С человеком на борту - Галлай Марк Лазаревич - Страница 23
- Предыдущая
- 23/82
- Следующая
Все сказанное тогда Исаевым о Феоктистове не могло не вызвать полного согласия собеседников. Но характерно, что сказал эти справедливые слова все-таки не кто иной, как Исаев! Он мимо таких наблюдений не проходил.
Десять лет спустя, когда Исаева не стало, один старый его сотрудник рассказал писателю Анатолию Аграновскому (из превосходного очерка которого «Жизнь Исаева» я и цитирую это высказывание), чем «брал» Алексей Михайлович, который «и грозен не был, и стальной воли не наблюдалось в нем», чем он брал, руководя большим творческим коллективом.
— Ответственность возлагал на нас перед самими собой, — сказал старый конструктор. — А перед начальством всегда брал на себя. Знаете, есть руководители с коэффициентом усиления больше единицы. Ну нагорит такому сверху, так он у себя вдвое громче шумит. А наш… не перекладывал на чужие плечи — свои подставлял. И мы за ним были как за каменной горой.
А про уже упоминавшуюся историческую ракетную машину БИ Исаев разъяснял Аграновскому, что «придумал её, надо вам знать, не я, а совсем другой человек, Саша Березняк, мой хороший друг… Был я тогда полный, законченный лопух в этом деле».
Да, это уже не просто отсутствие склонности к саморекламе. Скорее это наличие склонности к «антисаморекламе».
Таков был Исаев. Таким его знали люди, работавшие с ним многие годы. Таким же раскрылся он нам, своим спутникам в прогулках по бетонке, в дни совместной жизни на космодроме той незабываемой весной шестьдесят первого года.
…Много интересного рассказывал в недолгие свободные минуты своим собеседникам и Василий Васильевич Парин. Каждому, кто имел в те годы хотя бы отдалённое отношение к проблемам освоения космоса, не могла не бросаться в глаза активная деятельность учёных и врачей И.Т. Акулиничева, О.Г. Газенко, А.М. Генина, Ф.Д. Горбова, Л.Г. Головкина, Н.Н. Гуровского. Е.А. Карпова, А.Р. Котовской, В.Б. Малкина, Е.А. Фёдорова, В.И. Яздовского и их коллег (не участвуя в их работе непосредственно, я, конечно, не могу назвать, да и просто не знаю всех), которые закладывали основы новой отрасли науки — космической физиологии и медицины. Одним из основателей и признанных лидеров этого нового научного направления и был В.В. Парин, в прошлом академик-секретарь Академии медицинских наук, а в недалёком будущем действительный член Академии наук СССР. Негладко складывалась его жизнь. Были в ней крутые подъёмы, были и глубокие спуски. Но ни те, ни другие не деформировали его личность. Обращала на себя внимание манера его поведения — доброжелательная, одновременно простая и очень интеллигентная (это, наверное, одна из примет высшей интеллигентности — ненавязчивая простота поведения), сдобренная естественным, здоровым юмором.
Впрочем, бывало и так, что от проявлений его юмора окружающие поёживались. Однажды перед входом в столовую, ту самую столовую «люкс», о которой я уже рассказывал, встретились несколько человек: Королев, Парин, два или три работника космодрома и приезжие, вроде меня.
После почти традиционной непродолжительной задержки, вызванной тем, что Королев и Парин пытались протолкнуть друг друга первым в дверь, вся компания оказалась внутри столовой. Здесь у самого входа стоял умывальник — несколько старомодное сооружение дачного типа: с миниатюрным краником и массивной мраморной доской, за которой располагался бачок с чистой водой. На подставке умывальника всегда лежал кусок ароматного туалетного мыла (столовая-то была все-таки «люкс»). Но в тот день, о котором идёт речь, вместо туалетного мыла почему-то был положен серый кусок мыла хозяйственного.
— Не люблю я этого мыла, — заметил Парин, намыливая руки. — Тюрьму напоминает…
Королев охотно подтвердил закономерность подобных ассоциаций и несколько развил затронутую Париным тему, чем слегка шокировал часть принадлежащих к различным ведомствам свидетелей этого содержательного обмена мнениями.
