Задание: Лунная девушка - Айронс (Эронс) Эдвард Сидни - Страница 28

• Предыдущая
• 28/42
• Следующая

– Но тогда...

– Да, мы пошли на обдуманный риск. Свою личную ставку я проиграл, когда погиб мой единственный сын. – Суровый голос иранца слегка дрогнул. – Наверное, нужно было предупредить Айка. И тебя тоже, Ханух. Но в комитете решили, что лучше знать своих врагов, чем рыскать в потемках, как довелось тебе. Это не было ошибкой. Наши люди работают, и сегодня ночью ситуация прояснится, могу тебя заверить. Мой совет – иди домой и отоспись. Тебе пришлось выдержать суровое испытание, и вид у тебя усталый.

– Сэр, я должен остаться с Дареллом.

– Он уже не в твоих руках. – В голосе Сепаха вдруг прорезались властные нотки. – Теперь о мистере Дарелле позабочусь я.

Дарелл внезапно почувствовал, что он это уже проходил. Когда Ханух попросил разрешения дождаться его в саду, он промолчал.

– Пожалуйста, – согласился Сепах, – но это бессмысленно. Мистер Дарелл пробудет у нас, пока все не выяснится.

Ханух еще немного поколебался, потом неохотно покинул комнату. В образовавшейся паузе Рамсур Сепах передвинул бумаги на своем столе, открыл выдвижной ящик, заглянул в него, вздохнул и встал.

– Я оплакиваю своего сына, – спокойно произнес он.

– Айк был прекрасным молодым человеком.

– Да. Мой единственный сын. Я возлагал на него такие надежды... Не думал, что он может погибнуть в Дашт-и-Кавир. – Кустистые ястребиные брови взметнулись вверх, потом поникли. – Не могли бы вы мне объяснить, где именно это произошло?

– В то время меня с ним не было.

– Ах, да. Молодой Ханух так мне и сказал. Где же вы тогда были, дорогой сэр?

– Полагаю, вы знаете, – ответил Дарелл. – Или вы тоже хотите узнать от меня, как отыскать Хар-Бюри?

– Это очень важные сведения.

– Но если я все расскажу, вы меня посадите в первый же самолет, вылетающий из Тегерана, с предписанием покинуть страну.

– Безусловно. Но с другой стороны, вас начинают подозревать в сговоре с мятежником Хар-Бюри, раз вы решили его оберегать. О вашей разведке говорят, что на чужих территориях она творит довольно сомнительные дела.

– Но ведь вы располагаете и правдивой информацией, мистер Сепах.

– Вы так сильно хотите найти эту девушку?

– Да, хочу.

– А вы не хотите рассмотреть вариант с обменом вашей информации на русскую космонавтку?

– Это впечатляет.

– Очень хорошо. Пройдемте со мной.

Рамсур Сепах с грацией хищного зверя выскользнул из-за стола, открыл другую дверь кабинета и перешагнул порог. Дарелл старался не отдаляться от его высокой внушительной фигуры. В соседнем помещении было темно. Сепах пробормотал что-то насчет света и шагнул вперед. Дарелл ощутил покалывание в затылке. Внезапно дверь за ним захлопнулась, обдав его потоком воздуха. Тьма стала кромешной. Дарелл на мгновение замер, затем прислонился спиной к стене.

– Мистер Сепах...

Тишина была даже глубже, чем темнота. Дарелл не удивился тому, что случилось; он это почти предвидел. С другой стороны, он оказался совсем не готов к тому напору, с которым действовал этот человек.

Над головой вспыхнул свет.

Дарелл находился в помещении картотеки с глухими стенами. Шкафы с выдвижными ящичками заполняли все пространство от пола до потолка. Дверь напротив была заперта. Рамсура Сепаха в комнате не оказалось. Его голос прозвучал из рупора под потолком.

– Видите, как нам везет, мистер Дарелл. Ведь девушка у нас. Да, Таня Успанная в наших руках.

– Позвольте мне ее увидеть, – воззвал Дарелл к потолку.

– О, еще увидите! И уже скоро получите ответ на многие ваши вопросы. – Голос в рупоре задребезжал от смеха. – Как же глупо с вашей стороны до сих пор ни о чем не догадываться, мистер Дарелл. Ваша репутация позволяла надеяться, что вы окажетесь более сообразительны. Понимаете, вы могли бы называть меня другим именем. Ни у кого нет моих фотографий, а бедняга Ханух либо вовсе не завел на меня дела, либо в нем почти ничего нет.

