Прикосновение полуночи - Гамильтон Лорел Кей - Страница 77

• Предыдущая
• 77/90
• Следующая

Мы остались лежать друг на друге во тьме. Гален отодвинулся, и я закашлялась, повернув голову набок.

– Я сделал тебе больно?

Откашлявшись, я сумела выговорить:

– Да, но мне понравилось. – Голос звучал хрипло, совсем не похоже на меня.

– Почему погас свет? – спросил Китто.

– И почему в воздухе как будто каменная пыль? – добавил Никка.

В темноте зажегся первый огонек – дрожащий сгусток желто-зеленого пламени. К нам шел Дойл с огоньком в одной руке и тускло блестящим пистолетом в другой. Рядом шел Холод, и вдвоем они казались негативом и позитивом одного снимка. Холод швырнул в комнату блистающий шар света и тут же оказался в стойке на колене, обшаривая все вокруг взглядом в поисках цели.

– Где они? – бросил он.

– Кто? – спросила я.

– Те, кто на вас напал.

Мы четверо обменялись взглядами, ни на что большее нас не хватило.

– На нас не нападали, – сказал Никка.

– Тогда как это получилось? – махнул пистолетом Холод, и серебристо-белый огонек поплыл туда, куда он указывал. Шар света остановился у противоположной стены ванной, и мы поняли, почему Холод решил, что на нас напали. Стены больше не было. Была куча камней, пыли и всяких обломков, а за ней – черный проем.

Прочие стражи, включая Бидди, столпились за спинами Дойла и Холода, все с оружием наготове.

– Принцесса не ранена? – спросил кто-то.

– Нет, – сказала я, но говорить было трудно, и я не была уверена, что меня услышали. Я дважды пыталась заговорить, прежде чем мне удалось нормально произнести: – Я в порядке.

Дойл отправил Готорна с Адайром разведать, что там со стеной. Цветные шарики света плыли на уровне их плеч словно ручные. Кто-то из них крикнул нам:

– Здесь сад. Небольшой садик с бассейном без воды.

– А вокруг сада что? – спросил Дойл, не подходя к ним.

– Камень, – ответил Адайр. – Здесь каменная пещера.

Дойл и Холод дружно воззрились на нас. Холод под его вечной высокомерной маской был бледен. Я заглянула ему за спину и увидела выбитую входную дверь, повисшую на одной петле.

– Мы думали, что на вас напали, – объяснил Дойл, и в его голосе чувствовался, хоть и едва заметно, прошедший страх, который не смог скрыть Холод.

– С нами ничего не случилось, – сказала я.

Дойл покачал головой и опустил руку с пистолетом. В другой руке у него все еще горел противного цвета огонь, словно рука была фитилем свечи. Я не видела, чтобы он вызывал свет в темноте как-то по-другому.

– Ну, по крайней мере на один вопрос ответ мы получили, – сказал он. – Секс в волшебной стране кое-чем отличается.

– Кольцо еще никого для меня не выбрало.

Он коротко усмехнулся: белоснежная вспышка на темном лице.

– Приятно знать.

– Да, – поддержал его Холод. – Это хорошо. – Он обвел взглядом разрушения в комнате. – Но если секс раз от разу будет все мощнее, как нам удастся обеспечить безопасность Мерри?

Дойл поддал сапогом валяющийся кусок камня.

– Вокруг них будто циркулем круг очертили, все обломки – за границей круга, посмотри. Мерри с ее любовниками в безопасности. Нам стоит беспокоиться только о мебели и стенах.

– И о тех, кто в круг не попал, – добавил Иви, подставляя лицо под разноцветные лучики света, прыгающие по комнате. На бледной щеке блестела темная струйка.

– Это кровь?! – спросила я.

– А как же, – хмыкнул Иви и поморщился, притронувшись ко лбу. – Когда взорвалась дверь, щепки полетели во все стороны. Твоя новая целительница занимается ранеными.

– Феи-крошки?! – Я попыталась встать и не смогла – я еще была завалена телами. Гален и Никка скатились с меня, и я села. Холод подал мне руку и помог подняться. То ли он потянул слишком сильно, то ли у меня подкосились ноги, но я чуть не упала, и ему пришлось меня поймать. Он прижал меня к себе и спросил удивленно:

– Что это у тебя в волосах?

– Ох… Китто…

– Нет, Мерри, – сказал Китто, – это не мое семя.

