Закоулок убийц - Гамильтон Дональд - Страница 18

• Предыдущая
• 18/37
• Следующая

Внезапно мне пришло в голову, что я кое-что упустил: я совершенно забыл, что комнату Джин прослушивали. Она сама об этом сообщила, а опытный агент в таких делах промашки не дает. А раз так, значит, существуют записи, сделанные вчера ночью. Логично было предположить, что представитель противника, собиравшийся установить со мной контакт, уже их прослушал. Я, конечно, притворялся, играя определенную роль, как и сама Джин, но человек, прослушавший всю запись, безусловно понял бы, что я вовсе не дешевый гангстер Петрони.

Тем не менее оба человека, установившие со мной контакт, исходили из предпосылки, что я — Петрони, безжалостный и кровожадный гангстер, наемный убийца. Или они тоже притворялись? В конце концов, то, что два человека предложили мне выполнить одну и ту же работу, скорее всего было простым совпадением. Возможно, один из них знал, что человек, которого он или она пытается подкупить, на самом деле — правительственный агент. Тогда это просто хитроумное прикрытие, ширма, из-за которой можно втихомолку наблюдать за моими действиями...

Я посмотрел на девчушку, которая стояла передо мной, подставив солнцу хорошенькую мордашку, увенчанную копной золотистых волос. В голове промелькнули се слова: “Вы не притворяетесь, что вы другой”. Возможно, она вполне искренна, но я не мог полагаться на случай — ведь Тедди могла просто поддразнивать меня в своей игривой манере, прекрасно понимая, что под личиной компании “Убийство Инкорпорейтед” со штатом из одного человека скрывается самый большой притворщик в мире.

Напустив на себя серьезный вид, я произнес:

— Всем людям свойственно притворяться, крошка. Ты разве никогда не притворяешься?

Голубые глаза сузились, словно я се обидел. Впрочем, кто знает — может, так оно и было.

— Ты занята сегодня вечером? — быстро спросил я. Тедди расслабилась.

— Э-ээ, да. У меня свидание.

— Отмени его. Погоди! А с кем?

— С кем, по-вашему? — Она скорчила кислую рожицу. — Кого я знаю в этом задрипанном городишке? Он пристал ко мне, как банный лист, а что мне оставалось делать — не сидеть же целый день в номере перед телевизором.

— Оркатт? — спросил я.

— Кто же еще?

— А что, если он поведет тебя сегодня на вечеринку, которую устраивают некие Сэндмены? По-моему, они родственники миссис Ростен. А это означает, что они доводятся родственниками и самому Оркатту, то есть, особых трудов напроситься к ним на вечеринку ему не составит.

Тедди замялась:

— Что ж, попытаться я могу, но...

— Когда придете на вечеринку, попробуй ненавязчиво отшить Оркатта и пококетничать с Луисом Ростеном. Сможешь? Задача в том, чтобы, флиртуя с Ростеном, тик разозлить его жену, чтобы она вылетела оттуда, хлопнув дверью и фыркая, как разъяренная кошка. А тебе потом придется провести остаток вечера в обществе обоих мужчин сразу. Предпочтительно, чтобы напоследок, часов в одиннадцать-двенадцать, вы завернули к Ростенам на прощальную рюмочку. Как думаешь, по плечу тебе это?

Тедди явно колебалась. В глазах легко угадывалось сомнение, но пасовать, когда ей бросали вызов, было не в ее характере.

— Пожалуй, да, — сказала она наконец, — но зачем вам все это нужно?

— Не притворяйся дурочкой, — сказал я. — Миссис Ростен должна остаться одна, верно? А тебе нужно железное алиби на весь вечер. Разве не ясно?

— О, теперь ясно, — вздохнула она. — Но вы... Вы хотите — уже сегодня вечером? Так скоро?

— А, по-твоему, я должен тут торчать до тех пор, пока ты созреешь? — Я кинул на нее взгляд и спросил, как бы невзначай: — Кстати, какую работу ты предпочитаешь — грубую или чистенькую?

Тедди нахмурилась.

— В каком смысле?

Я нетерпеливо передернул плечами.

— За свои деньги ты вправе поразвлекаться. Вот и скажи: тебе достаточно, чтобы дамочка просто отправилась на тот свет? Или ты предпочитаешь, чтобы ей разбили физиономию, вышибли зубы, отрезали груди и вырвали ногти?

Тедди судорожно сглотнула:

— К чему такие подробности, Джим?

