Фаворитка месяца - Голдсмит Оливия - Страница 28

• Предыдущая
• 28/209
• Следующая

– Вот! А теперь вы можете все заполнить и оформить получение денег?

Адвокат вновь поглядел на нее с двусмысленной улыбкой.

– Да, сначала вы должны обратиться к исполнителю вашего отца, чтобы он оформил выдачу ваших доходов именно сейчас.

– А кто является исполнителем? – вздохнула Лайла. – Что за черт!

– Посмотрите, – сказал Муди и вручил ей документ.

Лайла посмотрела на документ, потом на Барта Муди. Она дрожала, но сделала все, чтобы не уронить бумаги.

– Моя мать? Почему она должна давать свое разрешение?

– Так предусмотрено завещанием. Для того, чтобы получить доходы из оставленного вам фонда раньше двадцати одного года, вы должны или выйти замуж, или получить разрешение своей матери.

Лайла упала в кресло и сидела, сложив руки на груди. Как мог ее отец совершить такое свинство? Отнять у нее ее собственные деньги и вручить Терезе власть распоряжаться и деньгами, и ею самой. Почему! Ведь он не любил Терезу!

Лайла наклонилась вперед, одна рука оставалась на бедре.

– Давайте на минуту забудем о Терезе. А что, если оформить заем – вроде аванса на будущее? Это вы можете для меня сделать?

Старик покачал головой, выглядел он при этом несчастным.

– Единственный человек, который может вам помочь, – это ваша мать, – сказал он. – Боюсь, что мы не можем тронуть средства фонда, не получив ее согласия.

Лайла вскочила.

– Моя мать не может помочь даже самой себе. Вы хотя бы видели ее последние десять лет? Она спилась. Сумасшедшая, высосанная жалкая старуха. Она ни за что в жизни не даст мне разрешения. Я нуждаюсь в этих деньгах, чтобы отделаться от нее.

– Лайла, вам только восемнадцать лет. По закону возраст, когда вы сможете вступить в права наследования, наступит лишь через три года. Тогда…

Лайла наклонилась над столом Барта Муди и заглянула ему прямо в глаза.

– Три года? Вы знаете, что может сделать Лос-Анджелес для женщины за три года? Сейчас я молода. Я могла бы произвести сенсацию. Я могу что-то из себя представлять. Через три года я могу умереть. Мне нужны деньги сейчас!

Барт Муди встал и прошел к двери. Держа руку на дверной ручке, он сказал:

– Тогда я советую вам поговорить с единственным человеком, который может вам эти деньги дать. – Он открыл дверь. – Всего хорошего! – сказал он.

Девушка была так зла, так расстроена, что не стала ждать лифта и пошла пешком по лестнице.

«И что же теперь? Какого черта могу я сделать?»

Вестлэйк не давал возможности своим ученикам получить какую-нибудь работу. Это было бы смехотворно. Большая часть выпускников будет работать там, где им посоветуют родители. Если Лайла вообще будет работать. Ну и даже если бы они и помогали выпускникам найти работу – разве можно подыскать работу, помогающую стать звездой?

Ей нужны деньги. Ей нужны машина, маникюр, косметика, одежда, приличное жилище. Нет. Лайла дошла до автомобильной стоянки. Ей надо идти к тетушке Робби. «Как долго я смогу выносить его? Как долго я смогу клянчить у него деньги? Он не богатый человек. И, конечно, не сможет позволить себе покупать мне одежду!»

Что же, ей придется экономить. Ладно. Косметика только раз в месяц. Педикюр она будет делать сама. На парикмахера она денег попросит. Займет у Робби, пообещает вернуть и будет жить на строгом бюджете.

Или так, или ползти на карачках к Хозяйке кукол. К черту!

– Когда ты вылетаешь? – спросила Мери Джейн Нейла, чтобы быть вежливой.

Она с трудом разговаривала с ним, с Молли и со всеми другими. Сэм ушел. Улетел на другую Землю. Ее жизнь потеряла смысл. Она, к сожалению, была не слишком плоха, чтобы покончить жизнь самоубийством. Она была, однако, достаточно плоха для того, чтобы сожалеть о факте своего рождения. Но Нейл, радостный, возбужденный, не сделал ей ничего плохого, и Мери Джейн делала вид, что ей интересно его слушать. Сэм ушел, Нейл уезжал, она собиралась ехать к своей бабушке – Мери Джейн чувствовала себя как на поминках.

– В девять утра, из аэропорта Кеннеди, – ответил Нейл. – Ты придешь проводить меня?

