Удар Ворона - Бриггз Патриция - Страница 28

В доме Хенна разложила карту на столе, мальчики и Ринни собрались вокруг, поглощенные разглядыванием.

– Хенна, – сказала Сэра. – У нас проблема.

– Ты можешь что-нибудь сделать, мама? – спросила Ринни.

Сэра взглянула на Хенну, которая пожала плечами, и ответила:

– Не знаю. Попробуем. Очевидно, Старшие колдуны работали с орденами, после того как создали их. Но в библиотеках мермори, которые могли просмотреть Хенна, Брюидд и я, ничего об этом нет.

– Брюидд может знать что-нибудь, что способно помочь, – сказал Лер. – Я могу поискать клан Библиотекаря.

Сэра колебалась. Клан Бенрольна может быть где угодно – и нет никакой гарантии, что Брюидд сможет чем-нибудь помочь Таеру.

– Я Охотник, мама. Я найду их.

– Ему понадобится лошадь, – сказал Таер. Это были его первые слова в тех пор, как они зашли в дом. – Скью не готов к быстрому шагу.

– Хорошо.

Сэра пошла на чердак за кошельком, который им дал император. Она спустилась по лестнице и протянула Перу кошелек.

– Возьми. Пока еще светло, сходи посмотри, что можно купить у Акавита.

Лер неохотно взял кошелек.

– У Акавита дорогие лошади, мама.

– Он выращивает лошадей для дворян, – согласилась Сэра. – И лошади у него быстрые. Убедись, что он понял: нам нужна лошадь не для охоты и не для работы на ферме. – Она взглянула на Таера, который лучше нее знает старого лошадника. – Может ли он сказать Акавиту, что поедет за Целительницей из Странников?

Таер кивнул.

– Скажи ему, откуда деньги, хотя он, вероятно, догадывается. После песни Циро история о фермере и императоре разошлась по всем горам. Акавит охотней поможет, если будет знать всю историю. Когда я был мальчишкой, здесь жила тетка его матери, ведьма и Целительница, и он сам не настроен против Странников.

– Скажи ему, что хочешь Кукурузу, – сказал Джес. Сэра почувствовала, как приподнимаются ее брови. Джес наклонил голову.

– Я иногда помогаю ему, мама.

– Акавит понимает дикую природу, – сказал Таер.

– О цене не волнуйся, – резко сказала Сэра Леру. – Если слишком дорого, мы сможем продать лошадь, когда она будет нам не нужна. А теперь иди, пока светло. Возьми Скью: это быстрее, чем пешком. Утром мы поговорим, где, скорее всего, может быть клан Бенрольна.

Акавит жил на полпути к Легее. Будет уже темно, когда Лер вернется домой, и поздно, чтобы начинать поиски клана.

Лер взял кошелек и увязал в пояс.

– Вернусь как можно скорее. – Он повернулся к Джесу. – Скажу ему, как ты велишь, о Кукурузе.

После того как за ним закрылась дверь, Сэра повернулась к Хенне.

– Ты считаешь, что стоит подождать слова Брюидд, прежде чем попытаться что-то сделать самим?

Хенна покачала головой.

– Хотела бы я помочь. Но я не знаю, как причинен вред и как его устранить.

– Стоять и ломать руки не поможет, – сказала Сэра. – Таер, ложись на подстилку у огня. Может потребоваться много времени, и ты не сможешь двигаться. Устройся поудобнее.

– Мы можем помочь? – спросила Ринни. – Я могу приготовить чай или суп.

Сэра хотела отрицательно покачать головой, но передумала.

– Пожалуй, лучше сначала поесть. Ринни, хлеб с сыром.

– И чай, – добавил Джес. – Схожу за водой.

Когда Лер постучал в дверь, Акавит обедал. Он выглянул.

– А, это парень Таера, – сказал он.

– Да, сэр.

Акавит сердитый мужчина, и всякий человек меньше четырех футов ростом не дождется от него доброго слова. Но Лер вырос с Сэрой, и его словами не устрашить.

Черные глаза смотрели на него из-под густых бровей.

– Чего надо, парень? Я обедаю.

– Мне нужна лошадь, сэр. Я подожду, пока вы не закончите.

– Лошадь!

Он произнес это так, словно к нему никогда не приходят за лошадьми.

– Да, сэр.

Акавит посмотрел на Скью.

– У тебя есть отличная лошадь.

