Жертва всесожжения [Всесожжение] - Гамильтон Лорел Кей - Страница 74

• Предыдущая
• 74/92
• Следующая

– Заткнись, Жан-Клод.

– Если я пожелаю тебе удачи в разговоре с советом, тебе это больше понравится?

– И еще как.

– Быть леди – это вполне почетно, Анита. И быть женщиной – тоже ничего плохого.

– Сначала сам попробуй, потом говори.

Я повесила трубку. «Моя леди» – звучит почти как «моя собака». Собственность. Я – его слуга. И мне этого не изменить, только убить Жан-Клода. Но я ему не принадлежу. Я никому не принадлежу, кроме себя самой. И вот так я и обращусь к совету, как я сама: Анита Блейк, истребительница вампиров, сотрудник полиции по связям с монстрами. Слугу-человека Жан-Клода они слушать не станут, но меня – могут и выслушать.

К телефону в «Цирке» подошел Томас.

– Тебя поставили девочкой на телефоне? – спросила я.

– Извините?

– Прошу прощения. Это Анита Блейк.

Он секунду помолчал, потом произнес:

– Извините, мы открываемся только после наступления темноты.

– Там Фернандо? – спросила я.

– Да, совершенно верно. После наступления темноты.

– Томас, мне надо говорить со Странником. Я говорю как сотрудник полиции, а не слуга Жан-Клода. Здесь вампиры попали в беду, и я думаю, он мог бы помочь.

– Да, мы принимаем заказы.

Я продиктовала ему номер телефона в машине Дольфа.

– Времени у нас мало, Томас. Если он мне не захочет помочь, мне придется идти одной с полицией и пожарными.

– Будем рады вас видеть. – Он повесил трубку. Жизнь была бы намного проще, если бы Фернандо был мертв. К тому же я обещала Сильвии его убить. А обещания я всегда стараюсь выполнять.

Дольф стоял, прислонившись к двери, и хотел уже узнать, что так долго, как телефон зазвонил. Я сняла трубку.

– Да?

– Мне сказали, что тебе нужно со мной говорить.

Интересно, чьими губами он говорит, в чьем теле живет.

– Спасибо, Странник, что перезвонил. – Вежливость лишней не бывает.

– Томас был на удивление красноречив. Что ты хотела бы от меня?

Я объяснила дело как можно короче.

– И что ты хочешь от меня в этих ваших трудностях?

– Ты мог бы перестать брать у них энергию. Это могло бы помочь.

– Тогда мне придется питаться от живых людей. Ты можешь кого-нибудь предложить на место каждого из вампиров?

– Ни предлагать, ни торговаться я не буду. Это официальное обращение полиции. За мной стоит авторитет людского закона, Странник, а не Жан-Клода.

– А что мне людской закон? Что он нам всем?

– Если мы спустимся, а они на нас нападут, кончится тем, что я кого-то из них поубиваю. Они тоже могут убить полисменов и пожарных. Плохая пресса перед голосованием по закону Брюстера, намеченным на осень. Совет запретил всем вампирам этой страны драться между собой, пока закон не будет окончательно принят или отвергнут. Ведь наверняка и резню полисменов тоже запретили?

– Запретили, – ответил он с тщательно выдержанными интонациями. Они мне ничего не давали. Я не знала, злится он, или ему приято, или вообще глубоко плевать.

– Я прошу тебя о помощи, чтобы спасти жизни твоих вампиров.

– Они принадлежат к этой вашей церкви. Они не мои.

– Но ведь совет – верховная власть среди вампиров, разве нет?

– Мы – окончательный закон.

Формулировка мне не понравилась, но я перла дальше:

– Ты мог бы выяснить на каждом месте, живы или мертвы вампиры в выгоревших домах. Мог бы удержать вампиров от раннего подъема и не дать им на нас напасть.

– Думаю, ты переоцениваешь мои возможности, Анита.

– А я так не думаю.

