Фея Лоан (СИ) - Витич Райдо - Страница 62

• Предыдущая
• 62/126
• Следующая

Рэй, замер над Монти, что был закован в магнитные наручники и посажен на цепь у столба.

- Что мне с тобой сделать?

- Все что посчитаете нужным. Мне нет оправдания.

Рэй прошелся по песчаному полу внутри старенького шатра:

- Ты мог бы стать троуви моего сына: Константа или Вейфила, или того, что скоро родится. Но тебе было мало, правда? Ты хотел сразу все. Должность советника для тебя молодого, полного сил и планов, слишком угнетающа своими рамками. Всего лишь второй голос, когда можно быть первым. Скажи, ты всерьез надеялся обольстить Эйфию?

- Мы подходили друг другу.

- С Мариной - да. Эйфии мало кто подходит, поэтому вопрос с ее союзом настолько затянулся.

- Ее так и не нашли?

- Нет.

Парень опустил голову, искренне раскаиваясь и печалясь.

- Меня не впечатляет твое раскаянье. Оно не вернет мне дочь. Ты не достоин даже смерти. И ты будешь жить. Я лишаю тебя звания и принадлежности к роду Мичига. Твой позор не коснется твоего отца. Ты станешь тэн и завтра будешь отправлен на Кургосские торги.

Парень вскинул полный ужаса взгляд: худшего наказания придумать не могли.

- Лучше смерть! Дайте мне мэ-гоцо, я совершу сэн-сеш!

- Смерть, как и жизнь, нужно заслужить, - бросил сегюр и вышел и шатра. Монторрион рванул за ним, запинаясь о цепь, и наткнулся на Стейпфила. Тот с презрением посмотрел на сына троуви и оттолкнул его обратно к столбу. Отогнул полог, впуская кафира и еще двух агноликов.

- Нет!! - закричал Монти, понимая, зачем они пришли.

Не прошло и десяти минут, как в плечо парня был вживлен чипсет раба.

Дэйксклиф встретил известие о наказании сына с каменным лицом.

- Я могу поговорить с ним, попрощаться? - только и спросил.

- Нет, - отрезал Рэйсли.

- Он мой сын.

- Тогда ты волен последовать за ним.

Дэйкс понял, что ему дают выбор, и тихо спросил:

- Я смогу его выкупить? Увидеться потом?

- Возможно, - уклонился от ответа Лоан. - Все зависит от последствий его эскапады для моей дочери.

Мужчина кивнул:

- В таком случае я повинуюсь твоей воле.

Рэй покосился на него: тест прошел. И чуть смягчился:

- Их поженят с Алорной. Она теперь тоже тэн. Ее вина доказана и заговор против Эйфии раскрыт. Жрица не даст пропасть твоему сыну. Они воистину пара друг другу.

Дэйкс лишь сжал зубы: худшего наказания сегюр придумать не мог.

Семен добросовестно завел будильник, но, промучившись всю ночь, заснул под утро и не услышал его трели. Протер глаза уже в восемь и вскочил, сообразив, что проспал всю охоту. Глянул на постель Феи - девушки нет, и футболки, что он повесил на спинку вместо комбинезона тоже.

Мужчина спешно оделся и пошел вниз. Тишина в доме. Умные-то люди спозоранку на промысел ушли. Обошел этажи - никого, и Феи тоже нет, только на кухне за столом сидит Елыч, книгу читает и кашеварит одновременно. Значит нужно самому за завтрак приниматься. Как готовит Елыч всем известно, девиз у него простой " кто выжил я не виноват". Фее его намеки на еду пережить точно будет сложно.

- Елыч, - заглянул в проем Семен, двигаясь к выходу. - Мужики все ушли?

- Угу, - заверил, не отрываясь от чтения.

- А Фея где?

- В сказке, - заверил, переворачивая лист книги.

Семен хмыкнул: нашел тоже, у кого осведомляться. Елыч поди и не понял о чем его спрашивают и кто. По макушку в сакраментальный труд погрузился: какие феи, какие охотники и зачем завтракать?

Ну, ясно, сегодня весь коллектив будет на диетическом питании фирмы Елыч: лекция о Высшем разуме на завтрак, монолог о смысле жизни на обед, и вводная в труды великих мыслителей прошлого и настоящего на ужин.

Замечательно!