– Так вы – Хар-Бюри? – хрипло спросил Дарелл.

– Да. Ну а теперь – спокойной ночи, пока еще есть время.

Дарелл осмотрел все вокруг и подергал дверь, через которую вошел в картотеку. Она была заперта. Его ладони торопливо заскользили по краю дверного проема. Уцепиться было не за что. Шарообразная дверная ручка проскальзывала в его ладони. Он попытался сорвать ее, но ручка из прочной стали не поддалась. Дарелл перешел к противоположной двери, через которую исчез Рамсур Сепах, он же Хар-Бюри. Там он столкнулся с той же проблемой. Выхода не было.

Тут он услышал шипение газа, вырывающегося из отверстия в рупоре. Свет опять погас.

Дарелл не ощущал никакого запаха. На мгновение им овладела паника. Он застыл на месте, стараясь не дышать. Свист становился все громче. Слева он нащупал картотечный шкаф, оценил его прочность и вес. Казалось, тот намертво привинчен к полу и к стене. Дарелл полез вверх по стальным ручкам выдвижных ящиков, пока не коснулся невидимого потолка, и затем вытянулся как можно дальше в сторону отверстия. Оно было почти вне досягаемости, но кончиками пальцев Дарелл внезапно ощутил влажную прохладу газа, заполнявшего помещение. Он не знал, смертельный это газ или нет. До него все равно было не добраться. Дарелл отвернулся, набрал в грудь побольше воздуха, повиснув на одной руке и пытаясь снять пиджак. Хватка пальцев ослабла и он рухнул на пол, заодно освободившись от пиджака, но тут же поднялся и снова полез наверх. Внезапно он почувствовал тошноту и едва с ней справился. Дарелл скомкал пиджак, пытаясь в темноте дотянуться до отверстия и затолкать туда плотную ткань. Свист вскоре затих. Но Дарелл не мог долго продержаться в таком напряженном положении. Рука его задрожала, раны, оставленные на память о мадам Ханг, бурно протестовали. Опять накатила тошнота. На этот раз он сильно ушибся об пол и скорчился из-за спазм в животе. Он лежал, распростершись ничком, упираясь лицом в холодный бетон. Комната в буквальном смысле стала склепом. Он не мог из нее выбраться. Она была непроницаема даже для воздуха. Он еще раз стал взбираться по картотечному шкафу. Его бил озноб, заливал холодный пот. В последний раз он потянулся к отверстию в потолке. Но дотянуться не смог. Когда он рухнул, то уже не ощутил пола. Казалось, что он вечно будет падать в черную бездну.

Проснувшись, он услышал голоса, но те где-то терялись по пути и слов Дарелл разобрать не мог. Чувствуя себя больным, он крикнул в темноту, но не раздалось ни звука. Тогда он напряг дрожащие мышцы и попытался встать, но как в невесомости не мог определить, где верх, где низ. Голова закружилась и вокруг все завертелось. Попытался раскинуть руки – и стало казаться, что он летит, ни на что не опираясь, паря и устремляясь вниз, кружась и пикируя. Его тут же укачало, и он провалился в благословенную пустоту.

Время шло. Он спал, потом проснулся. Попробовал разглядеть светящийся циферблат своих наручных часов, но цифры словно издевались над ним. Он чувствовал, что ночь давно прошла, но было еще темно. Больше он об этом не думал, пока его не залил безжалостный свет, заполнивший все поры тела мучительной болью. Он скорчился и попытался откатиться прочь, но вместо парящей свободы ощутил на себе железные оковы, не давшие пошевелиться.

Время шло.

Он не знал, день сейчас или ночь. Время тянулось долго – долго. Проснулся он, лежа на чем-то мягком, вдыхая запах антисептиков и чувствуя рукой укол иглы. Над ним выросла фигура человека, и он немощно колыхнулся к смутно проступавшему лицу. Послышался смех Рамсура Сепаха – Хар-Бюри. Или Та-По? Но тут Дарелл услышал другой смех. Его он узнал, и кровь заледенела в жилах. Это была сама мадам Ханг. Я у них в руках, – подумал Дарелл. Обломки всего, что он так тщательно организовывал, теперь летели ему в лицо. Он хотел позвать Ханнигана, но успел проглотить это имя, прежде чем оно сорвалось с уст. Тут он почувствовал себя хитрым и скрытным. Никогда нельзя позволять своей правой руке знать, что делает левая. Hont soit qui mal y pense.[2]

• Предыдущая
• 28/42
• Следующая