Я презрительно ухмыльнулся.

— Так я и думал! Внутри ты трусиха! Теперь послушай внимательно и заруби себе на носу: в кошки-мышки я играть не собираюсь. Сейчас еще не поздно все отменить, но если ты решишь действовать, то пути к отступлению будут обрублены. Работа будет выполнена, а я получу свои пять кусков. Потом не скули, что передумала. — Я вытащил из кармана конверт и протянул ей. — Вот, мышонок. Да или нет? Твое последнее слово.

Тедди замялась. Я насмешливо скривил рот. Тедди заметила и решительно отодвинула конверт.

— Действуйте, Джим, — заявила она. — Полный вперед! В полночь мы будем там, у Ростенов. И делайте с ней что хотите — я ничего не боюсь!

Внезапно она хихикнула.

— Что тут смешного?

— Так, вы кое-что сказали. Она даже не заметит, что их отрежут.

— Что?

— Да груди. Она совершенно плоскогрудая.

Я проводил ее взглядом, когда, пробежав по причалу, Тедди отомкнула дверцу маленького спортивного автомобиля и забралась внутрь. Газанула она слишком резко, да и передачу вовремя не переключила. Не девчонка, а сорвиголова. Во всяком случае, отчаянно старалась создать такое впечатление.

Приехал я раньше Ростена. На встречу с человеком, которому не доверяешь, всегда лучше приходить первым; кроме того, я хотел осмотреться, чтобы выяснить, не подойдет ли это место еще и для другой цели, которую я имел в виду. Это была хорошенькая песчаная пещерка, густо увитая плющом и окруженная жимолостью, обильно произрастающей в этих краях; если вы вдруг считаете, что это обычная садовая лианка, то вы никогда не бывали в Мэриленде. Наконец огромный желтый “кадиллак” пробился сквозь кусты и выполз, пыхтя и фыркая, как доисторическое чудовище. Он остановился, не доезжая грота, на полянке, которую туристы издавна облюбовали как место для пикника в летнюю пору, судя по количеству заржавевших пивных банок.

Я быстро уладил с Ростеном все вопросы и договорился, что он отвезет меня в город на “кадиллаке” — свою машину я оставил в кустах неподалеку от пляжа. Я дал Ростену примерно те же самые указания, что и Тедди. Поначалу он воспротивился, пока я не напомнил про алиби, а также не убедил, что в минуту великого горя выгоднее иметь рядом свидетелей.

Позже вечером, затаившись в розовом саду, я размышлял о том, что в каждой части света для людей нашей профессии есть свои неудобства. За последние несколько лет мне довелось пробиваться через тропические болота, густо поросшие лавром, карабкаться по обледенелым утесам и потеть в знойных пустынях с колючими кактусами. А теперь вот жимолость и розы. Только люди одни и те же. Ну и, конечно, работа.

Разрешив философский вопрос, я еще раз осмотрелся по сторонам. Во всем чувствовалась опытная хозяйская рука — живые изгороди, кусты и деревья с кронами самых причудливых форм были подстрижены так коротко, как только можно было, чтобы не погубить растения. Мне удалось выяснить, что миссис Сэндмен слыла главной местной специалисткой по розам, с мнением которой считались лучшие садоводы по всему штату. Я машинально пожалел, что она не посвятила свой досуг разведению георгинов или каких-нибудь других, не слишком колючих цветов.

С того места, где я затаился, был хорошо виден выложенный гравием подъездной круг перед домом. Машины, высадив дам перед парадным входом, отъезжали назад, к воротам, и выстраивались рядками вдоль обсаженных деревьями аллей. Огромное ухоженное поместье дышало величием прошлых лет, ушедшими в былое традициями Юга. Эпохой колясок, цилиндров и кринолинов. Тем не менее, возведено поместье со всем пышным великолепием было менее, чем пять лет назад.

Я заметил, как к дому подъехал белый “сандерберд” с откидным верхом, Тедди Майклс вышла и дождалась на ступеньках, пока Оркатт отгонит машину. Она била похожа на наряженную девочку — в длинных перчатках до локтя, в туфельках на неестественно высоких каблуках и в сверкающем голубом платье с короткой юбкой в виде пузыря, показавшейся мне нелепой и неудобной, впрочем, я не считаю себя ни знатоком, ни ценителем конской моды. Жаль, подумал я, что девчонка такая сумасбродка — даже на столь почтительном расстоянии она выглядела сногсшибательно.

• Предыдущая
• 18/37
• Следующая