Все зависит от нас - Конюшевский Владислав Николаевич - Страница 48
- Предыдущая
- 48/106
- Следующая
– Ты знаешь, милый, каждая девушка мечтает, чтобы у нее был сильный, надежный и любящий мужчина. Я ведь тебя почти совсем не знаю и, может быть, все выдумала, но в мечтах ты был именно таким. Просто один сумасшедший русский так хорошо вошел в мои, наверное, еще детские фантазии о прекрасном принце, что я, кроме него, больше никого не могла видеть…
Так как Лена на секунду замолкла, я заверил ее, что готов соответствовать и детским мечтам и взрослым эротическим фантазиям на все сто. Для ее счастья, мол, в лепешку расшибусь и хоть луну с неба достану. В общем, трындел все те глупости, которые положено говорить в таких случаях. Единственно, что, сам себе удивляясь, говорил на полном серьезе и, самое главное, собирался делать то, что говорю. М-да… В последний раз меня так накрывало лет в шестнадцать, когда был период гипертрофированной сексуальности. А к сегодняшнему дню я уже и забыл, что такое бывает…
Хелен, слушая эти слова, только что не мурлыкала, и я был готов говорить и говорить. Но тут за окном услышал громкий оклик по-французски и мысли немного переключились. Стало интересно, как она сюда вообще попала? Оказывается, месяца через полтора после моего ухода к ним в госпиталь привезли пленного из терроргруппы. Лицо у парня было окровавлено, но ей издалека показалось, что это я, и железная фройлян в первый раз в жизни хлопнулась в обморок. Все посчитали, что это от переутомления, но Лена поняла, что теперь при виде каждого русского раненого ее будет так же колбасить, и недели через две, поддавшись на уговоры отца, уехала в Берлин.
Только тут ее поджидала мама, которая моментально начала полоскать мозги. Муттер была озабочена матримониальными планами и считала, что в двадцать четыре года быть не замужем и соответственно не иметь ребенка очень вредно как для здоровья, так и для репутации. Младшую Нахтигаль от крупного семейного скандала спас двоюродный брат, который служил главным хирургом в Оранжском госпитале и, приехав очень вовремя, забрал кузину с собой. Угу… Понятно… Вечный конфликт детей и родителей в действии. Знала бы маман, с кем ее доча сейчас время проводит, – точно бы дуба дала.
Елена продолжала говорить, но я, ощущая аппетитные выпуклости, касавшиеся плеча, отвлекся и, поласкав ее грудь, притянул тяжело задышавшую девчонку к себе, начав все по новой…
До начала комендантского часа оставалось минут сорок, когда мы, помывшись (горячая вода у нее почему-то была), сели на небольшой кухоньке перекусить. То есть жевал я, а Хелен, по-бабьи подперев щеку, просто смотрела на это действо. Вдруг вспомнив, для чего, собственно говоря, я сюда вообще шел, чуть не подавился. Епрст! Ну и балбес! Наплел ей с три короба, а самого главного не сказал. Всеми этими словами про высокие чувства барышни готовы довольствоваться только до определенного возраста. Потом им требуется большее. Вот и у моей – в глазах грустинка. Чувствует, что свалит сейчас ее прынц и увидимся ли еще – большой вопрос. Так что я зеленоглазую сейчас конкретно утешу. Да и себя на всякий случай тоже. Отложив нож с вилкой, встал, сунул руку в карман, молясь, чтобы коробочка с колечком не потерялась, а то ведь одежду мы друг с друга сдергивали без особых церемоний, и важным голосом сказал:
– Хелен Нахтигаль, я, подполковник Красной Армии Илья Лисов, прошу вас стать моей женой.
Может, подполковника я зря приплел, но предложение делал в первый раз и посчитал, что будет правильным, если будущая жена узнает мой социальный статус. Она, конечно, дочка миллионера, но и мы не лыком шиты! Потом достал кольцо (слава богу, не потерялось) и замер, не зная, что делать дальше, так как Аленка сначала расширила свои и так огромные глазищи, а потом, закрыв лицо руками, тихо зашмыгала. Интересно, это что значит? Да или нет?
Но как выяснилось, все-таки – да. Только сначала я ее утешал, потом она наконец дала ответ, потом, налюбовавшись посверкивающим колечком, так меня поцеловала, что с нас опять слетела вся одежда…
– Легко на сердце от песни веселой… она скучать не дает никогда…
Мурлыкая под нос, скользил по ночному Оранжу, совершенно не опасаясь крайне редких патрулей. C таким фестивальным настроением меня не то что никто не остановит, а хрен кто вообще увидит…
– И любят песню деревни и села, и любят песню большие города….