– Да, сэр. Но мне нужно отыскать Целительницу-Странницу для отца, которому в Таэле причинили больше вреда, чем мы думали. Мне нужна быстрая лошадь, способная пройти большое расстояние. А Скью слишком стар для такого путешествия.

Лицо Акавита перестало быть враждебным.

– Правда? Таер ранен? Ну, это другое дело. Иди в конюшню и выбирай. Я приду, как только натяну сапоги.

В конюшне Акавита стояли отборные лошади. Лер остановился возле высокой гнедой кобылы со светло-желтой гривой. Она перестала жевать сено и подошла к дверце.

Лер прижался лбом к ее шее и вдохнул сладко-соленый запах здоровой лошади, почесывая ее под челюстью.

«Боги, – подумал он, – надеюсь, Брюидд сможет что-нибудь сделать».

Он бесконечно верил Целительнице, но мама очень испугана, и от этого у Лера сжимало грудь.

– Отличный выбор, парень, – сказал Акавит; говорил он негромко и спокойно, как всегда с лошадьми.

Лер распрямился. Он обычно слышал, как подходят к нему, но на этот раз и понятия не имел, что лошадник рядом.

– Мне нравится гнедой и в двух стойлах отсюда, – сказал Лер. – А брат велел попросить лошадь по кличке Кукуруза.

– А это и есть Кукуруза, прямо перед тобой, парень. У твоего брата отличный глаз на лошадей.

Акавит взял поводок и открыл дверцу стойла. Взнуздал кобылу и вывел ее, чтобы Лер мог лучше взглянуть.

– Ей скоро пять, и она хорошо подготовлена. Немного тренировал ее и твой брат. Обычно я прошу его заняться более молодыми. А тому гнедому четыре, и он уже продан. У меня есть предложения и на эту кобылу, но… Понимаешь, парень, – Акавит потрепал по рыже-золотистому плечу, – дворяне слишком горды, чтобы ездить на кобыле. У них на кобылах ездят леди, переезжают с одного приема на другой. – Он сердито нахмурился. – Ей бы это не понравилось – она любит скачки и долгие поездки. Только не запрягай ее в хомут и не давай тащить плуг, как поступил твой отец с этим фаларнским мерином: у Кукурузы для этого недостаточно крепкие кости. Попроси отца зайти ко мне, и я найду ему замену серой, которую он потерял. У меня есть несколько лошадей, которые ему подойдут.

– Сомневаюсь, чтобы мы могли себе это позволить, – ответил Лер, но он не думал о новой лошади для фермы: он влюбился.

Вне стойла кобыла была прекрасна: с тонкими костями, поджарая, как гончая, и ростом почти со Скью. Блестящие глаза с любопытством рассматривали его; с этой лошадью никогда не обращались грубо. Длинные и шелковистые, ее хвост и грива точно цвета кукурузной шелухи. Ноздри широкие и пьют ветер.

– Скажи отцу, что мы договоримся, – сказал Акавит. Его морщинистое лицо чуть расслабилось, и Лер почувствовал, что проницательные глаза старого лошадника видят его насквозь. – Хорошо, – сказал Акавит, хлопая себя по бедру. – Вы с ней поладите.

Они немного поторговались, но Лер знал, что Акавит взял с него гораздо меньше, чем с дворянина, который пришел бы подыскивать лошадь для своей леди.

– Не волнуйся, – сказал лошадник. – Твой брат не берет у меня деньги, а он уже несколько лет помогает мне с лошадьми. У тебя есть для кобылы седло и упряжь?

– Нет, сэр.

Акавит отвел кобылу назад в стойло и вместе с Лером прошел в комнату, где держал сбрую. Перебирая недоуздки, он сказал:

– У меня был сегодня человек из Редерна. Сказал, что Олбек… Это сын управляющего. Знаешь его?

Лер знал Олбека, но Акавит продолжал говорить, не дожидаясь его ответа.

– Он убил парня, сына торговца. Лукита.

Лукит бы одним из лизоблюдов Олбека, сыном торговца из Редерна. Лер плохо его знал, и то, что знал, ему не нравилось, но смерти ему он не желал.

– Я слышал, Сторн, сын Миллера, выступил против него свидетелем. Если бы Олбек не был сыном управляющего септа, отец Лукита потребовал бы его голову и получил бы ее. Но так он добился только изгнания Олбека из Редерна. Думаю, не пройдет и месяца, как управляющий добьется отмены этого решения. – Он плюнул на пол. – Я рад, что не живу в городе. Если один из моих парней убьет другого, я сам об этом позабочусь.