Семен вылетел во двор и запнулся о ступень, зацепился за перила, еле удержавшись на ногах от открывшегося ему вида: за оградой по снежным барханам меж сосен, заливисто смеясь бежала Фея. Волосы волнами развевались на ветру, футболка Семена едва достававшая ей до середины бедер, прилипла от снега и ветра к телу. Голые, стройные ножки, едва касаясь снега, несли хозяйку вперед, а за ней поспешала та самая матерая волчица, что вывела Семена на девушку.

Мужчина зачарованно смотрел на них и невольно заулыбался. Картина "девочка и хищник" была настолько необычна и привлекательна, что в первые минуты Семен не подумал ни о риске для Феи, ни о том, что она может простыть, бегая босиком по снегу.

Он очнулся, когда волчища прыгнула в спину девушке, сбивая ее с ног. Колмогорцев испугался, рванул на помощь и к удивлению услышал громкий полный почти щенячье радости смех Феи и почти счастливое ворчание волчицы, увидел что та, сбив с ног девушку, сейчас стоит над ней и вылизывает ей лицо. Девушка обняла ее и увлекла в снег, копируя ворчание хищницы.

Колмогорцев замер в паре метров от них, пожалев, что ничего не прихватил волчице полакомиться, и еще больше, что выдал себя, спугнул идиллию.

Фея заметила мужчину, приподнялась, отодвигаясь от айху. Лицо девушки посерьезнело, взгляд стал настороженным и чуть обиженным.

- Доброе утро, - выдавил Семен, чувствуя себя виноватым без вины. И Бог с ним, покаялся бы в любых несовершенных грехах и проступках лишь бы Фея перестала смотреть на него как на подлеца. Да вот беда, не знал, как это сделать, чтобы дошло, проняло, поэтому и пытаться не стал.

Хотел Фею поднять, но та палец упреждающе выставила:

- Нэт. Уйтит.

- Сердишься значит? Еще бы внятно объяснила за что, - вздохнул Семен. И все же поднял девушку, отряхнул от снега. Та замерла, насупившись, бровки на переносице свела и взгляд в снег, но не противится и то ладно. Волчица поворчала на Семена и потрусила в лес.

- Айху? - позвала ее девушка, но та не обернулась. - Тий нэт ароши, - заявила Семену Фея видно из-за покинувшей ее подружки.

Надо же, как много слов выучила, - улыбнулся мужчина. Фея смутилась.

Семен, не смотря на ее немилость, пребывал в самом хорошем настроении, чувствовал себя старшим братом глупышки, отцом и мужем одновременно. Непосредственность и способность чисто по детски открыто и задорно веселиться, смеяться, не чуя опасности дурачится с волком как с домашней собачкой, почти нагишом по снегу бегать, не думая о холоде, простуде, дано не каждому. И сохранить эту наивность и искренность удается, наверное, двум из десятка тысяч к совершеннолетию.

Он бы сохранил это в девушке и дальше и дольше, уберег бы от всех бурь, от грязи и бед… Да она Виктора выбрала.

И закаменел лицом, подхватил девушку на руки, в дом понес.

- Уйтит, - упрямо, но несмело опять заявила ему Фея, как только он опустил ее на постель в комнате.

- Сейчас, - заверил ядовито. В тумбочку полез за водкой, чтобы растереть девушку. Закаленная она бесспорно, как бы к вечеру от такой закалки ангину или восполнение легких не заработала.

Стянул силой мокрую футболку, налил водки, растер, где как придется отмахивающуюся от него Фею, закутал в одеяло, оставив лишь ноги, и принялся растирать ступни. Налил чуток в кружку и подал девушке:

- Пей.

Та головой замотала, морща носик:

- Надо, Фея.

Та глаза округлила, испугавшись приказного тона. Хлебнула водки и задохнулась.

- Ну, ну, - погладил ее по спине. - Дыши: вдох, выдох. Раз, два.

Девушка задышала, хлопая ресницами и не спуская растерянного и настороженного взгляда с Семена.

- А теперь полежи, - посоветовал, легонько к подушке ее наклоняя. Легла, глаза закрыла.

Семен повесил футболку сушиться в бане, сварил Фее овсяную кашу на воде, вскипятил чай, остудил для девушки, перекусил сам бутербродом, сооруженным на ходу, и вернулся в комнату.

Эя пыталась встать, но голова, словно налитая свинцом тянула ее обратно на подушку. Перед глазами все плыло и качалось, мысли были фрагментарными, далекими.

• Предыдущая
• 62/126
• Следующая