Нейтронный Алхимик: Конфликт - Гамильтон Питер Ф. - Страница 79

• Предыдущая
• 79/143
• Следующая

— Если челноки с Джесупа несли одержимых, то положение быстро ухудшится, — заметил Самуэль. — Едва ли другие правительства придут Новой Джорджии на помощь.

— Верно, — грустно согласилась Моника. — Уж скорее забросают ядерными бомбами для надежности.

— Не думаю, что мы задержимся здесь, — ответил Самуэль. — И у нас будут флайеры, так что мы сможем эвакуироваться в течение пары минут.

— Да. И еще одно…

— Да?

— Редвей сказал, что после «Текаса» в систему вошел еще один корабль. «Леди Макбет». И она сейчас стоит в доке главного орбитального космопорта Тоналы.

— Как интересно. Повелительница Руин, похоже, знала, что делает, когда нанимала этого «Лагранжа» Калверта.

Моника была почти уверена, что в голосе эдениста прозвучало восхищение.

Четыре космоястреба начали ускоряться в направлении Нювана. Получив разрешение диспетчерской, они вышли на шестисоткилометровую орбиту, расположившись ромбом. Четыре ионных флайера покинули ангары и устремились к поверхности, пробивая бурлящую толщу снеговых туч, накрывшую почти всю территорию Тоналы.

Контрольный центр системы стратегической обороны на Джесупе был вырублен в скале глубоко под жилыми секциями. Это была последняя цитадель Новой Джорджии. Нападающие извне могли бы преуспеть, только расколов астероид пополам, открытый мятеж населения астероида отбили бы многочисленные системы безопасности, а независимая система жизнеобеспечения могла позволить офицерам СО продолжать сражение не один месяц, что бы ни случилось с Джесупом и правительством Новой Джорджии.

С пугающе глубоким спокойствием Квинн подождал, пока отползет в сторону каменная плита внутренней двери.

На пути через астероид его сопровождал только Бонам — остальные ученики слишком его боялись.

Контрольный центр несколько изменился внешне. Пульты управления в присутствии одержимых работали неустойчиво. Процессоры и видеопроекторы пришлось заменять примитивными телефонами, так что вдоль стены выстроился целый ряд непрестанно звонящих черно-серебряных аппаратов. Несколько офицеров в серых отглаженных мундирах торопливо подхватывали трубки. Перед ними на огромном столе покоилась схема Нювана и его орбитальных астероидов. Пятеро девушек торопливо двигали по ней длинными указками деревянные фишки.

Насыщенный адреналином гул при появлении Квинна стих. Под капюшоном сутаны не было видно лица, свет безвозвратно падал в черноту тени. Только высовывающиеся из рукавов снежно-белые кисти свидетельствовали о том, что под одеждой все же прячется человек.

— Продолжайте, — приказал он.

Голоса зазвучали снова, громче, чтобы не вызвать сомнений в верности и старании.

Квинн подошел к посту командующего, похожему на профессорскую кафедру, в конце стола.

— В чем проблема?

Шемилт, командовавший центром обороны, отточенным движением отдал честь. Он вообразил себе увешанный орденами мундир аса люфтваффе времен Второй мировой и внешность тевтонского офицера-дворянина.

— С сожалением должен сообщить, сэр, что наперехват нашим командам, работающим на других астероидах, высланы корабли противника. Первый из них войдет в контакт с нашими силами через сорок минут.

Квинн поглядел на стол. Там уже было тесно от фишек. Над самой планетой кружили четыре стервятника. Усыпанные бриллиантами пирамидки изображали платформы СО Новой Джорджии, рубиновые пятиугольники — платформы противников. По звездному полю медленно ползли три красных флажка.

— Корабли боевые?

— Наши наблюдатели в эту скверную погоду не могут сказать с уверенностью, но, скорее всего, нет. Во всяком случае, не фрегаты. Я полагаю, однако, что это десантные корабли — для этого они достаточно велики.

— Шемилт, не заносись.

Шемилт вытянулся по стойке «смирно».

— Слушаюсь, сэр!

Квинн ткнул пальцем в один из красных флажков.

— Могут наши платформы СО расстрелять их?

— Так точно, сэр. — Шемилт снял с крючка блокнот и перелистал отпечатанные на машинке страницы. — Два из них в зоне досягаемости наших рентгеновских лазеров, третий можно достать боевыми осами.

