Дисфункция реальности: Угроза - Гамильтон Питер Ф. - Страница 127

• Предыдущая
• 127/161
• Следующая

— Шестеро. Всего будет сорок один.

—Чудесно. Приготовьтесь к боевому ускорению, которое начнется как только тамбур будет закрыт, — для эденистов он повторил это предупреждение по аудио. Полетный компьютер выдал расчетный курсовой вектор, направленный в открытый космос, подальше от Мурора. При ускорении восемь g они могли без труда оторваться от других кораблей и, совершив прыжок, выйти из системы. Продолжительные перегрузки такой силы стали бы тяжким испытанием для эденистов (впрочем, и членам экипажа они не показались бы безделицей), но все же это намного лучше, чем остаться здесь.

— Джошуа, Гаура попросил сказать тебе, что некоторые дети еще очень малы и, возможно, не смогут выдержать больших перегрузок, — сообщил Варлоу. — Их кости еще недостаточно окрепли.

— Вот, черт! Детишки? Сколько им лет? Сколько g они смогут выдержать?

— Одной девочке еще нет и трех лет. Двум детям по пять лет.

— Проклятье!

— Что случилось? — спросила Сара. Ее глаза цвета морской волны, впервые с момента их прибытия в систему Лалонда потемнели, что не предвещало ничего хорошего.

— Не волнуйся, мы не будем этого делать.

Рядом с Этрой появилась пятая боевая оса. Тотчас взорвались семь ядерных зарядов «Леди Мак». Джошуа выпустил еще две осы.

— Если совершать прыжок прямо отсюда, без траектории выравнивания, то у нас уйдет пятнадцать секунд на то, чтобы убрать сенсоры и активировать узлы, — сказал он. — В течение десяти секунд нам придется лететь вслепую. Это не так уж долго.

— Ну так давай, — сказала Сара. — Запускай по ним всех оставшихся ос и уходи. Даже с поврежденной трубой номер один «Леди Мак» сделает восемь g. Для «Маранты» четыре g это предел. Мы сможем уйти.

— Вектор уже загружен, а у нас на борту дети. Черт! Черт! Черт!

Он увидел, как последний эденист с помощью Варлоу выбирается из переходного тамбура. Полетный компьютер уже закрывал люк.

«Делай что-нибудь, Джошуа Калверт, — сказал он себе, — и делай немедленно, иначе через двадцать секунд ты будешь покойником».

Он приказал полетному компьютеру активировать трубу плавления.

Еще целых две секунды он мог обдумывать решение.

В тактических программах ничего подходящего не нашлось. Даже отцу никогда не приходилось выбираться из такой кучи дерьма.

«Бежать нельзя, драться нельзя, прыгать нельзя, прятаться нельзя..»

— Вот оно! — заорал Джошуа.

Включились приводы плавления, и «Леди Мак» стала выходить на курсовой вектор, который Джошуа успел рассчитать, еще не обдумав до конца новую идею.

— Три g, курс прямо на газовый гигант.

— Джошуа! — взмолился Дахиби. — Мы не сможем прыгнуть, если ты поведешь нас внутрь системы.

— Заткнись.

Дахиби, заняв прежнее положение в своем кресле, стал цитировать Священное Писание, которое помнил наизусть с юности.

— Слушаюсь, капитан.

— Варлоу, активируй три капсулы ноль-тау, которые хранятся у нас в секторе С и засунь в них детей. У тебя есть четыре минуты максимум, до того как мы начнем ускоряться по-настоящему.

— Хорошо, Джошуа.

Сенсоры сообщили, что их преследуют четыре боевые осы. Джошуа ответил залпом из пяти. Он слышал, как Дахиби бормочет что-то вроде молитвы, которая звучала как панихида.

— Они идут за нами, — спустя минуту сказал Мелвин. «Маранта» со своей когортой уходила прочь от Этры.

— Это «Грамин», — сказала Сара, изучив передаваемый сенсорами образ. — Взгляни на угол отклонения его привода. Другого такого звездолета нет. Висслер всегда хвастался маневренностью своего корабля.

— Все чудесно, Сара, спасибо, — воскликнул Джошуа. — У тебя не найдется для нас какого-нибудь другого морального стимула?

Варлоу поднимался по трапу, который вел на палубу зала отдыха. Накаченные мышцы легко поднимали его, несмотря на увеличившуюся силу тяжести. Ступеньки из углеродного композита жалобно скрипели под его весом, втрое превышавшим обычный. Эденисты лежали на полу. Ни одно из амортизационных кресел не было активировано. «У них нет нейронных процессоров, — понял космоник. — Вот почему их дети капризничают, оказавшись в чрезвычайной ситуации. Они не могут лежать на голом полу».

