Анжелика и московский звездочет - Габриэли Ксения - Страница 33

• Предыдущая
• 33/47
• Следующая

Это может показаться странным, но мне совсем не хотелось узнать, что же происходит в комнате, за запертой дверью и плотно занавешенным окном. Больная лежала уже две недели. Ей становилось все хуже и хуже. Но в один день, к концу второй недели, хозяйка вдруг встала на ноги. Она говорила, что еще слаба, но быстро поправлялась. И снова: это может показаться странным, но только я заметила, что старая знахарка ведь не выходила из дома! Я недоумевала. Если старуха не выходила из дома, значит, она где-то в доме?! Но постепенно я об этом забыла. Хозяйка целую неделю пролежала в спальне одна-одинешенька. Она не допускала к себе мужа, утверждая, что все еще плохо себя чувствует. Когда она приоткрывала дверь в спальню, все мы, ее муж, дочери, я, спешили отойти подальше; такой был тяжелый запах!

Затем хозяйка рьяно принялась за домашние работы, особенно много времени она теперь проводила на леднике и в кухне. Должно быть, она соскучилась по домашним работам, потому что на мою долю теперь осталось лишь присматривать за детьми. Хозяйка готовила вкусные мясные блюда. Хозяин, посмеиваясь, приговаривал, что за время болезни жена сделалась весьма искусной стряпухой.

Все шло по-прежнему в этом доме. Но чем дальше, тем больше мне чудилось, будто хозяйка стала какой-то странной. Я, пожалуй, не смогла бы определить, в чем же конкретно заключались эти странности. Порою, она вела себя совершенно как всегда, но вдруг я вздрагивала, потому что какая-нибудь фраза, произнесенная ею, прежде не могла быть ею произнесена! А то вдруг мое внимание останавливал необычный жест хозяйки. Я замирала, недоумевала, пыталась заставить себя не обращать на все эти мелочи никакого внимания! И… не могла!..

Я была совершенно измучена. И, наконец, я не выдержала! Хозяйка возилась на кухне. Я велела девочкам играть в маленьком саду во дворе домика, а сама, ступая на цыпочках, приблизилась к двери, ведущей в спальню. Хозяин работал в своей мастерской. Я решительно открыла дверь. В спальне уже не пахло так тяжело, как во время болезни хозяйки! Я остановилась на пороге и стала осматриваться. После болезни хозяйка сама убирала в спальне, не звала меня помочь ей. И теперь я всматривалась и видела только чистый пол и гладко застланную постель. Я подумала, что напрасно смотрю прямо перед собой, надо пошарить по углам. Какой бы тщательной ни была уборка, а по углам комнаты все равно останется мусор; я это знала!

Тихо-тихо я прошла в угол, присела на корточки, нагнула голову… Нет, ничего!.. И в другом углу – ничего… Но остальные два угла этой комнаты вполне вознаградили меня! Я нашла несколько длинных седых волосков и ноготь. Ноготь был кривой, а волосы совсем седые. Я не сомневалась в том, что эти волоски и ноготь принадлежали старухе-знахарке! Принадлежали? Отчего-то я была уверена, что ее уже нет в живых! Но следов крови я не нашла. Никаких!.. Мне хотелось бы еще пошарить по углам, но вдруг мне показалось, что за окном мелькнула чья-то тень. Я стремглав выбежала из хозяйской спальни.

Теперь моя жизнь обрела смысл. Мне так хотелось разгадать эту тайну, чуть приоткрывшуюся мне! Я жаждала Прибежать снова в спальню и продолжить поиски. Прислуживая за обедом, я разбила тарелку, за что меня и обругали оба, и хозяин и хозяйка. Но почему же у меня внезапно задрожали руки? Дело в том, что меня осенила одна страшная мысль! Я выбежала из столовой. Меня вырвало. Я решила, что все эти дни мы ели мясо старухи-знахарки!..

– Что с ней? – удивился хозяин, глядя мне вслед.

– Должно быть, прихворнула, – спокойно сказала хозяйка. Она громко позвала меня. Я вернулась, едва передвигая ноги. Она ласково сказала мне, чтобы я ушла в свою каморку и легла отдыхать. Я присела в поклоне и вышла из столовой снова.

Но я не вернулась в свою каморку. Я помчалась на ледник. С чувством ужаса разглядывала я хранившееся там мясо. «Это человечина!.. – билось в моем сознании. – Это человечина!..» Но мясо было уже разрублено и напрасно я вглядывалась, ища в этих кусках очертания человеческого тела или конечностей… Но я все равно не сомневалась! Да, хозяйка убила старую знахарку! Но зачем?..

