Каратели - Гамильтон Дональд - Страница 31
- Предыдущая
- 31/45
- Следующая
Если Рамона предупредили, и теперь он пытается вмешаться, дело для меня может кончиться весьма плачевно, а если это всего лишь какой-то ненормальный американский парнишка, то разбиться по его милости было бы просто глупо...
Полковник неподвижно замер возле меня, положив автомат на колени. Француа попробовал с одной и с другой стороны, пытаясь заставить водителя отклониться, затем отыскал щель и лимузин устремился вперед, громко сигналя. Когда мы проезжали мимо, я заметил в кабине фургона двух молодых парней и девушку, удерживающую банку с пивом так, чтобы водитель мог дотянуться до нее, когда его не слишком поглощало управление.
Мы вырвались вперед, и Хантингтон глубоко и облегченно вздохнул.
— Я должен организовать революцию, — сказал он. — Мне приходится иметь дело с неуравновешенными миллионерами, некомпетентными генералами, ненормальными капитанами судов, необученными солдатами, ненадежными поставщиками, наконец, таинственным снайпером с большой винтовкой и что же происходит на этот раз? Перебравшие пива хиппи пытаются позабавиться за мой счет...
Дорогу рядом с нами осветили фары приближающейся сзади машины, и он замолчал. Несмотря на солидную скорость, побитый фургон с американскими номерами пытался нас обогнать. Когда его кабина поравнялась с нашим окном, пассажир-мужчина высунул руку и сделал пальцем стандартный оскорбительный жест, отчетливо различимый в отраженном свете фар. Я увидел, как сидящие рядом с ним девушка и водитель оглушительно захохотали...
— Похоже, — спокойно произнес полковник, — пора это прекратить. Пожалуйста, Француа, позаботься об этом.
«Мерседес» увеличил скорость. Фургон перестал приближаться и оставался на уровне нашей задней дверцы. Медленно и неотвратимо длинный лимузин начал сворачивать в его сторону. Я увидел, как выражение злобного торжества на лице водителя фургона сменилось недоверием и испугом. Фургон слабо протестующе засигналил. Водитель отчаянно нажал на тормоза, пытаясь оторваться, но было слишком поздно. «Мерседес» полностью перекрыл ему дорогу. Автомобиль вылетел на обочину, и свет его фар исчез из виду. Наш лимузин со скрежетом вписался во внезапно появившийся поворот. К счастью, дорога в эту пору была пустой.
— Разворачивайся, — приказал полковник. — Думаю, нам стоит довести урок до конца, раз уж мы взялись за него.
Больше он не проронил ни слова. Француа развернул машину и направился к месту происшествия. Пассажирам фургона повезло. Местность здесь бывает довольно опасной, но они устроили поединок с «мерседесом» на ровном отрезке дороги. Поэтому фургон просто вылетел на широкую обочину и ударился, причем не слишком сильно, об один из рассыпанных в этих местах вулканических валунов. Когда мы остановились над ними, двое парней помогали девушке вылезти из кабины. По-видимому, ее бросило на лобовое стекло. Даже в темноте было заметно изрядное количество крови. Один из парней направился было в нашу сторону, но тут же остановился, узнав нашу примечательную машину.
— Сими, — проговорил Хантингтон. — По-моему, это вон тот парень, с более темной бородой. Ты видел его жест. Полагаю, следует принять меры, чтобы в будущем ом не смог вести себя подобным образом. Потом приведи ко мне водителя.
Темнокожий мужчина неспешно вылез из машины и двинулся вниз. В последний момент парень с черной бородой бросился бежать, но он еще не успел прийти в себя после аварии, так что Сими без труда перехватил его и бросил на землю. Последовала короткая борьба. Мгновение спустя в темноте блеснул нож и до нас донесся крик боли, перешедший в приглушенные всхлипывания. Двое остальных, которые направились было в ту же сторону, возможно, намереваясь помочь товарищу, остановились. Девушка прижимала руки к окровавленному лицу. Она не сдвинулась с места, когда Сими подвел второго парня к машине.
— Вот этот палец, — сообщил он Хантингтону. — Теперь он уже не сможет повторить свой жест, во всяком случае, не этой рукой, сэр.
— Брось его в карман его приятеля. — Полковник склонился к окну. — Эй, ты.
Водитель фургона с ужасом уставился на предмет, опущенный темнокожим мужчиной в карман его легкой рубашки.
— Вы что, ненормальные? — ошарашено пробормотал он. — Что вы себе думаете...
— Заткнись, — оборвал его Хантингтон. — Ты просто зарвавшийся пьяный осел. Сейчас мы проверим глубину твоей глупости. Ну-ка, опиши эту машину.
Парень прошелся языком по губам и бросил взгляд на нож в руке Сими.
