Легальный нелегал - Зверев Сергей Иванович - Страница 8

• Предыдущая
• 8/52
• Следующая

Воздух над взлетной полосой дрожал, нагреваясь от бетонного покрытия, и преломлял лучи так, что все предметы сквозь него виделись искаженными, похожими на миражи. Привыкая к твердой почве после долгого перелета, Арсений Макарович Вертлужный остановился на секунду и прислушался к собственным ощущениям. В ушах еще оставался гул двигателей авиалайнера, а в коленях – легкие последствия нервного перенапряжения в виде едва различимой дрожи. Он был уже немолод, но к передвижению по воздуху так и не смог до сих пор привыкнуть. Перелет оставался слишком большим стрессом для его персоны.

Салон российского «Ил-86» он покинул последним – задержался, общаясь с командиром экипажа. Остальные пассажиры ушли вперед и уже рассаживались по местам в подкатившем ядовито-желтом автобусе не первой свежести, без дверей и люков на крыше, который должен был довезти их до здания аэровокзала. Надо было нагонять, иначе придется топать пешком с полкилометра по рулежкам, да еще и выслушать кучу претензий от местной полиции, охранявшей порядок в воздушном порту. Но дипломат не смог отказать себе в удовольствии поставить дорожную сумку прямо на шершавый асфальт и, потянувшись, оглядеться по сторонам. Он не был в этой стране два года. А до этого прожил здесь – страшно подумать – пятнадцать лет! Зеленые плоскогорья, видневшиеся вдалеке, стали почти родными, а океанское побережье, во всей красе представшее его взору при подлете, и вовсе вызвало приступ ностальгии. Изо всех сил втянув носом горячий воздух с примесью гари и авиационного керосина, он понял, что гул самолета все еще преследует его. Чтобы с этим покончить, он энергично тряхнул бритой наголо головой. Не помогло. Тогда он легонько похлопал себя по ушам ладонями, наклоняя голову то в одну, то в другую сторону, как делают после выхода из воды, чтобы избавиться от ее остатков в слуховом проходе. И снова безрезультатно. Мало того, гул стал заметно нарастать, постепенно переходя в низкий рев. И тут только Арсения Макаровича осенило, что звук этот раздается вовсе не в его голове, а исходит от совершенно реального двухмоторного транспортного самолета, который грациозно заходит на посадку.

Рассмеявшись собственной оплошности, Вертлужный подхватил свои вещи и направился было к заполненному автобусу, как что-то заставило его обернуться в сторону садившегося самолета, который уже катился по взлетной полосе, гася скорость реверсом двигателей. Расстояние было значительным, но кружок с пятиконечной звездой и надпись «NAVY USA» не оставляли сомнений: транспортный «Геркулес» принадлежал Военно-морскому флоту Соединенных Штатов Америки.

«Вот тебе и раз! – подумал российский дипломат, почти бегом догоняя прочих попутчиков. – Военный самолет в гражданском аэропорту! Интересно, что бы это могло значить? Уж не за тем же самым, что и я, он притащился?» Действительно, это выглядело немного странно, учитывая тот факт, что со Штатами у республики были несколько натянутые отношения. Успокоив себя тем, что в Ла-Пуэрто проживает никак не меньше шести миллионов жителей и вероятность совпадения мала, Вертлужный пообещал себе разузнать поподробнее обо всем этом и вскочил на подножку тронувшегося транспортного средства.

Дорога заняла всего несколько минут, еще столько же понадобилось солидному улыбчивому человеку с безупречным знанием испанского и дипломатическим паспортом, чтобы пройти таможенный контроль. Дело облегчил и его вопрос о том, как поживает владелец аэропорта сеньор Антонио Эрмоса. Полицейский почтительно кивнул и указал дипломату дорогу на третий этаж. Вертлужный и сам неплохо помнил, где помещалась обитель его старого приятеля, но на всякий случай выслушал стража порядка до конца – мало ли что за два года могло произойти и измениться. Поднявшись по чудом уцелевшему за столько лет работы эскалатору наверх, он дошел до конца коридора и постучал в двери безо всяких обозначений.

– Да! – послышался из-за двери знакомый рык. – Ну, кто там?! Входите уже наконец!

