Бубновая гильдия - Баштовая Ксения Николаевна - Страница 51

— Я уже заждался, — недовольно бросил, не оборачиваясь, молодой мужчина, замерший возле окна.

— А что делать?! — фыркнула квартеронка, развязывая ленту, стягивающую волосы. — Можно подумать, я в чем-то виновата!

— А то нет?! — Мужчина, казалось, не замечал присутствия посторонних. — Я говорил, что в кабинет хозяйки должен был пойти я!

— И запорол бы вообще все дело! — Хэлле тряхнула головой и принялась расплетать косу. — Не-на-вижу все эти прически! Короче, Рихар, мне надо переодеться. Побудь здесь, познакомься с Айзаном… — Девушка недовольно скривилась: — Папа считает, что он должен пойти с нами. — Затем она подхватила одну из свечей и направилась к спальне.

Черт возмущенно открыл рот, явно собираясь разразиться длинной тирадой, но тут квартеронка, уже распахнув дверь в соседнюю комнату, обернулась и вздохнула:

— Насчет Джейта я таки не поняла. Но, похоже, нас теперь четверо…

Едва за Хэлле закрылась дверь, успокоившийся Джейт, не дав никому и слова сказать, бодро затарахтел:

— Знаете, мне вот что-то совершенно не нравится эта тишина в доме — вроде как после того, что произошло в кабинете, аборигены должны как-то нервничать, бегать, кричать… Короче, вы тут побудьте — пообщайтесь, познакомьтесь, а я пока обстановку выясню… — С этими словами он быстренько просочился сквозь стену.

А Айзану вдруг почудилось, что его попросту оставили на растерзание — слишком уж «добрым» было выражение лица Рихара.

Сейчас, глядя прямо в лицо квартерону, шулер терялся в догадках, пытаясь понять, как же он не сообразил, что Хэлле с Рихаром — дети главы Бубновой гильдии. И чуть заостренные тонкие черты лица, и ехидный прищур, и усмешка, змеящаяся на губах, и поворот головы, и жесты, явно унаследованные от дона Герада, — все намекало на близкое родство… А вот не углядел!

— Так тебя действительно зовут Айзан? — Вопрос был… мягко говоря, странный. Да и как на него отвечать? «Да, действительно»? А смысл?

— А тебя — Рихар? — Какой вопрос, такой и ответ.

Квартерон кивнул, сделав медленный шаг вперед.

— Вот что я хочу тебе сказать, Айзан… — Еще один шаг. — Я… совершенно не знаю тебя… — Еще шаг. — Но спорить с отцом не буду… — Следующий шаг. — Есть только одно маленькое «но»… — У квартерона был странный голос — мягкий, гипнотизирующий. Как у змеи, решившей пообщаться с кроликом. — Я очень люблю свою сестру. Так что, если по твоей вине с ее головы упадет хоть волосок… — Айзан так и не понял, когда в руке у Рихара появился тонкий баллок,[10] но в следующий момент узкий клинок медленно скользнул по горлу мошенника, чудом не распоров кожу, — …на следующий же день тебя будут по частям вылавливать из Кнараата. — В спокойном голосе Рихара не было даже намека на угрозу — простая констатация факта… — Все понятно?

В этот момент Айзан совершенно отчетливо понял, почему жители Гьерта так не любят представителей Пиковой гильдии…

— Вполне…

Клинок исчез так же неожиданно, как и появился. Причем ровно за мгновение до того, как в комнату просунулась огненно-рыжая голова Джейта:

— Я ничего не пропустил?

Бубновый туз недолго оставался в трактире. Минут через десять после разговора с Джейтом дон Герад вышел в общий зал, смерил скептическим взглядом горных эльфов, вовсю торгующихся с Киасом из-за сломанной табуретки. Судя по словам орка, вышеупомянутый предмет меблировки был древнейшим раритетом… Так что по мере торга стоимость его медленно, но верно переползала от четырех злотых, заявленных вначале, к двадцати… Эльфы еще не поняли, что торговаться с орком бесполезно и что в итоге им, может статься, придется заплатить все пятьдесят…

Дом — двухэтажный, отделанный лепниной — мало чем отличался от других в этом богатом квартале, расположенном близ королевского дворца, но бубновый туз уверенно направился именно к нему. Постучался в дверь. Потом еще. И еще…

Ждать пришлось долго, но эльф не собирался сдаваться.

