но, повезло, во время плавания нашли небольшую отмель, на которой собрали жемчужницы. В Империи жемчуг очень сильно ценится. Капитан оказался честным человеком и выделил мне мою долю и даже оставляя меня на судне, на мою долю в жемчуге не позарился. Так что, в Империи я бы стал богатым и уважаемым человеком. Шторм все испортил.

— Ты долго прожил на этом острове. Почему дальше не поплыл?

— Куда? Две недели на плоту в океане, последние дни уже морскую воду приходилось пить. Потом увидал этот атолл, почти сутки к нему выгребал, а потом решил, лучше уж здесь жить, чем в море сгинуть. — под конец я уже, якобы, успокоился и отвечал на вопросы без явного страха, хотя и с опаской.

— Для нас абсолютно бесполезный человек. — сделал заключение командир.

— Предлагаешь оставить его здесь? Пусть приглядывает за базой, пока нас не будет?

— Не хотелось бы.

— Так что будем делать?

— Возьмем с собой на станцию. Оформим как дикого. Надо будет только под протокол получить его личное согласие на эмиграцию, чтобы в похищении не обвинили. У тебя же тут кое-какие гипнограммы были, вот и зальешь ему, чтобы лишних вопросов… про демонов, пожирающих Души, не задавал. На станции продаст свои цацки, на первое время хватит, а там или сам устроится, или его устроят. Ладно, освобождай его. А ты, Рус, запомни, если хочешь жить, то лучше не дергайся и права не качай. На острове женщины и дети, одно слово, один косой взгляд и пойдешь на корм местным рыбам. Ты меня хорошо понял?

— Я понял. Я все понял. А… станция, это что такое? А гипнограммы? — даже и не изображая дрожь в голосе спросил я, ликуя в Душе. Получилось! Ну, почти получилось.

— Док тебе все объяснит. — ага, значит этот в зеленом — врач, а в черном — командир. Вопрос, командир чего? Мужик в черном вышел.

— Так, во-первых, запомни, никакой ты не барон…

— Баронет.

— Не важно. Ты Рус, просто Рус Слав. Теперь на счет гипнограмм. Будешь приходить сюда каждый день, сразу после завтрака — буду ставить тебе новую гипнограмму, больше одной в сутки нельзя. На счет, что это такое. Мы так учимся. Вот ты же понимаешь наш язык, говоришь на нем… или ты знал его раньше?

— Нет, не знал. — я скорчил удивленное и обескураженное лицо. — А как это так⁈

— С помощью гипнограмм информация сразу записывается в мозг. Есть еще Базы Знаний, но это потом, когда у тебя будет нейросеть.

— Нейросеть?

— Я же сказал, потом и не здесь. А о том, что такое станция, ты узнаешь из соответствующей гипнограммы. Все, пойдем, познакомлю тебя с нашими.

— А… э-э-э… там же женщины!

— И что?

— Э-э-э… я не одет!

— И правда, а я-то и не заметил. — усмехнулся док. — На вот, одевай. Комбез хоть и не новый, но чистый и целый. — Док протянул мне что-то, когда-то бывшее светло-зеленого цвета. — Одевай-одевай, потом подберем тебе что-нибудь более подходящее.

— А как это одевать-то? — в очередной раз включил я дикаря, вертя комбинезон в руках.

Минут через пять я наконец-то был одет и даже обут, правда тапочки, что выдал мне док, мало подходили для перемещения по песку, камням и голой земле, но, как говорится, «за неимением попадьи, имеем попову дочку». И только теперь мне выпал шанс хорошенько осмотреться вокруг. Судя по всему, я находился в одной из тех самых «хозяйственных построек». В помещении десять на десять, кроме «пыточного стула», на котором я совсем недавно сидел, находилось пара медкапсул, по крайней мере я именно так определил назначение этих агрегатов, напоминающих гроб для Гангратюа, несколько стоек с какими-то коробочками и коробками и замерший в углу дроид непонятного назначения, но выкрашенный в светло-зеленый цвет, да, в принципе, все в этом помещении было именно такого цвета. Из этого я сделал заключение, что светло-зеленый цвет, это отличительная черта медицинского оборудования и всего, что связано с медициной, а нахожусь я в медпункте.

Оказавшись на улице я был почти что оглушён. Оказывается, за эти дни и месяцы я отвык от какофонии звуков, сопровождающих разумных, если их больше одного. Так что, я даже немного растерялся. Тихое и спокойное место превратилось в самый настоящий Ад — десяток детей, в возрасте от пяти до десяти лет, подняли такой гвалт, что взрослые, которых, на вскидку, было человек тридцать, вынуждены были повышать голос, чтобы быть услышанным собеседником, плюс к этому звуки, скажем так, технического происхождения, раздающиеся со всех сторон… А я-то считал себя вполне подготовленным к встрече с представителями высокоразвитой цивилизации! Как же я ошибался! Мне даже играть не пришлось, чтобы показать свое удивление, растерянность и какой-то нерациональный страх.

— Пойдем, покажу, где ты будешь жить. — дернул меня за локоть док.

— А может быть я лучше, как и раньше, у себя поживу. — не понять почему, хрипло ответил я, во все глаза разглядывая пару шикарных брюнеток, продефилировавших мимо меня топлес, о чем-то оживленно разговаривающих и абсолютно не обращающих внимания на суетящихся рядом мужчин. Впрочем, и те мало обращали на них внимания. Док о чем-то задумался, а потом махнул рукой.

— Ладно, может быть так даже будет лучше. Поживи пока «у себя», привыкни, а потом разберемся. И еще, запомни, не стоит судить о разумных по первым впечатлениям. Любая из этих женщин в состоянии убить тебя голыми руками и даже не вспотеет. Поэтому не делай глупостей. Ты понял меня, Рус.

— Д-да, я понял… док. — ответил я и поспешил в свой шалаш, в который буквально заполз — у меня вдруг, ни с того, ни с чего дико разболелась голова, да так, что дико хотелось приложиться ею об что-нибудь твердое, чтобы она лопнула как арбуз и наконец-то из нее вышла эта боль.

В шалаше я провалялся почти до самого вечера и только когда уже начало смеркаться, я наконец-то выполз наружу. Как не странно, но голова уже не раскалывалась и самочувствие было просто прекрасное. Посмотрев на противоположный берег озера, я понял, что там затевается что-то вроде пикника. Почти как у нас на Земле, даже костер мужики попытались соорудить. Поглядев на это безобразие, я только чертыхнулся — ну кто же так костер-то разжигает, навалили дрова кучей и теперь пытаются все это разжечь! Пару минут я еще постоял, решая, стоит-ли вмешиваться или нет, а потом вздохнув, прихватил бочонок с вином и отправился «наводить мосты».

Мое появление среди инопланетян вызвало небольшой ажиотаж, а когда я молча отодвинул в сторону мужика, пытающегося поджечь с помощью зажигалки деревяшку, диаметром сантиметров так двадцать, то некоторое недоумение. Молча присев у кучи дров, я принялся строгать лучины для розжига, затем сложил из них небольшой шалашик и сложил вокруг него «колодец» из веточек покрупней. Достал кресало, но посмотрев на мужика, попросил у него зажигалку. Несколько секунд ее поразглядывал, а потом всё же «сообразил» как ей пользоваться. Через минуту костерок уже весело полыхал, а я подкладывал в него дровишки покрупнее.