— Ну... ну, это «мерседес», не знаю, какая именно модель...
— Ты ошибаешься. — Полковник поднял свой автомат и опустил ствол на стекло. — Еще одна попытка. Опиши эту машину.
— Ох. — Парень широко открытыми глазами уставился на оружие. После продолжительной паузы он„ тяжело дыша, произнес: — Ну, это большая американская машина, сэр, наверное «кадиллак» или «линкольн»...
— Вот так-то лучше, намного лучше. Теперь опиши человека, который напал с ножом на твоего друга.
— Это был темнокожий... — Парень увидел слегка пошевелившийся ствол автомата и судорожно сглотнул. — Нет, нет, пожалуйста, не надо... Я хочу сказать, простите, какого человека? С каким ножом? Во всем виноват только я. Я пытался совершить обгон в неположенном месте, и мы вылетели на обочину, а Джерри держал руку на окне и разбившееся стекло... — он, задыхаясь, замолчал.
— Надеюсь, у тебя хорошая память, — сказал полковник Хантингтон. — И еще надеюсь, что твои друзья запомнят случившееся в точности так, как ты его описал. Мне бы не хотелось отправлять человека, чтобы исправить официальную версию только потому, что один из вас напутал, рассказывая об этом, достойном сожаления, несчастном случае... Да, и еще.
— Да, сэр.
— Отныне, завидев догоняющую тебя машину, ты всегда быстро и вежливо уступаешь ей дорогу, не так ли, мой юный друг?
— Д-да, сэр.
— Что же касается твоего друга, то поскольку он не нашел своему пальцу лучшего применения, думаю, он вполне обойдется и без него. Тем не менее, передай, что если он и дальше будет грубить незнакомым людям, то запросто может лишиться чего-нибудь еще.
Мы отъезжали в молчании. Мне невольно подумалось, что с точки зрения профессионала глупо рисковать нажить неприятности с властями из-за таких пустяков. С другой стороны, случившееся помогало лучше понять, что представляет собой сидящий рядом со мной мужчина с бледно-голубыми глазами, который способен украсть матрас для раненой девушки, и в то же время жестоко карает за пустячное оскорбление и неудобство.
Я услышал, как он тихо рассмеялся в темноте.
— Вас, наверное, удивляет, зачем все это, не так ли?
— В какой-то степени, да, — осторожно ответил я. Он опять рассмеялся, но когда заговорил, голос его звучал серьезно.
— Хелм, мы создали мир, в котором прекрасно живется негодяям всех сортов. Они видят, что им дозволено делать все, что душа пожелает, все, что угодно, потому что мирные граждане расстались с оружием и научились не сопротивляться, что бы не происходило. Чтобы в какой-то степени возместить утраченное равновесие, я чувствую себя обязанным время от времени показать, что еще встречаются люди, способные нанести ответный удар, если их по-настоящему вывести из себя.
Я улыбнулся.
— Невероятно, и это я слышу от солдата удачи.
Я услышал, как он вновь рассмеялся, но, по-видимому, я оскорбил его чувства, и оставшуюся часть пути мы проделали в молчании. Наконец несколько дорожных знаков и разбросанные огоньки с левой стороны засвидетельствовали, что мы подъезжаем — вернее, проезжаем мимо, — города Лорето. Вскоре «мерседес» свернул с заасфальтированного шоссе на дорогу, немногим лучше той, что этим утром привела меня в Лагуна де ла Муэртэ. Маленький человек за рулем искусно провел лимузин по ухабам и остановился у низкого утеса, нависшего над небольшой бухтой Калифорнийского залива. Внизу призрачно обрисовывались очертания солидной моторной яхты, бросившей якорь посредине бухты.
Француа просигналил зажженным фонариком. Почти в то же мгновение до нас донесся звук заводимого навесного мотора, и мы увидели небольшую лодку, направляющуюся в нашу сторону. Несколько минут спустя мы с полковником уже поднимались на борт яхты, оказавшейся весьма впечатляющим судном. Траулер представляет собой мощное рыболовное судно, предназначенное для перевозок больших грузов рыбы и всевозможного снаряжения по неспокойным морям. Яхта-траулер несколько отличается от него. В какой-то степени она сохранила грубоватые, надежные очертания рабочего судна, поскольку именно это способно заинтересовать покупателя в наше время, когда в каждом порту полным-полно новоиспеченных Магелланов с толстыми чековыми книжками, но в действительности под внешним камуфляжем скрывается очередная шикарная игрушка. Я готов был побиться об заклад, что ни одна рыба не попадала на борт «Эсперанца» (Акапулько) иначе как в замороженном или, по меньшей мере, тщательно упакованном виде, дабы не испачкать надраенную тиковую палубу.
- Предыдущая
- 31/45
- Следующая