Я была страшно испугана. Что было делать. Я думала не долго. Вернее, я не думала вовсе! Я прибежала опрометью в свою каморку и увязала в крохотный узелок два платьица и гребень.

Я не очень хорошо знала город, в котором жила. Кроме того, у меня была характерная внешность: черные глаза и черные гладкие волосы. Но охваченная страхом я ни о чем не подумала! Я сначала бежала, потом просто быстро шла по незнакомым улицам. Потом стемнело. Никто не обращал на меня внимания. Улицы опустели. Я не знала, где могу переночевать. Но когда я вдруг увидела большой мост, я спустилась вниз. Здесь я легла на голой земле, подложив узелок под голову. Мучительные переживания и долгое хождение по улицам утомили меня. Я крепко заснула. А проснулась на рассвете. Чьи-то жесткие руки трясли меня за плечи. Я открыла глаза. Надо мной стояла хозяйка…

Она отыскала меня совсем легко! Достаточно было поспрашивать, не видел ли кто девочку с раскосыми глазами и гладкими черными волосами!..

Я вскочила и закрылась руками. Я боялась, что она станет бить меня. Но она смотрела на меня с любопытством. Она взяла меня за руку. Я не противилась. Она крепко сжала мою руку выше локтя.

– Пойдем домой, Леена, – сказала она серьезно. – Что напугало тебя? Почему ты убежала?..

Я не знала, как мне отвечать.

– Не знаю, – тихо сказала я.

– Что ж, идем домой, – повторила она. Голос ее оставался спокойным.

Она повела меня. Пальцы ее правой руки сжимали мою руку, словно клещами! Вырваться не было никакой возможности. Но предположим, что мне бы удалось чудом вырваться. И что дальше? Я не успела бы далеко убежать. Она догнала бы меня…

Когда мы вошли во двор дома, я тотчас поняла, что она ведет меня не в дом, а в погреб. На ледник!.. Спасения не было!.. Бежать не было возможности!..

Я едва передвигала ноги. Хозяйка тащила меня за руку. Когда мы очутились в погребе, она принялась допрашивать меня:

– Что ты видела?

– Ничего, – отвечала я, понурившись.

– Говори правду! Что ты видела во время моей болезни?

– Ничего, ничего… – твердила я.

Она поверила, но вовсе не намеревалась оставлять меня в покое!

– Расскажи все как есть! – приказала она.

Я поняла, что выхода нет. Не поднимая головы, я рассказала о своих подозрениях, о найденных волосках… Мне уже было все равно!..

– Я знаю, вы убили старуху, и мы теперь едим ее мясо, – проговорила я полушепотом.

Она расхохоталась.

Я решилась поднять на нее глаза.

– Ты что-то заметила?

Я молчала, не вполне понимая, что именно она имеет в виду.

– Ты заметила, что я немного изменилась? – Она уже не смеялась. – Я изменилась, не так ли? – спросила она настойчиво.

– Да, – я снова опустила голову.

– А как ты думаешь, почему?

– Не знаю…

– Потому что на самом деле старуха не умерла!..

Я не понимала…

И тогда она рассказала мне, каким образом осуществить перевод одного сознания в другое. Через кровь!.. Я обмерла.

– Вы убьете меня? – спросила я робко.

– Конечно, нет! У тебя совсем особенная внешность. Я не хочу переселяться в твое тело! А ты… ты хотела бы сделаться такой же, как другие девочки, с такими же светлыми глазами и светлыми волосами?..

Прежде я никогда ни о чем подобном не думала, но теперь вдруг поняла, что именно этого мне хочется!..

– Да!.. Да!.. – вырвалось у меня…

Я уже узнала, что в одном теле могут обитать несколько разумов. Но я еще не понимала, каково это!..

– Нет, я не буду тебя убивать, – сказала она мне… – Кто?.. Хозяйка? Старуха-знахарка?..

Я понимала, что не уйду из погреба просто так! Что-то должно было произойти!..

– Ты будешь светловолосой и светлоглазой девочкой, – спокойно произнесла моя… кто?.. Не знаю. Но теперь от нее зависела моя жизнь… И… я хотела подвергнуться неведомому испытанию и обрести такую же внешность, какая была у других девочек!.. Более того, я догадывалась, каким образом обрету сейчас эту внешность!..

• Предыдущая
• 33/47
• Следующая