Вторая рука Холода была занята пистолетом, так что к моей гриве потянулся Дойл.

– Спаси нас Богиня…

– Что там? – с тревогой спросила я, мне не нравилось их поведение. Дойл поднес прядку поближе к моим глазам. В волосах запутались листья.

Дойл погасил пламя в руке, резко встряхнув ладонью, как гасят спичку. Световой шар Холода подплыл к нам ближе, и в его белом сиянии я разглядела, что это были не простые листья.

– В твоих волосах – ветки омелы. – Дойл взглянул на Китто: – Твоя работа?

– В ее волосах было мое семя, но не думаю, что оно стало причиной…

К нам подошел Бри, в длинных золотистых волосах у него застряли щепки.

– Можно мне? – спросил он, протягивая руку к моей прическе.

Я кивнула.

Он осторожно прикоснулся к омеле, словно боялся, что она его укусит или наоборот – исчезнет без следа.

– Когда-то ее считали семенем бога.

Он погладил твердые стебли и мясистые листочки, нежно притронулся к белым ягодам.

– Семя бога, – прошептал он.

Это было хорошим знаком, знаком благословения, но…

– Феи-крошки сильно пострадали? Если у Иви такая рана, то… что с ними? – спросила я.

– Еще не знаем, – ответил Холод. – Всплеск силы бросил нас всех на пол или на стены. Те, кто меньше, пострадали сильнее.

Я высвободилась из его рук и направилась к дальней двери. Он подхватил меня на руки, пистолет в его ладони холодил мне голую ногу.

– Там все в осколках, – сказал он в ответ на мой протест.

Подумав, я признала его правоту.

– Тогда отнеси меня. Я хочу видеть, как дорого стоило моему народу мое удовольствие.

– Твоему народу? – удивился Бри. Его глаза в волшебном свете сияли золотом и белизной.

– Да, – твердо сказала я. – Они – неблагие фейри, а значит, мои, наши.

– Королева так не думает, – сказал Иви, и кровь у него на лице блеснула под светом. Он подошел к Бри. Мне показалось, что их длинные светлые волосы переплелись, как сплетаются лозы.

Я встряхнула головой, и иллюзия исчезла, они просто стояли рядом. Может, этот обман зрения объяснялся слабым освещением. Я тронула Холода за руку:

– Пойдем в ту комнату, поможем им.

– Каким образом? – спросил Иви.

– Хафвин может их вылечить.

– Ты заставишь целителя-сидхе тратить силы на фей-крошек?!

За меня ответил Холод:

– Твой вопрос показывает, что ты очень мало знаешь принцессу.

– Она не считает это бесполезной тратой, – добавил Дойл.

Он кивнул. Холод, видно, расценил это как приказ и понес меня к разбитой двери. За ней звенели тонкие вопли. Я взмолилась: «Помоги нам, Мать, помоги им, исцели их! Не дай моей силе оказаться для них проклятием…»

Мне почудился запах роз и отдаленный голос, словно дуновение теплого ветра: Милость не может быть проклятием. С этим загадочным обрывком мудрости Она исчезла, а мы остались в разгромленной спальне.

В спальне будто прошла битва. Пол усеяли маленькие тела, словно какой-то ребенок в расстройстве разбросал оловянных солдатиков. У стен тела лежали гуще, будто сметенные в сторону гигантской метлой. Четырехфутовый варан валялся кверху брюхом, и одного взгляда на изломанное тело хватало, чтобы понять – его мучения уже кончились. Деревяшка размером с небольшой кинжал проткнула ему горло.

Холод внес меня в комнату, давя сапогами деревянный и металлический мусор. Я уставилась на мертвую ящерицу, я боялась посмотреть по сторонам. Боялась пристальней взглянуть на маленькие тела, боялась, что феи-крошки мертвы точно так же, как несчастное животное.

Перед Хафвин тянулся конвейер из крошечных тел. Если раньше мне казалось, что у меня слишком много телохранителей и слишком много любовников, то сейчас рук явно не хватало. Королева слишком многим велела остаться с ней. Да еще Рис увел кого-то…

– Пошлите кого-нибудь к королеве сказать, что нам нужны еще люди, и пусть они захватят кого-нибудь из целителей.

Хафвин оторвала взгляд от раны, которую пыталась зажать клочком ткани, и воззрилась на меня:

• Предыдущая
• 77/90
• Следующая