Луна во второй четверти - Галина Мария Семеновна - Страница 10

• Предыдущая
• 10/24
• Следующая

На серый песок наползали мелкие волны. С моря тянуло холодом.

— Ты вот мне Темка, скажи… Я что, совсем некрасивая?

— Ну откуда я знаю? — сказал Артем, отводя глаза, — мы ж с тобой вон сколько лет знакомы. Я тебя с этой стороны как-то и не рассматривал.

— Значит, некрасивая.

— Ну, — Артем в затруднении постучал пальцем по переносице, — честно?

— Честно, — уныло подтвердила Варвара, в глубине души надеясь, что Темка все же не настолько честный.

— Подать ты себя не умеешь. Вот погляди на Леру…

Варвара поджала губы.

— Вы, вроде, в одинаковых условиях сейчас, но у тебя свитер мешком висит, а у нее по фигуре.

— Это я видела, — кисло сказала Варька.

— Все видели, — печально подтвердил Артем, — в этом все и дело.

— Так ты, Темка, думаешь, что если я одену свитер по фигуре и майку с вырезом, и буду сидеть нога на ногу, и всем говорить ах, как интересно!, так сразу и стану привлекательной?

Артем вздохнул и снова поглядел вбок.

— Ну, может, и не сразу… попрактиковаться надо.

— Меня же никто не слышит никогда. По два раза повторять приходится. А она, только рот открывает, все к ней тут же поворачиваются — что, наша радость? что ты хочешь сказать?

— Даже ты, — проницательно заметил Артем.

— Даже я, — подтвердила Варька.

— Чего ж ты тогда поехал за ней? Если все так безнадежно?

Артем вздохнул.

— Я подумал — а вдруг… Там она на меня и не смотрела. А тут мы как-то теснее…

Бедный Темка! Неужто он надеется, что лучше выглядит при близком рассмотрении?

— Трудности сближают. Совместно пережитые приключения. Тебе спасти ее надо. От ужасной опасности. Вон, какой-то беглый укголовник поблизости бродит. И вообще…

Они сидели на мостках, свесив ноги. На вычищенной кастрюле кое-где остались бурые горелые пятна.

— Беглые уголовники, я думаю, в большие города подаются… там затеряться легче.

— Многовато тут народу, — Варвара задумчиво накручивала на палец прядь волос, — не находишь? Девица эта появилась, ветеринар, еще кто-то… вот тебе и глухое место!

— Во всем должна быть логика, — терпеливо сказал Артем, — Авелина к родителям на каникулы приехала, Отелло этот за ней потащился…

Он вздохнул, видимо, ситуация что-то ему напомнила.

— А третий?

— Да, — задумался Артем, — третий… это вопрос, конечно. Но в пределах разрешимого.

— Брат этот угрюмовский еще… Странный такой.

— А, — сказал Артем, — Федор! Чего тут странного — он сторожем на рыбзаводе работает. Самый обыкновенный алкаш… ему Иван даже зарплату не выплачивает. Только к зиме и рассчитывается, когда тот в Чупу уезжает.

— Ты, Темка, типичный кабинетный ученый — все обо всех знаешь, а со двора ни ногой.

— Меланюк рассказал. Он же знает местных.

— И чего его сюда тянет? — вздохнула Варвара. — Дыра дырой.

— Может, — задумчиво сказал Артем, — ему тут когда-то было хорошо.

— А по-моему, поганое место. Ты только погляди; стоило нам сюда попасть, как все пошло кувырком — вон, даже Анджей с Лерой рассорились.

— Не понимаю, при чем тут место. Это Анджею вожжа под хвост попала, словно нарочно всех дразнит. Они и с Вадимом, вон, поцапались.

— Нет, — уперлась Варвара, — этот дом… он несчастье приносит. Я с самого начала что-то такое почувствовала.

— Брось. Это ты сейчас так говоришь.

— Весь поселок этот… люди его оставили. А эти… Угрюмовы… и нас хотят отсюда выжить. А почему?

— Да понятия я не имею, почему, — пожал плечами Артем. — А вообще-то, знаешь, может ты и права… Речка здешняя знаешь как называется? Кереть. Как полагают, от керевода произошло, рыболовной снасти — вепсы у финнов заимствовали. Но ведь у тех же финнов керст — это гроб. И древнерусское керста, кирста означает гроб, могила. В Олонецкой и Архангельской губернии до сих пор так говорят.

Уж такой он, Темка, умный! И все зря, — сокрушалась про себя Варвара, а вслух сказала:

— Вот видишь.

