Авторы жизнеописаний Августов - Галликан Вулкаций - Страница 4

• Предыдущая
• 4/121
• Следующая

XV. (1) Он делал богатыми своих друзей, даже если они не просили об этом, а тем, кто просил, он ни в чем не отказывал. (2) Он, однако же, охотно прислушивался к тому, что ему нашептывали против его друзей, так что почти всех, даже самых близких друзей, даже тех, кого он превознес, удостоив высших почестей, он впоследствии считал своими врагами, как например, Аттиана, Непота и Сентиция Клара. (3) И Евдемона, с которым прежде, домогаясь власти, он делился своими замыслами, он довел до нищеты. (4) Поллиена и Марцелла он принудил добровольно умереть. (5) Гелиодора он осмеивал в позорящих его памфлетах. (6) Тициана он позволил уличить в сообщничестве с теми, кто стремился к тирании, и объявить вне закона. (7) Он жестоко преследовал Умидия Квадрата,[31] Катилия Севера и Турбона. (8) Мужа своей сестры Сервиана, которому было уже девяносто лет, он принудил умереть, боясь, как бы тот не пережил его. (9) Наконец, он преследовал вольноотпущенников и некоторых воинов. (10) Несмотря на то что он очень легко произносил речи и писал стихи и был сведущ во всех искусствах, он всегда насмехался над специалистами во всех искусствах, считая себя ученее их, презирая их, унижал. (11) С этими самыми специалистами и философами он часто соревновался, со своей стороны выпуская книги и стихотворения. (12) Когда однажды он стал порицать какое-то выражение, употребленное Фаворином, последний согласился с ним. Друзья упрекнули его за то, что он напрасно согласился с Адрианом относительно выражения, которое употребляли хорошие авторы. Ответ Фаворина вызвал веселый смех. (13) Он сказал: «Вы даете мне неправильный совет, друзья, если не позволяете мне считать самым ученым среди всех того, кто командует тридцатью легионами».

XVI. (1) Адриан так жаждал громкой славы, что книги о собственной жизни, написанные им самим, он передал своим образованным вольноотпущенникам, для того чтобы они издали их от своего имени; ведь говорят, что и книги Флегонта написаны Адрианом. (2) Подражая Антимаху, он написал очень темные по смыслу книги «Катаханны». (3) Поэту Флору, который написал ему:

(4) он в ответ написал:

(5) Кроме того, он любил старинный стиль, любил выступать с контроверсами. (6) Цицерону он предпочитал Катона, Вергилию – Энния, Саллюстию – Целия; с такой же самоуверенностью он судил о Гомере и Платоне. (7) Он был столь большого мнения о своих познаниях в астрологии, что в январские календы делал запись обо всем том, что могло произойти с ним в течение всего года, и в тот год, когда он погиб, он написал все, что он будет делать до самого часа своей смерти. (8) Несмотря на свою склонность бранить музыкантов, трагиков, комиков, грамматиков, риторов, ораторов, он всех специалистов удостаивал высоких почестей и делал богатыми, хотя и приводил их в смущение своими вопросами. (9) И хотя он сам был виноват в том, что многие уходили от него опечаленными, он говорил, что ему тяжело видеть кого-либо печальным. (10) Особенно близкими были ему философы Эпиктет и Гелиодор, а также – чтобы не называть их поименно – грамматики, риторы, музыканты, геометры, художники, астрологи; но выше всех, как говорят, он ставил Фаворина. (11) Ученых, которые явно не подходили для своей профессии, он делал богатыми и удостаивал почестей, но отстранял от их профессиональных занятий.