Мери Джейн заколебалась. Она страшилась этого. Это будет уже четвертое расставание с друзьями за этот год, все уехали в Лос-Анджелес, все с контрактами под мышкой. А она слышала, что Сэм уезжал с Бетани под мышкой.

Знал ли он, занимаясь любовью с Мери Джейн, что уйдет от нее? Или он принял решение позже? Или он просто хотел сказать «прощай», и просто сработал рефлекс, и он упал на нее? Или Сэм встретил кого-нибудь в Лос-Анджелесе? Тоща зачем он взял с собой Бетани? Или ему просто еще кто-нибудь нужен? Может быть, его вывел из равновесия ее первоначальный отказ? Любил ли он ее? Когда-нибудь любил ли он ее?

На все эти вопросы невозможно было найти ответ. Возможно, и сам Сэм не сумел бы на них ответить. Но Мери Джейн все равно вновь и вновь задавала себе вопрос – почему?

– Почему? Почему?

Теперь ей придется привыкать и к отъезду Нейла. Мери Джейн ненавидела расставания в аэропорту, ненавидела бесконечное путешествие в автобусе – самый дешевый вид транспорта из аэропорта в город. Полтора часа времени будет потеряно, а ведь она уже могла бы быть дома, лежать в постели, есть шоколад и смотреть видео. Боже мой, но не может же она разочаровывать Нейла. Ладно, Мери Джейн возьмет с собой книгу. А может быть, плюнет на все и поедет домой экспрессом.

– Конечно, Нейл, – сказала она. – Когда ты собираешься ехать?

– У меня хорошие новости. Мы не поедем автобусом. Продюсер оплачивает мой проезд автомашиной. Плохие новости – надо рано вставать. Выезжаем в семь утра. – Мери Джейн чуть не застонала, и Нейл продолжил: – Мы позавтракаем в аэропорту, я позабочусь об этом.

В голосе Нейла слышалась благодарность за согласие. Кроме сестры – кто еще мог бы его провожать?

– Спасибо, Мери Джейн, – сказал Нейл перед тем, как повесить трубку.

Но это было вчера. В шесть часов десять минут утра, в воскресенье все выглядело по-другому. Она жаждала лечь в постель и обо всем забыть. Чтобы избежать искушения, Мери Джейн села на тахту в гостиной, и отпивая из чашки дымящийся кофе, прислушивалась к тишине своей квартиры. Она никогда еще не чувствовала себя такой одинокой, такой усталой. Мери Джейн не задумывалась об этом прежде, но во время трех предыдущих прощаний она была единственной провожающей. Она провожала своих друзей, которые собиралась преуспеть в Лос-Анджелесе, и сегодня, она была уверена, тоже будет единственной провожающей. Конечно, у всех этих людей были еще друзья. Нейл, пожалуй, составлял исключение – он был слишком злым, чтобы иметь много друзей – остальные же пользовались популярностью в театральных кругах Нью-Йорка. Возможно, другие их друзья еще больше, чем она, ненавидели прощания. А может быть, другие люди были слишком ленивы, слишком эгоистичны, слишком завистливы, чтобы делить с друзьями удачу. Возможно, она тоже была завистлива.

Мери Джейн медленно оделась, вынуждая себя принять веселый вид, хотя ей вовсе не было весело. Сегодня был триумф Нейла. Она не позволит своим собственным чувствам омрачить его радость. Может быть, она сама виновата в уходе Сэма. Слезы опять наполнили глаза. – «О Боже! – сказала она сама себе, вставая и чуть не разлив кофе. – Черт с ним со всем!»

Мери Джейн стояла ровно в семь утра у дверей своего дома. В ожидании Нейла она изучала свое отражение в стеклах входной двери, и медленно провела рукой по густым, почти черным волосам. Да, волосы у нее были красивые. Но надо было что-то делать с сединой. Ее запахивающаяся юбка делала бедра еще более полными. Но Нейл как-то сказал, что в этой юбке она ему особенно нравится. Мери Джейн становилась похожа на Веронику из комиксов Арчи, говорил он. «В Веронику он впервые влюбился, и Вероника его сегодня провожает», – подумала Мери Джейн, пытаясь улыбнуться самой себе. На ней была также кремовая блузка с небольшими розовыми бутончиками и шарфик, который она нашла в недорогом магазине на Третьей авеню. Да, Мери Джейн была очень похожа на Веронику. К шарфику была приколота английская булавка, а на запястье поблескивал забавный браслетик. Все пластмассовое, недорогое. И школьный кардиган, с вышитыми инициалами. Дешевые туфли завершали ее костюм. Мери Джейн вновь улыбнулась самой себе.

• Предыдущая
• 28/209
• Следующая