Анатомия Комплексов (ч.1) (СИ) - Витич Райдо - Страница 35
- Предыдущая
- 35/89
- Следующая
Н-да, развлеклась она от души. Во всю мощь своего менталитета. Теперь бы разгрести…
–– Почему у тебя кровь на губе? –– спросил он у Алены, уже зная ответ.
Ему нужно было время на обдумывание ситуации. То, что девчонке придется ответить за содеянное, было ясно, но терять ее, чтобы она ни натворила на этом корабле, он не желал, хоть расстреляй она всю команду. И это ему не нравилось. Оказывается, землянка заняла слишком много места в его разуме и, самое не приятное, в сердце. Это открытие разозлило его донельзя, и он процедил, нависая над ней, как злой джин над глупым кладоискателем.–– Ты хоть понимаешь, что натворила?
–– Пошел ты! –– с чувством глубокого удовлетворения заявила Алена и обвела взглядом героя-смертника окружающую толпу. –– И все вы! Цивилизация выродков!
–– Вэрэн предупреждал, что она опасна, –– заметил один из парней.
‘Для себя в первую очередь’, –– кивнул Лоан, рассматривая лицо наложницы.
Что ж, она сама желала этого. Он был слишком мягок с ней, пора Алене преподать урок социального положения. Пусть узнает, как обращаются с тэн, может, тогда присмиреет и научится послушанию и покорности, поймет, как легко потерять жизнь и насколько глупо подвергать ее опасности? Правда, верилось ему в это с трудом –– девчонка была горда и независима, как и он, но выхода не было. За содеянное тэн убивали на месте, и счастье строптивицы в том, что он успел вовремя, да и ее отвага не могла не вызывать восхищения и уважения среди состава. За гордость, смелость и мужество прощалось многое, и ранг в этом случае не имел значения.
–– Тэн, поднявший руку на свободного человека, достоин смерти, а тэн посмевший пустить кровь …–– напомнил Гзан и смолк, увидев поднятую руку Лоан:
–– Я знаю законы, но она моя тэн, и прежде чем вынести приговор, я хочу знать, что произошло, чтоб оценить степень ее вины. –– Рэй с подозрением уставился на Гзан, специально громко высказывая свое мнение. –– Ты претендовал на нее и мог специально спровоцировать наивную землянку на агрессию, зная ее характер.
–– С каких пор характер тэн имеет значение? –– вскинул подбородок парень.
–– Ты ударил ее.
–– После того, как она изранила мне лицо! У меня есть свидетели!
–– Ты пытался взять ее и-цы, –– тихо, но внятно заметил Дэйкс.
Рэй дернулся в его сторону, глянул, желая удостовериться в том, что он говорит правду, и, убедившись, медленно повернул голову к Гзан. Скулы кэн побелели от ярости, а в его взгляде читался приговор.
–– Ложь! –– заявил парень.
–– Зачем мне лгать? –– удивился Дэйсклиф.
–– Ты друг Лоан.
Кто-то хохотнул, и губы кэн изогнула неприятная усмешка:
–– Ты сам понял, что сказал?
Гзан обвел взглядом товарищей и прочел в глазах недоумение, насмешку, а в некоторых и презрение. Он второй раз стал предметом унижения из-за рабыни! Этого его самолюбие, вынести не могло. Товарищи явно вставали на сторону Лоан и стали потихоньку выходить из комнаты, теряя интерес к происходящему, им стало все ясно. У Гзан остался один шанс поправить свое положение, вернуть уважение товарищей и расквитаться с рабыней, а заодно, и с кэн.
–– Кровь требует отмщения, –– заметил парень, показывая Рэю распоротую щеку. –– Но я, в знак уважения к гордому Ка твоей тэн, готов удовлетвориться .. 20 ударов. Хотто[26]. Это мое последнее слово. Спорим, девка закричит на третьем ударе? И… умрет на десятом?
Это был уже вызов хозяину, и, проигнорировав его, Лоан поменялся бы местами с Гзан. Перед кэн встал трудный выбор: не принять условия –– доказать, что ты слаб и дорожишь вещью, или твоя вещь не так сильна, как кажется, а значит, не достойна хозяина и не имеет права на существование. Принять - позволить убить Алену медленно и болезненно, осудить себя на позор, предоставив экипажу доказательства ничтожности тэн, а значит и свою ничтожность.
Хорошо придумал Гзан: мало кто выживал после такой пытки, а сознание теряли, как правило, на пятом, десятом ударе все. Но если отказать, дело дойдет до капитана и решение будет очевидно и безапелляционно - смерть.
