Девица краса у Шамаханского царя (СИ) - Ирисова Мария - Страница 3

– Местный? Нет, слишком нагло сработали, наследии, даже ключи остались едва ли не на самом видном месте.

– Так ведь скоро снег пойдет и все заметет, тогда вообще улик не осталось бы.

– Ладно, – буркнул Сирин, – я помогу с опросом…

– Поможешь, – Радмир не сдержался и фыркнул, – давай ты просто постоишь в сторонке и посмотришь, как спецы работают.

– Ладно спец, посмотрю, – ухмыльнулся Бестужев, но если ты ничего не выяснишь, мы поедем опрашивать стражу на въездных воротах! Идет?

– Опять ты за свое, говорю же Аленушка в городе…

Бестужев недовольно цыкнул, а потом ухмыльнулся и предложил:

– Давай заключим пари, если она в городе, я тебя целый день буду катать на загривке! Если нет, тогда наоборот я буду кататься верхом на Горыныче! Помниться твоя вторая ипостась летучая.

– А давай, – согласился Радмир и мужчины скрепили рукопожатием сделку.

Аленушка

Лежишь себе тихохонько никого не трогаешь, тебя мерно покачивает будто в колыбели, а голова пустая аж звенит из-за отсутствия мыслей. До чего ж непривычное состояние, барышня приоткрыла один глаз, потом распахнула оба и что? Да вот прямо ничего, только крытая повозка и мороз, кусачий как злая собака. Кто-то достаточно заботливый укрыл ее пледом, потому она и не окоченела по пути. Шерстяное платье особо не согревало, тонкие городские башмачки годятся только для короткой прогулки, но за окном ведь лес.

Аленушка протерла глаза и опять высунула нос на улицу, там повсюду был лес. Что происходит? Девушка сосредоточилась и попыталась восстановить в памяти произошедшее. Пьянки вроде не было, дебош тоже отложили до выходных. Если Аленушка не пила, то скажите на милость, как оказалась в санях неизвестно где, а главный вопрос - с кем?

– Проснулась, – послышался откуда-то мужской голос.

Незнакомый – отметила про себя Аленушка, повернула голову в сторону звука и тут-то узрела смуглого мужика, закутанного в тридцать три одежки.

– А ты вообще кто? – облизав губы на всякий случай уточнила Аленушка, в горле пересохло так будто она ничего не пила уже неделю.

– Я – Мехмед.

– Ненашенский стало быть… – по цокала языком барышня, собирая мысли в кучку и тут она наконец-то все вспомнила – этот хмырь ее похитил.

В душе прокатилась буря возмущения, правда она быстро улеглась задушенная любопытством. А что ему собственно понадобилось-то? Аленушка лениво потянулась и выгнулась словно кошечка, разминаясь. Похититель не додумался ее связать, какой молодец, а то возись потом с этими путами, еще и не дай боженька, ноготок сломается совсем не красиво будет. Другое дело вот, как сейчас, ничего тебя не стесняет, можно немножко развлечься, вон мужик сидит и уж глаз с нее не сводит.

– И куда ж ты путь держишь, Мехмедушка? – ласково вопросила Аленушка и чуть вперед подалась, якобы совсем не замечая, что шубка на три пуговички расстегнулась, а все округлое и красивое прям под нос мужчине хопа. Бедолага чуть глаза не поломал, стараясь не глядеть. Вот вы встречали мужчину, который устоит и не заглянет в глубокий разрез на платье. Нет таких, они просто природой не предусмотрены.

– В теплые края…

– М-м-м, как интересно, – Аленушка убрала волосы в сторону, оголив шею, и позволив мужчине, дальше ласкать ее взглядом. – И зачем?

– За надобном!

Очаровательная улыбка на губах барышни растаяла, она снова облизнула губы язычком и выпустила на волю свое очаровывающее мужчин – колдовство.

– Ты хотел мне поведать, зачем везешь меня в теплые края? – голос мягкий, глубокий, от такого мужчины сразу теряют голову, а уж в купе с демонстрацией прелестей… Вообще беспроигрышный вариант.

– Я же сказал за надобном!

“Что за черт лохматый? – мысленно недоумевала барышня.”

– А если хорошенько подумать, – девушка подалась вперед и коснулась рукой мужского плеча, заглянула в глаза, – у тебя ведь есть другой ответ, не так ли?