— Что — видишь? Шерстобитов сказал бы, что тут издревле имела место мощная аномальная зона, и это как-то в названии местности закрепилось. Вокруг таких мест всегда какие-то поверья складываются.

— Я и говорю.

— Лишнее подтверждение его теории. Теперь он не успокоится, пока пришельцев не отыщет. Хотя, если честно, я думаю, если бы они хотели, давно бы дали себя найти. Они, может, вообще давно уже тут окопались — притворяются людьми.

— Так просто не окопаешься, — резонно возразила Варвара, — документы нужны, справки, прописка…

— Кино, что ли, не смотришь? Документы у них в порядке. Обычных наших граждан документы — которых они убили… или к себе забрали. А сами приняли их облик. А если мы разгадаем их страшную тайну, нас уберут. И тоже своих вместо нас подставят.

— Хватит меня пугать, Темка, и так тошно!

— Но ведь логично, согласись. Видишь Катерину? Вот тебе и пришелец. А что? Живут они уединенно, на отшибе. Никто их близко не знает, никто подмены не заметит. Сама видишь, приезжих они сторонятся… Ты думаешь, она стирать идет? Это не таз с бельем у нее в руке, это радар. А белье так, для прикрытия.

— Ладно, — сердито сказала Варвара, — хватит дурака валять. Добрый день.

— День добрый, — тихонько отозвалась Катерина.

Она опустилась на колени, вывалив на мостки груду белья, выбрала оттуда простыню и, склонившись, стала полоскать ее в воде. Юбка облепила круглые ягодицы — Артем виновато отвел взгляд. Фигура ладная, крепкая, ничем не хуже, чем у эмансипированной дочери.

Выполоскав полотнище, женщина с неожиданной силой отжала его, бросила на мостки, взялась за следующее. Постепенно груда белья в тазу уменьшилась, а на мостках — увеличилась. Катерина распрямилась, держась ладонью за спину, отбросила со лба выбившуюся из-под платка светлую прядку.

— Намаялась… — пожаловалась она негромко скорее самой себе, чем им, — вот, в той же Чупе у баб машины эти стиральные — заложишь белье и гоняй чаи сколько хочешь. А тут — крутись без конца…

— Так вы бы в Чупу перебрались, — посочувствовала Варвара.

Та вздрогнула и, вновь упершись взглядом в мокрые доски, поспешно ответила:

— Нам и тут хорошо…

— Не скучно?

— Не, — отозвалась она, — летом скучать времени нет… огород, потом черника пойдет, брусника, клюква… Зимой вот, тоскливо немножко.

— Да уж.

— А что делать-то? Не хочет Иван в город. Чего, говорит, там не видел… вот, Альку удалось пристроить… так опять же, куда девке без глазу? Иван говорит, больше не пущу! А вы бы ехали отсюда… Тоска тут одна, ничего больше. И этот, который все с какими-то железками бегает, вы ему скажите — не Божеское это дело! К добру не приведет.

Она с силой выкрутила последнюю простыню, сгребла белье в охапку, кинула в таз, уперев его в крутое бедро и, придерживая рукой, направилась к сходням.

— Ты куда это смотришь? — поинтересовалась Варвара.

— Туда и смотрю, — честно ответил Артем. — Красивая, — вздохнул он тихонько. — А вон и отец Федор пожаловал. Ты гляди, это он ее караулит!

Федор сидел на берегу, на выброшенной на берег коряге — при виде Катерины он поднялся, отбросил окурок в траву и заступил ей дорогу.

— Слышь, баба, — сказал он хрипло, — кобель-то опять выл всю ночь кряду…

Катерина отчетливо вздрогнула, прижала к себе таз обеими руками, попыталась, было, обойти мужнина брата стороной, но тот вновь шагнул ей навстречу.

— Ну, чего молчишь? Сказать неча?

— А ты с Иваном поговори, — вздохнула Катерина, — он тебе и скажет.

— Че он скажет? Вон, Мишка прибег, глаза на лбу, пошептал Ваньке на ухо — и где твой Иван? Сидит, ружжо чистит… Оприкосила ты Ваньку, ведьма, нашла себе заступника… Жизнь ему поломала… И мне — через него.

— Что такое оприкосила? — шепотом спросила Варвара.

— Кажется, сглазила — так же тихо отозвался Артем.

— Водка тебе жизнь сломала, а не я, — вполне резонно возразила Катерина. — Дай пройти.

— Не будет тебе ходу. — Он схватил ее за плечо, и Варвара вздрогнула, словно сама ощутила хватку его корявых пальцев.

• Предыдущая
• 10/24
• Следующая