Потянув на себя ручку двери, Арсений Макарович нисколько не удивился, узрев лишь сизые клубы сигаретного дыма, плотно завесившие небольшую комнатку. От возникшего движения воздуха они закружились и хлынули в коридор, немного рассеявшись и сделав различимыми кряжистый стол у окна, сервант в углу, забитый всяким хламом, и внушительного вида хозяина этого беспорядка с зажженной сигаретой в зубах. Шагнув в этот туман, Вертлужный едва не закашлялся, но пересилил себя и, остановившись на середине затертого до неприличия ковра, возмущенно заметил:

– А ведь ты так и не научился выбирать хорошее курево, Антонио!

– Какого черта!!! – вскочил со своего места толстяк с красным лицом и пушистыми бакенбардами. Увидев гостя, он на миг замер, а потом с удвоенной энергией кинулся к нему, уронив по пути кипу бумаг со стола. Пыльные листки закружились, ссыпаясь прямо под ноги, но «авиамагнат» топал по ним, не обращая внимания на подобные мелочи. – Арсенио! Ты откуда здесь взялся, дружище?

Владелец аэровокзала и хозяин самой крупной авиакомпании в республике Антонио Эрмоса сгреб не успевшего проронить ни слова в ответ дипломата в объятия.

– Кэ энкуэнтро (Какая встреча)! – рычал толстяк, осыпая пеплом белую рубашку гостя и хлопая его по спине. – Тебя что, опять сослали в эту дыру? И чем ты снова провинился, а?

Высвободившись наконец из лапищ своего друга, Вертлужный перевел дух и огляделся.

– За все время, пока я тебя знаю, – хохотнул он, – в этой пещере ничего не меняется! Разве к лицу такому солидному мужчине иметь вместо кабинета клоповник? Или у тебя не осталось денег на уборщицу?

– Нет уж, пусть все уборщицы катятся куда подальше, я их на милю не подпускаю к своей берлоге! – свирепо завращал глазами Эрмоса. – Уберут, а потом не найдешь ничего! Ну их к свиньям! Ты лучше про себя расскажи.

– Я с удовольствием, только боюсь, сердце не выдержит такого удара никотином! – улыбнулся Арсений Макарович. – Так что либо открывай окна, либо пошли отсюда на свежий воздух!

– Окна?! – оторопел Антонио. – Ты надо мной издеваешься? Да они не открывались со времен Великого потопа! Пойдем в конуру к моему заму, там тебе точно понравится! Бросай свои шмотки здесь, никуда они не денутся.

Хлопнув дверью так, что вздрогнули стены, толстяк проворно двинулся вперед, увлекая за собой своего гостя. Вертлужный с удовольствием отправился за ним: дышать табачным дымом дольше было для него слишком мучительно.

Преодолев коридор, приятели вошли в дверь, на которой висела вполне респектабельная табличка с названием авиакомпании, выполненная золотом. Да и помещение, куда они попали, было, не в пример кабинету Эрмосы, приличнее: в нем нашлось место и секретарше с ярким маникюром, и мягким стульям для посетителей, и даже журнальному столику с кипой цветастых таблоидов. Все это разительно отличалось от каморки Антонио Эрмосы, где у обычного человека шансов выжить просто не было.

Бесцеремонно ворвавшись в светлый кабинет своего помощника, толстяк протопал через него к потайной двери, не обращая внимания на вскочившего в изумлении щеголеватого молодого человека в костюме кофейного цвета. Эрмоса лишь махнул рукой, мол, сиди, не отвлекайся. Вертлужный, стараясь не отстать от приятеля, шедшего впереди, подобно ледоколу, на ходу извинился, чуть не споткнулся о персидский ковер, но успел заметить, как заместитель, сообразив, что к чему, облегченно упал в свое кресло.

Понятно стало, куда так стремился Эрмоса, когда они очутились на затененном балконе с видом на летное поле. Установленная там легкая мебель оказалась как нельзя кстати, как и появившаяся следом девушка с подносом, на котором она принесла пару бокалов, графин с содовой и бутылку джина. Похоже, церемония встречи важных гостей была отработанной. Владелец аэропорта для того и выделил своему помощнику это место, чтобы в подобных случаях не пришлось краснеть за свою конуру. Хотя слово «краснеть» к Эрмосе было неприменимо, потому как его лицо постоянно имело цвет спелого томата.

• Предыдущая
• 8/52
• Следующая