XVII. (1) Врагов, которых он имел в бытность свою частным человеком, он, став императором, стал презирать настолько, что одному, который был его смертельным врагом, он, став императором, сказал: «Ты спасся». (2) Тем, кого он сам звал на войну, он всегда давал коней, мулов, одежды, деньги на расходы и все вооружение. (3) В праздники Сатурналий и Сигиллярий[33] он часто посылал друзьям, даже не ожидавшим этого, подарки, сам охотно получал их, в свою очередь, посылал другие. (4) Чтобы обнаружить обманы своих закупщиков, он приказывал, если его гости размещались на многих сигмах[34] – подавать ему блюда с других столов, даже с последних. (5) Всех царей он превзошел своими подарками. Он часто мылся со всеми в общественных банях. (6) Известен следующий забавный случай в бане. Как-то раз он увидел, как один ветеран, которого он знал по военной службе, терся спиной и другими частями тела о стену. Осведомившись, почему он трется о мрамор, и услыхав, что делает это потому, что у него нет раба, Адриан подарил ему и рабов и деньги. (7) На следующий день, когда многие старики с целью вызвать государя на щедрость стали тереться о стены, он велел позвать их к себе и приказал им растирать друг друга. (8) Он очень выставлял напоказ свою любовь к простому народу. Он страстно любил путешествия: со всем тем, о чем он читал относительно разных мест по всему кругу земель, он хотел познакомиться, увидав своими глазами. (9) К холоду и жаре он был вынослив настолько, что никогда не покрывал головы. (10) Многим царям он оказывал очень большие почести, а у многих даже покупал мир; некоторые цари относились к нему с презрением. (11) Многим он дал непомерные подарки, но самые большие – царю иберов, которому, сверх великолепных даров, он подарил еще слона и когорту в пятьдесят человек. (12) Получив от Фарасмана огромные подарки и в их числе также золоченые хламиды, он – в насмешку над его дарами – выпустил на арену триста преступников в золоченых хламидах.

XVIII. (1) Разбирая судебные дела, он привлекал в свой совет не только своих друзей и приближенных, но и знатоков права, в первую очередь – Ювенция Цельза, Сальвия Юлиана, Нерация Приска и других, однако только одобренных всем сенатом. (2) Между прочим, он постановил, чтоб ни в какой общине ни один дом не разрушался с целью перенесения его в другой город ради получения дешевого материала. (3) Детям тех, чье имущество подвергалось конфискации, он оставлял одну двенадцатую часть имущества. (4) Процессов по обвинению в оскорблении величества он не допускал. (5) Наследств от незнакомых ему людей он не принимал, равно как и от знакомых, если у них были дети. (6) Относительно кладов он постановил так: если кто найдет клад на своей земле, пусть сам и владеет им; если же на чужой, пусть даст половину владельцу земли; если на государственной, пусть разделит пополам с императорским казначейством. (7) Он запретил господам убивать рабов и предписал судьям выносить приговор, если рабы того заслужили. (8) Он запретил продавать без объяснения причин раба или служанку своднику или содержателю гладиаторской школы. (9) Расточителей своего имущества, если они были правоспособны, он приказывал сечь в амфитеатре, а затем отпускать. Рабочие тюрьмы для рабов и свободных людей он упразднил. (10) Он разделил бани на мужские и женские.[35] (11) Согласно его предписанию, если господин был убит у себя в доме, следствие производилось не обо всех рабах, а только о тех, которые, находясь поблизости, могли услышать.

XIX. (1) Будучи императором, он исполнял должность претора в Этрурии. В городах Лация он был диктатором,[36] эдилом и дуумвиром, в Неаполе – демархом[37] в своем родном городе – членом коллегии пятнадцати, также и в Адрии членом коллегии пятнадцати, словно это был его второй родной город, в Афинах – архонтом. (2) Почти во всех городах он что-нибудь построил и давал игры. (3) В Афинах он показал на стадионе охоту на тысячу диких зверей. (4) Из Рима он никогда не вызывал ни одного охотника на диких зверей или актера. (5) В Риме после многих превосходящих всякие границы развлечений для народа он роздал в честь своей тещи в подарок народу благовония; в честь Траяна он велел разлить по ступенькам театра бальзам и эссенцию шафрана. (6) В театре он по старинному обычаю ставил пьесы всякого рода и предоставил дворцовых актеров в распоряжение народа. (7) В цирке при нем убивали много диких животных и часто даже по сто львов. (8) Он часто устраивал перед народом военные танцы – пиррихи. Сам он часто смотрел на гладиаторские бои. (9) Возводя повсюду бесконечное количество сооружений, он, однако, никогда не писал на них своего имени, за исключением храма отца своего – Траяна. (10) В Риме он восстановил Пантеон, ограждения,[38] базилику Нептуна, множество священных зданий, форум Августа, бани Агриппы; все эти сооружения он посвятил собственным именам их создателей. (11) Но от своего имени он выстроил мост, гробницу[39] около Тибра и храм Доброй богини. (12) Он перенес Колосс[40] с того места, на котором теперь находится храм Рима, причем архитектор Декриан поднял его в стоячем положении на воздух, потребовалось применение огромной силы, так что на эту работу пришлось употребить даже труд двадцати четырех слонов. (13) Он посвятил это изображение Солнцу,[41] удалив голову Нерона, которому раньше была посвящена эта статуя. Другое такое же сооружение он задумал создать в честь Луны, поручив это дело архитектору Аполлодору.

• Предыдущая
• 4/121
• Следующая