Комендантский час начался уже часа полтора назад. Мы с будущей супругой несколько увлеклись отмечанием так называемой помолвки, и теперь я слегка опаздывал. Хорошо еще, у нее был телефон и можно было отзвониться нашим о задержке. Хелен собиралась меня провожать, опасаясь, что ночного гуляку может зацепить патруль, но эти поползновения пресек в корне. Это что же? Сначала она меня доведет до гостиницы, потом я ее до дома… так и будем всю ночь бегать? Не пойдет! Лучше после войны погуляем вволю. И вообще, правильная у меня идея была, когда я, узнав о существовании у нее дяди в Швейцарии, приказал Лене переехать к нему. Мало ли как жизнь повернется, а у нейтралов ей по-всякому безопасней будет. Тем более семейный бизнес процветал и там, а дядя ее был главврачом в Бернской больничке, принадлежащей Нахтигаль, старшему. Аленка оказалась барышней на редкость покладистой и пообещала завтра же начать вентилировать этот вопрос. М-да… Это, наверное, на нее так полуобручальное колечко подействовало, потому как она нет-нет, да и бросала на него быстрый взгляд. Правда, и мои наставления слушала при этом внимательно…
…Нам песня строй пережить помогает… Она, как друг, и зовет и…
Не понял? Почти дойдя до нашей гостиницы, в голых кустах по краям дороги увидел странное шевеление. Если бы я как нормальный человек топал по тротуару, то фиг бы что заметил. Но сейчас шел, слегка опасаясь патрулей, поэтому держался тени, стараясь двигаться «огородами». Вот и увидел странные фигуры первым. Блин! Неужели эти французские урки настолько оборзели, что все-таки решились на налет? В противном случае чего бы этим теням прятаться возле места нахождения парагвайских коммерсантов? Насчитал шесть силуэтов и беззвучно присвистнул – крупная банда! Куда только полиция смотрит? Надо будет сейчас мимо них проскочить и наших, которые наверняка сидят и меня ждут, предупредить, чтобы гауптмана со своей командой вызывали. Мы бы и сами бандитов в момент успокоили, но куда потом трупы этих бандюков девать? Так что пусть принимающая сторона озаботится безопасностью…
Только хотел уйти влево, как возле толстенного дуба опять увидел фигуры. Ититская сила! Да сколько же вас? Наплевав на сохранность и чистоту пальто, брякнулся на землю, быстро загребая локтями, пытаясь обогнуть с фланга эту ночную компашку. Но когда подполз поближе и разглядел оружие, передумал проскакивать в гостиницу. Просто все стало очень серьезно. У налетчиков не бывает винтовок. И пулемет им тоже ни к чему. Выходит, мы ошиблись, предполагая, что «хвост» был криминальным. Здесь все гораздо хуже. Это, наверное, те самые макизары – партизаны по-нашему. А за каким чертом партизанам так палиться и устраивать охоту за мирными бизнесменами? Пусть гостиница и находится на окраине города, да и войск в нем практически нет, но комендантской роты за глаза хватит на то, чтобы распылить десяток таких отрядов. Так что рисковать они могут только в одном случае – когда будут знать, что собой представляют эти самые парагвайцы. М-да… получается, где-то произошла утечка. Или от нас, или от немцев. Кураторами у маки всегда были англичане, значит, и приказ исходит от них. Про теперешних галльских опекунов нам еще на инструктажах перед выездом говорили. Да и как ни крути, самостоятельно французы на такое бы не решились. А если к островитянам попадет тот же Санин, то нам будет больно об этом вспоминать. Англы, разумеется, от всего отопрутся, но переговоры будут сорваны, да и лимонники, зная о наших планах, могут сыграть свою игру…
Зараза! Я насчитал уже пятнадцать человек. А судя по тому, как они группируются, то вот-вот начнется атака. Так, так, так… М-м-м… Скорее всего, вся операция, по их задумке, будет идти от силы минут пять. Они рассчитывают, что даже если встретятся с вооруженной охраной, то у нее автоматов по-любому не будет. А у самих дипломатов, возможно, даже и пистолетов нет. Так что охранников они безжалостно валят, а переговорщиков берут живьем, не считаясь с потерями. Потом быстро в машину и вон из города. Пока фрицы прочухаются, налетчиков уже след простынет, а небольшой патруль, если он и успеет прибежать на стрельбу, уничтожат люди, остающиеся в заслоне. Логично? Логично… И ведь наши не ожидают нападения. То есть они, конечно, на стреме, но ТАКОГО точно не ждут. Блин! Получается, настал тот момент, про который Мессинг говорил. Как там было – не погибнет, пока свою миссию не выполнит? Похоже, вот она, эта миссия. Помешать островитянам сорвать переговоры, это о?го-го! Это круто! Ленку только жалко…
- Предыдущая
- 48/106
- Следующая