– Если Жан-Клод снабдит нас... провизией, я буду более чем счастлив прекратить занимать силу у других.

– Нет, Странник, ты за это ничего не получишь.

– Ты ничего мне не даешь – я тоже ничего не дам, – сказал он.

– Черт побери, это же не игра!

– Мы – вампиры, Анита. Ты понимаешь, что это значит? Мы в стороне от вашего мира. То, что с вами случится, нас не касается.

– Ерунда! Какие-то фанатики пытаются снова устроить Инферно. Это вас еще как коснется! Томасу и Гидеону пришлось отбивать штурм, пока ты спал. Это тоже тебя касается.

– Не важно. Мы в мире сем, но не от мира сего.

– Послушай, в тысяча пятисотом году или когда еще это вполне могло быть правдой, но в ту минуту, когда вампиры стали легальными гражданами, это переменилось. Одного вампира увезли в больницу на «скорой». Врачи пытаются изо всех сил сохранить ему жизнь – что бы она ни значила для вашей породы. Пожарные рискуют собой, вытаскивая вас из горящих домов. Фанатики вас пытаются убить, но мы, остальные, вас спасаем.

– Тогда вы глупцы, – сказал он.

– Может быть. Но мы, несчастные человечишки, даем клятву служить и защищать. И свои обещания чтим.

– Ты хочешь сказать, что мы – нет?

– Я хочу сказать, что если вы нам не поможете, здесь и сейчас, то вы недостойны зваться советом. Вы – не лидеры. Вы паразиты, живущие за счет страха своих последователей. Истинные лидеры не дают истреблять свой народ, если могут его спасти.

– Паразиты. Я могу передать остальным членам совета твое высокое о нас мнение?

Теперь он разозлился. Я это слышала через трубку, будто от нее несло жаром.

– Скажи, если хочешь. И отметь вот что в моих словах, Странник: вампирам не удастся с легальным гражданством получить одни только права. У них возникают еще и обязанности перед законом людей, который признал их легальными.

– Это действительно так?

– Это действительно так. Ваше таинственное «в мире сем, но не от мира сего» в прошлом могло работать – но прошу вас пожаловать в двадцатый век, потому что именно это и означают слова «легальный статус». Если вы граждане, которые платят налоги, владеют предприятиями, женятся, заводят детей, получают наследство, – то уже нельзя прятаться в склепе и считать десятилетия. Вы теперь от мира сего.

– Я подумаю над твоими словами, Анита Блейк.

– Когда я повешу трубку, я войду в этот дом. Мы будем выносить вампиров в мешках для трупов, чтобы прикрыть их на случай обвала свода. Если они в это время восстанут упырями, будет кровавая баня.

– Я в курсе этих проблем.

– А ты в курсе, что это присутствие совета дало им энергию встать так рано? – спросила я.

– Мне не под силу отменить действие, которое наше присутствие оказывает на младших вампиров. Если Малкольм претендует на положение Мастера, то его долг – защитить свой народ. Я это за него сделать не могу.

– Не можешь или не хочешь?

– Не могу.

Гм!

– Может быть, я переоценила твои силы. В таком случае приношу свои извинения.

– Принимаю, и я понимаю, насколько редко ты извиняешься за что бы то ни было, Анита.

Телефон щелкнул и умолк.

Я нажала кнопку, отключив гудок в линии.

Дольф подошел, пока я вылезала.

– Ну?

Я пожала плечами:

– Похоже, придется действовать без поддержки вампиров.

– На них нельзя полагаться, Анита, тем более на их поддержку. – Он взял меня за руку – никогда раньше он этого не делал – и пожал ее. – Вот на что только и можно рассчитывать. На другого человека. Монстрам на нас глубоко плевать. А если ты думаешь, что это не так, то сама себя обманываешь.

Он отпустил мою руку и пошел прочь раньше, чем я смогла придумать ответ. Ну и ладно. После разговора со Странником я не была уверена, что ответ у меня есть.

• Предыдущая
• 74/92
• Следующая