— Хорошо. Прикончи мерзавцев.

— Слушаюсь, сэр! — Шемилт поколебался. — Если мы это сделаем, остальные сети откроют огонь по нам.

— Тогда отстреливайтесь. Поразите все возможные мишени. Мне нужна тотальная война.

Суета вокруг стола несколько приутихла. Операторы уставились на Квинна. Они были возмущены, но выражать вслух свое возмущение боялись.

— А как мы выберемся, Квинн? — спросил Шемилт.

— Переждем. Космические сражения разрушительны, но скоротечны. К концу дня на орбите Нювана не останется ни одной работающей лазерной пушки или боевой осы. В нас пару раз пальнут, но, блин, эти стены два километра толщиной! Это мама всех бомбоубежищ. — Он взмахнул рукой, и фишки на столе занялись, точно свечи, желтым коптящим огнем. — А когда все закончится, мы спокойно улетим отсюда.

Шемилт торопливо кивнул, показывая, что никогда и не позволял себе усомниться.

— Извини, Квинн. Это на самом деле очевидно.

— Спасибо. Теперь расстреляй корабли.

— Есть, сэр!

Квинн вышел из командного центра. Бонам следовал за ним по пятам, как всегда, отставая на пару шагов. Титаническая дверь затворилась за ними с глухим стуком, эхом отозвавшимся в коридоре.

— А у нас хватит кораблей, чтобы всех вывезти? — поинтересовался Бонам.

— Сомневаюсь. А если и хватит, космопорт станет главной мишенью.

— Так… кому-то придется улететь пораньше, верно?

— Как можно раньше, Бонам. Ты, верно, за этим сюда и явился.

— Спасибо, Квинн.

Он заторопился: голос Квинна становился слабее.

— Конечно, если они увидят, что я улетаю, то поймут, что я их бросил. Дисциплина полетит на хер.

— Квинн?

Голос темной фигуры впереди был едва слышен.

— В конце концов не связывать же их…

Бонам, прищурившись, вгляделся в того, кого пытался догнать почти бегом. Квинн скользил над полом, словно не шевеля ногами, сутана его поблекла, став почти прозрачной.

— Квинн?

Это зрелище напугало его даже больше, чем все, что ему довелось увидеть прежде. Гнев и злоба, которые так легко охватывали Квинна, казались родными, близкими и понятными по сравнению с этим. Но Бонам не мог понять, происходит это с Квинном или он сам это с собой делает.

— Что с тобой, Квинн?

Тот стал совершенно прозрачным, и только едва заметное мельтешение выделяло его силуэт на фоне каменной стены. Даже мысли его ускользали от Бонэма. Тот споткнулся на ходу. Его охватила паника. Квинна в коридоре не было.

— Господи Иисусе, ну что теперь?

Лица его коснулся холодный ветерок. Бонэм нахмурился.

Ком белого огня ударил его в основание черепа. Из рухнувшего на пол тела отлетели две души, воя от ужаса при мысли об ожидавшей их судьбе.

— Не тот бог, — пролетел по коридору хохоток.

Когда Джошуа приземлился — в первом часу дня по местному времени, — слухи окутывали Гаррисбург гуще снежной пелены. Это было, похоже, единственное оружие в арсенале одержимых, одинаково эффективное во всех мирах Конфедерации. Чем больше люди слышали и чем меньше знали, тем сильнее становился страх. Одна не вовремя зародившаяся городская легенда — и целые мегаполисы оказывались парализованными или регрессировали к параноидальной войне всех со всеми.

На большинстве планет заявления местных правительств и вольные репортеры на местах могли вновь запустить механизмы быта. Люди стыдливо возвращались на работу и ждали следующей утки о Чингисхане, въезжающем в город на танке.

Но только не на Нюване. Здесь местные правительства радостно осыпали старинных противников страшнейшими обвинениями. Возможность общепланетной скоординированной реакции на предполагаемую высадку одержимых даже не рассматривали всерьез, в рамках realpolitik ее не существовало.

Сразу после высадки Джошуа подал в городской коммерческий банк памяти запрос на поиск. От множества вооруженных охранников и отсутствия ближайших рейсов в космопорте интуиция его вставала на дыбы. Он знал, что времени у них почти не осталось. Неторопливый, тихий подход — вопросы, связи, взятки — здесь не сработает.

• Предыдущая
• 79/143
• Следующая