Примерно через полчаса, когда дверной молоток уже отвалился от ручки, хозяева решили-таки выглянуть на улицу.

Дверь отворила молодая заспанная девица лет двадцати на вид. Из одежды на ней была только мужская рубаха. Незнакомка окинула посетителя мрачным взглядом и чуть хрипловато поинтересовалась:

— Что надо?

— Я бы хотел видеть господина Дерентела, — улыбнулся эльф.

— Не принимает, — отрубила девица. — Приходите утром. — И начала закрывать дверь.

Бубновый туз одной рукой уперся в дверь, не давая закрыть ее.

— М-да… — задумчиво протянул он. — Как все распустились… Пора поговорить с донной Эштас. Она ведь сейчас глава вашей Червовой гильдии?

— Да как вы смеете?! — взвизгнула, бледнея, девица. — Да я… Да вы…

Дон Герад сладко зевнул, вежливо прикрыв ладонью рот. Перстень отразил луч тускло горящего фонаря, пустив зайчика куда-то в глубь комнаты.

— Да? Вы что-то хотите сказать? — любезно поинтересовался бубновый туз.

Девица поперхнулась воздухом и выдавила:

— П-проходите. Я сообщу…

Пропустив главу воров внутрь, девица поспешно скрылась за одной из дверей, ведущей куда-то в глубь дома.

В холле стояло несколько усыпанных атласными подушками мягких диванов. На одном из них сидел, задумчиво подбрасывая на ладони спелое яблоко, обнаженный до пояса молодой орк. Судя по размаху плеч, рубаху, в которой сейчас была девица, сняли именно с него.

Эльф опустился на свободную софу.

Минут через пять громко хлопнула дверь и в комнату буквально влетела давешняя девица. На этот раз во вполне приличном костюме. Зеленом, шитым золотом.

— Господин Дерентел примет вас, — буркнула она.

Бубновый туз даже не пошевелился.

На лице дамы проступила такая неповторимая гамма чувств… И самым ярким из них, скорей всего, было страстное желание придушить одного отдельно взятого эльфа.

— Господин Дерентел… — вновь начала она.

Положение спас орк:

— Господин Дерентел будет рад видеть вас, дон…

— Дон Герад, — любезно подсказал эльф.

Орк улыбнулся:

— Совершенно верно, дон Герад…

Кабинет господина Дерентела был невелик. В нем едва помещался шкаф, заставленный книгами, письменный стол да пара кресел. Его хозяин, мускулистый тролль лет тридцати на вид, вежливо встал, приветствуя гостя:

— Добрый вечер, дон Герад. Чем обязан?

— Добрый вечер, Киринт, — вздохнул эльф.

Разговор произвел тягостное впечатление. Вента пропала. Можно сделать морду кирпичом, вежливо напомнить, что всякое общение с Левентин Герад окончено через пару лет после Ночи Алого Платка, и благополучно забыть обо всем.

Вот только… Дон Герад не просил и не уговаривал бросить все и отправиться на поиски пропавшей дочери. Да и было бы это не в стиле бубнового туза. Эльф попросту сообщил об исчезновении девушки, и в его ровном холодном голосе явно звучало что-то вроде: «Я считаю, что ты должен об этом знать. Хочешь — действуй, не хочешь — флаг в руки!»

Дон Герад ушел. И вот теперь самое главное — напомнить себе, что любое общение с Вентой прекращено еще пятнадцать лет назад… То, как она сама сказала, что они слишком разные, и произошла крупная ссора…

Стоп. А вот ссоры как раз таки не было. От всплывших в памяти коротких фраз: «Мы слишком разные. Нам надо расстаться» — все как-то замерло, застыло на мгновение. Предательски заныл небольшой шрам под левой лопаткой… А потом тролль отвесил вежливый поклон и, не говоря ни слова, пошел прочь от высокого особняка, окруженного кованым забором. Чтобы никогда не возвращаться…

И вот теперь… Единственное, что теперь нужно сделать, — это выбросить из головы сегодняшний разговор, подняться в спальню, раздеться, рухнуть на кровать и… всю оставшуюся, очень долгую ночь пролежать без сна, уставившись в потолок.

Гусиное перо полностью общипано. Некогда белоснежный лист бумаги изрисован непонятными каракулями. Из ящика стола извлечен небольшой портрет с изящной подписью «На память». Девушка, изображенная на нем, смеется, в голубых, как у отца, глазах пляшет улыбка…