Обращала на себя внимание манера Парина говорить о проблемах, которые принято называть глобальными, в очень простом, деловом, почти домашнем тоне. Чувствовалось, что он на эти темы много думал и многое о них знает. Зашла, например, речь о раке, от которого незадолго до того умер человек, хорошо знакомый большинству собравшихся на космодроме. А надо сказать, что с проблемой лечения рака, точнее, с некоторыми публикациями о первых полученных в этом направлении результатах были связаны большие неприятности, свалившиеся в своё время на Василия Васильевича как академика-секретаря Академии медицинских наук, — вплоть до судебного приговора, назначившего ему — «на полную катушку» — 25 лет заключения, из которых семь он отбыл. Я подумал, что вряд ли он захочет поддержать разговор на эту небезболезненную для него тему. Но он поддержал:
— Что-то очень уж много пишут сейчас, что, мол, вот-вот научатся лечить раковые заболевания.
— А что, Василий Васильевич, разве это не так? Вот недавно писали, кажется, в журнале «Здоровье» или ещё где-то, что эксперимент с мышами показал…
— Вот то-то и оно, что с мышами! А человек, знаете ли, существо совсем другое, не мышь.
— Ну а как вы все-таки считаете, когда научатся лечить рак?
— Нет уж, от гадания, сделайте милость, увольте.
— А все-таки. Хотя бы приблизительно.
— И приблизительно не знаю. Знаю одно: неясного в этом деле куда больше, чем ясного… Работы здесь непочатый край. Думаю, что уж во всяком случае лет на пятнадцать—двадцать хватит.
Со времени этого разговора, в ходе которого дотошные собеседники все-таки выдавили из Парина какую-то цифру, прошло уже больше названных им двадцати лет. К сожалению, его высказанный с огорчением, но вполне уверенным тоном прогноз не оказался чересчур пессимистическим. Он знал, о чем говорил.
…Семён Ариевич Косберг, с которым мы жили в соседних комнатах гостиницы «люкс», пришёл, как и многие другие главные конструкторы, в космическую технику из авиации. Лётчики хорошо знали разного рода насосы и топливную аппаратуру, созданные в руководимом им коллективе. И вот неожиданно для многих, знавших его раньше, он выступил в роли конструктора двигателей верхних ступеней космических ракет-носителей. Тех самых ступеней, которые завершают разгон космического корабля до невиданных ранее скоростей, необходимых для дальнейшего полёта по законам небесной механики — без приложения дополнительной энергии. В сущности, именно эти ступени делают космический корабль космическим.
Незадолго до моего первого появления на космодроме, в одном из предыдущих пусков, на двигателе третьей ступени обнаружились какие-то неполадки. Совет главных конструкторов поручил Косбергу «разобраться и устранить».
И вот между текущими делами очередного пуска Государственная комиссия слушает отчёт Семена Ариевича о проделанной работе.
Да, непростое это дело — разобраться и устранить!.. Перед слушателями был развернут целый веер гипотез — предположений о возможных причинах злополучных неполадок. Потом пошли эксперименты, в значительной своей части очень тонкие и остроумные, разделившие первоначальные гипотезы на две части: подтвердившиеся и опровергнутые. Так родилось чёткое представление о физике обнаружившихся явлений. Ну а дальнейшее было, как говорится, делом техники: физика явлений породила конструктивные мероприятия, затем в ход пошла технология и, наконец, как завершение всего — огневые испытания. Испытания многократные, дотошные, в условиях заведомо более жёстких, чем те, в которых двигателю придётся работать в реальном полёте.
Вообще говоря, такая схема ничего принципиально нового собой не представляла. Именно так расшиваются обнаруживающиеся узкие места в авиации, да и, наверное, в других отраслях техники.
Но доклад Косберга произвёл на меня впечатление своей чёткостью, определённостью, глубокой уверенностью докладчика в том, что больше таких неполадок не будет и быть не может, а главное — масштабом сделанного.
— Работа проведена большая, — резюмировал общее мнение Королев.
И это лаконичное замечание означало многое: и санкцию на использование третьей ступени в последующих пусках, и отпущение грехов конструктору означенной ступени, за неполадки в работе которой он — будьте покойны — успел получить от Королева в своё время полную порцию громов и молний.
- Предыдущая
- 23/82
- Следующая