’Что ж, в любом случае, Гзан больше не жить’.
Рэй медленно кивнул и, изогнув губы в своей фирменной улыбочке, тихо прошептал:
–– Ты –– мой!
Парень понял, что кэн его приговорил, но факт того, что он унизит сейти перед всеми, доказав слабость рабыни, а потом еще и убьет ее, удовлетворив свою гордость и самолюбие, внушал ему такую радость, что угроза Лоан не имела значения.
–– Но сначала она станет ничьей, –– злорадно оскалился он.
Мужчины потягались взглядами, а Дэйкс тем временем, ткнув пальцем в двух парней, недавно державших Гзан, и пожилого темноволосого флэтонца, назначил их свидетелями хотто во главе себя.
Алена не понимала, о чем они толкуют, да и плевать ей было на все происходящее вообще. Ярость сменилась полнейшей апатией, и хотелось только одного: в ванную и спать, причем в гордом одиночестве. Мысль о том, что ее могут убить за то, что она настучала по морде нахала, ей и в голову не приходила. Поэтому, когда Рэй с каменным лицом схватил ее за руку и потащил куда-то, она смиренно поплелась за ним, не пытаясь вырваться, только губу прикусила, чтоб не наорать на садиста: кисть и ступни было больно.
Ее втолкнули в абсолютно пустую комнату, чуть больше родного каземата, и подвели к стене. Алена недоуменно покосилась на сопровождение в количестве Дэйкса, Гзан и еще троих ‘мумий’ и вопросительно уставилась на Рэя. Тот ответил ей странным взглядом: вполне человеческим, но каким-то обреченно-потерянным, словно он прощался с ней и хотел многое сказать, но откусил язык. Девушка презрительно скривилась и вскрикнула - Лоан рывком сдернул с нее кофту, обнажив торс и развернув к стене лицом, резко развел ее руки в стороны и вверх, и на запястьях тут же захлопнулись наручники. Он поправил ей волосы, убрав со спины на грудь, и отошел.
–– Совсем озверел, придурок? –– взъярилась она и смолкла, увидев краем глаза, как ‘херувим’ нажимает какую-то рукоятку, похожую на банальный фонарик, и из нее появляется пять длинных тонких красных проволочек.
Алена похолодела и подумала, что это конец. Эта мысль отчего-то не возбудила в ней ни страха, ни отчаянья, а лишь слабое сожаление, что она слишком мало пожила. Видимо, психика, длительное время находящаяся в состоянии стресса и напряжения, решила расслабиться и послать все эмоции к чертям собачьим.
Девушка смерила Гзан презрительно уничтожающим взглядом, присовокупила к нему угрюмую ненависть и ‘одарила’ этой смесью Рэя:
–– Чао, мразь!
Тот прищурился, ноздри дрогнули, а в глазах появилось сожаление.
–– Приступим? –– поддался вперед Дэйкс.
Рэй встал у стены между Гзан и Аленой и кивнул. Воздух рассек резкий свист, и на спину девушки словно упал кухонный набор отточенных ножей в количестве пяти штук. Она дико закричала от невыносимой жуткой боли и уткнулась лбом в стену. В голове воцарился хаос, и стена перед глазами показалась ей единственно человечной на фоне остальных присутствующих.
Гзан со злорадством посмотрел на окаменевшее лицо кэн:
–– Она закричала на первом!
–– Продолжим, –– осадил его Дэйкс и хотт[27]вновь взметнулся в воздух.
Алена больше не кричала и не потому, что не хотелось или что-то поняла из речей своих палачей, а из чистого упрямства и ненависти к флэтонцам: не хотелось доставлять им удовольствия и все! Она лишь старалась дышать, как можно глубже, чтоб успокоить взбунтовавшийся не вовремя желудок, вздрагивала, закусив до крови губу, когда плеть обрушивалась на спину и тупо разглядывала серебристую поверхность перед глазами, пытаясь, то ли почерпнуть из нее сил, то ли зацепиться сознанием за ее шершавую поверхность.
–– Мэло,… эви,…локси,… тэ[28]…
Мерно раздавалось за спиной и, боль охватывала ее все злее, уже и не жаля, а по-хозяйски расположившись в теле, не отпуская ни на минуту, и увеличивая свое влияние на весь организм. Сознание плавало, как в тумане, стена перед глазами то исчезала, то появлялась, звуки за спиной то пропадали, то становились невыносимо громкими.
- Предыдущая
- 35/89
- Следующая