Он подошел к самой маленькой девочке, бледной, с широко раскрытыми глазами, которая лежала рядом со своей матерью.

— Я положу ее в капсулу ноль-тау, — сказал он и наклонился. Еще у трапа он вставил в гнезда на своих локтях руки для переноски груза. Каждая из них имела широкий металлический манипулятор и их вполне можно было бы использовать в качестве колыбели. Девочка снова заплакала. — В капсуле не будет перегрузок. Объясните ей. Когда я буду поднимать ее, она не должна дергаться, иначе может сломаться позвоночник.

— Будь умницей, — обратилась Тайя к своей дочери. — Он отнесет тебя в безопасное место, где тебе не будет так больно.

— Он ужасен, — всхлипнула Гадж, когда к ней скользнули металлические захваты.

— Все будет хорошо, — сказал Гаура, усиливая эмоциональный импульс спокойствия, который излучала Тайя.

Стараясь не повредить позвоночник девочки, Варлоу поддерживал ее голову одним манипулятором, тогда как на трех других покоились ее торс и ноги. Он осторожно поднялся.

— Мне помочь? — спросил Гаура, приподнявшись на локтях. У него было ощущение, что на шею медленно давит гидравлический пресс.

— Нет. Ты слишком слаб, — Варлоу двинулся к выходу из зала. Диковинное существо пробиралось среди измученных тел с таким изяществом, которое совершенно не соответствовало его громоздкой фигуре.

Всего оказалось семь детей, которым еще не исполнилось десяти лет. Почти пять минут он переносил их из зала в капсулы ноль-тау. На вторичном уровне сознания он посредством нейронных процессоров наблюдал за обстановкой, в которой проходил полет. Атакующие звездолеты, как и «Леди Мак», двигались с ускорением три g. Заряды боевых ос постоянно взрывались, образуя в пространстве, отделявшем «Леди Мак» от ее преследователей, сверкающее облако плазмы.

Когда Варлоу опустил в капсулу последнего ребенка, «Леди Мак» шла над краем кольца в двух тысячах километрах над эклиптикой.

— Ну вот, слава богу, — сказал Джошуа, когда капсула закрылась. — Всем приготовиться к высокому ускорению.

Возросшая до семи g тяга «Леди Мак» еще больше усилила страдания эденистов. При всей выносливости их генинженированных тел, они не могли выдержать тяжкого бремени боевого полета в космосе.

«Маранта» и «Грамин» начали отставать. Сенсоры показали еще трех боевых ос, которые стремительно сокращали расстояние.

— Господи, сколько же этих чертовых штучек у них еще осталось? — спросил Джошуа, выпустив в ответ четырех из оставшихся у них шести ос.

— По моим расчетам, десять, — сказал Мелвин. — Возможно, больше.

— Чудесно, — изменив курсовой угол, Джошуа резко направил звездолет вниз, в сторону колец.

Медленно двигавшиеся куски грязного льда отражали непривычное излучение трех проносившихся мимо звездолетов. После тысячелетий спячки, нарушаемой лишь активностью магнитосферы газового гиганта, микроскопическую пыль колец пробудили отголоски взрывов атомных бомб. Темные кристаллики снега изящно приподнялись над слоем пыли. Температура, возросшая на несколько долей градуса, разрушила чрезвычайно хрупкие валентные связи между атомами. Оставшиеся позади звездолетов кольца покрылись рябью, как море перед надвигающимся штормом.

Те, кто находился на борту «Леди Макбет», открыв доступ к данным сенсоров, с изумлением наблюдали, как частицы, из которых состояли кольца, стали крупнее и изменили форму. А поверхность колец превратилась из зернистого тумана в твердую равнину, состоявшую из дрейфующих грязно-желтых валунов. Она занимала половину передаваемого сенсорами образа. Теперь кольца казалось стали своего рода полом Вселенной.

Из пусковой трубы «Леди Макбет» вылетела предпоследняя боевая оса. Почти в тот же момент от нее отделились боевые заряды, которые рассеялись, как стайка любопытных рыб. В сотне километров за кормой «Леди Мак» одновременно взорвались двадцать семь атомных бомб. Эти взрывы создали временную визуальную и электронную завесу. Корабль, невидимый для своих преследователей, изменил курс. Вспыхнули струи трех приводов плавления, и три зубца гелиевого пламени обрушились на снег и камень кольца. Ни одна физическая структура не смогла бы выдержать такой запредельной температуры. На том участке поверхности кольца, который испытал на себе это чудовищное воздействие, образовались впадины и гейзеры. Казалось, что в самой толще кольца что-то разорвалось. С ускорением, равным одиннадцати g, «Леди Макбет» нырнула прямо в кольца Мурора.

• Предыдущая
• 127/161
• Следующая