– Есть… – выдохнул Мехмед и скосил взгляд на грудь барышни. – Сядь, оденься и не отсвечивай!

Аленушка нахмурилась, покосилась на загорелого красавца, может его поцеловать надобно, чтобы чары подействовали? Пожалуй это лучше, чем сидеть сиднем на одном месте, пока похититель увозит ее все дальше и дальше…

И тут холодок прошелся по спине осознанием – ее ж никто искать не будет! У Аленушки даже прислуги нет, а всему виной сплетни завистников. Бедолаги страдают настолько богатым воображением, что сначала сами придумывают ей любовника, а потом с упоением обсуждают, удивляются и даже злятся. Нет, бы своей личной жизнью занимались, но куда там, чужая ведь интереснее.

Разумеется, Аленушке на этом поприще, есть чем похвастаться, но не настолько, как о том сплетничают. И вообще барышня привыкла выбирать сама любовников. Ее мужчина должен быть умен, хорош собой и с ним не должно быть скучно.

Увы, последнее рано или поздно наступало в любом случае. Когда волшебный ореол жарких поцелуев и ласк таял, на смену приходили серые, удушающе скучные будни, вот тогда Аленушка предпочитала уйти, чтобы не омрачать сладостные воспоминания первых встреч.

Нынешне похищение выглядело больше, как приключение, опасное не без того, но ведь рядом интересный, да еще и симпатичный мужчина. Одно только не понятно, чары его берут или нет…

Так-с, значит нужен поцелуй, пожалуй на свете не родился еще тот мужчина, который сумеет ускользнуть от внимания Аленушки. Девушка закуталась в свою белую шубку и взглянула на похитителя большими, чарующими глазами такими невинными, что аж страшно.

Никаких вопросов просто взгляд, требовательный настойчивый и такой милый, как у кошки, которая сливок хочет, а ей не дают.

Такую Аленушку невозможно игнорировать, вот и Мехмед не в силах, сидит, ерзает будто у него шило под зад колет, а взглядом пытается на дорогу глядеть, но ничего у мужика не выходит. Тут сани налетели на камень и пассажиров лихо подкинуло.

–А-ах! – барышня целенаправленно падала прямо на похитителя. А он что?

Увернулся – вот свинтус.

– Не ушиблась? – полюбопытствовал мужчина.

Аленушка задумалась всего на миг.

– Ой болит, болит! – запричитала она и принялась колыхать руку.

– Где?! – теперь голос Мехмеда звучал поистине встревожено.

– Вот видишь, – Аленушка показала мужчине свой левый мизинчик, – кажется я его ушибла! Болит… Ужасно!

Мужчина воззрился на спокойное лицо барышни, затем на представленный взору мизинчик, маленький красивый с аккуратно подстриженным ноготком.

– Ничего у тебя не болит!

– Еще как болит! Очень, просто таки ужасно и кошмарно больно мне! Что не видишь, я – страдаю!

Мехмед подался вперед пригляделся, но ни капельки страданий на лице Аленушки не заметил.

– Ты придуриваешься!

– А вот и нет! Вези меня к лекарю!

– Из-за мизинца!

– Именно!

– Нет!

– Ой, болит-болит! – из глаз Аленушки, как по заказу полились слезы. – Сил нет терпеть! Караул, помираю!

Мехмед, как и большинство мужчин, не выносил женских слез. И уж точно не ожидал соплей по такому поводу. Он сцапал Аленушку за руку и резко притянул к себе и ее завораживающие глаза вдруг оказались бессовестно близко. Такие наивные, растерянные с капельками слезинок и мокрыми ресничками. Сердце Мехмеда екнуло, а все злые слова, которые он намеревался высказать девице, вдруг позабылись.

Аленушка тихонько шмыгнула носом и бровки домиком выгнула.

– Ты отвезешь меня к лекарю? Да? – шепотом спросила она.

– И где этот лекарь? – заворожено уточнил Мехмед.

– А мы сами, то где?

– Где-то по пути на юг.

Аленушка не сдержала улыбку, какой занятный ответ, где-то по пути… Знать бы сколько они проехали, пока она спала. Вот только этот ничего не скажет, во всяком случае пока, его не очаруешь. А как только он покорится ее воле, так сразу сам отвезет барышню домой. Осталось дожать его совсем немного. Девушка медленно облизнула губу и обезоруживающе уставилась на мужичину.