Звезда жизни - Гамильтон Эдмонд Мур - Страница 39

• Предыдущая
• 39/41
• Следующая

Казалось, это был подросток, ростом не больше четырёх футов. Его одежда напоминала грубо вытканный мешок с отверстиями для головы и рук, телосложением же незнакомец смахивал на пухлого младенца с непропорционально большой головой. Черты лица были довольно красивыми, глаза огромными, глубоко спрятанными в глазницы; они светились необычайной мудростью, но в то же время были холодными и безразличными.

— Меня зовут Клед, достопочтимый дедушка, — обратился коротышка к Римеру с нескрываемой иронией. Он взглянул на Хаммонда и добавил: — Это первый хоомен, которого я вижу. Его мозг находится в зачаточном состоянии, но содержит довольно любопытную информацию. Нам потребуется несколько минут, чтобы извлечь все полезное. За это время, достопочтимый дедушка…

— За это время я советую вам исследовать мой мозг, дорогой внук, — резко ответил Ример. — Тогда вы поймёте, по какой причине я оказался здесь, и…

— О, это уже сделано, — равнодушно ответил Клед. — Трое наших людей, оторвавшись от своих философских размышлений, изучают сейчас ваш мозг одновременно с мозгом хоомена. Пожалуйста, не шумите, это им очень мешает.

Клед зашагал по лабиринтам коридоров, и гости, полусогнувшись, последовали за ним. По обеим сторонам виднелись ряды крошечных комнат или, вернее, келий, вырубленных в камне и закрытых полупрозрачными панелями. В каждой из них находилась маленькая фигурка собрата Кледа, погруженная в глубокие размышления.

— Телепатические способности позволяют нам объединять усилия для решения важнейших проблем, — пояснил Клед. — Лишь немногие заняты индивидуальными исследованиями и могут уделить вам несколько минут. Даже это является для них болезненным нарушением привычного образа жизни.

Ример покраснел от гнева и хотел что-то резко сказать, но не смог и рта раскрыть. Это поразило Хаммонда. Лидер враменов до сих пор казался ему почти сверхчеловеком, и даже он терялся в присутствии своего маленького внука. Впрочем, это пустяки, куда важнее было то, что судьба Алтара, а может быть, и всей Галактики ныне определялась этими холодными, нечеловеческими разумами.

Хаммонд смотрел на детские фигурки, сидящие в крошечных кельях со сложенными на груди ручонками и застывшими невидящими глазами, и думал: «А ведь они будут вести свою полурастительную жизнь до тех пор, пока каменные своды не рухнут им на головы. Что для них могут значить все треволнения внешнего мира?»

— Мы пришли, достопочтимый дедушка, — сказал Клед, указывая на открытую панель в стене. За ней располагалась относительно просторная комната, в которой сидели трое коротышек. — Входите, вам нечего бояться, в любом случае вам не причинят зла.

Ример недоверчиво хмыкнул, и Клед скривил рот, что можно было принять за тень улыбки.

— Ваши мысли совершенно ясны, достопочтимый дедушка. Вы раздумываете, мужчина я или женщина, и удивляетесь, как можно жить без эмоций. Всё это пустяки, совершенные пустяки, которые недостойны даже ответа. Откройте свой разум, я постараюсь вам кое-что объяснить. Не знаю только, поймёте ли вы, ведь ваш мозг так примитивен…

Они постояли молча несколько минут в келье, а затем Клед повернулся и вышел в коридор. Оба гостя последовали за ним. Их никто ни о чём не спрашивал, но Хаммонд ощущал, что его мозг основательно выпотрошен. Судя по бледному лицу Римера, лидер враменов ощущал нечто подобное.

— Мои собратья собрали всю необходимую информацию и теперь анализируют её, — сообщил Клед. — Вскоре мы примем решение, стоит ли вмешиваться в ваш конфликт с Третьими людьми. А сейчас я на прощанье покажу нашу единую память.

Вскоре они вошли в обширный куполообразный зал, погруженный в серебристую мглу. В стенах его располагалось множество келий, ярус за ярусом поднимавшихся к сводчатому потолку. Там сидели сотни, тысячи Четвёртых людей, погруженных в размышления.

Казалось, они даже не заметили гостей, однако Хаммонд ощутил на мгновение болезненный укол в мозг.

— Теперь вся ценная информация, которой располагаете вы оба, запечатлена в нашей общей памяти, — спокойно сказал Клед. — Уходите.

Они повернулись и пошли по переплетению коридоров, уже одни, без сопровождения Кледа. Ни разу они не остановились, ни разу не советовались, по какому пути идти за очередным перекрёстком. Они находились словно под мощным гипнозом, сделавшим из них бессловесных роботов.

Хаммонд пришёл в себя, только подойдя к флайеру. Ример стоял рядом и очумело встряхивал головой, будто стараясь стряхнуть остатки наваждения.

— Что они решили? — хрипло спросил его Хаммонд. — Они помогут?

Ример раздражённо ответил:

— Наши внуки сказали, что им нужно время, чтобы разобраться во всём. Они, как и прежде, не хотят ни во что вмешиваться. Но поскольку есть вероятность того, что Третьи люди могут серьёзно побеспокоить их, они готовы оценить эту опасность. И только затем начать действовать. Или оставить всё как есть…

— Сколько времени им потребуется? — с тоской спросил Хаммонд. — Неужто ваши внуки будут спокойно наблюдать, как бандиты уничтожат Шаранну?

— Это их не волнует, — гневно ответил Ример. — Так же, как и судьба всего остального человечества. Кирк, я даже хочу, чтобы Третьи люди взорвали эту чёртову гору. Такие детские мстительные эмоции недостойны меня, но я этого искренно хочу!

Он открыл дверь флайера и с проклятиями полез в кабину. Когда летательный аппарат поднялся в воздух, на востоке уже разгоралась заря. Равнина окрасилась в тёплый оранжевый свет, в небе поплыли длинные нитевидные облака. Но Хаммонд смотрел только вперёд, где на горизонте виднелась зубчатая стена гор.

Путь до неё оказался тягостно долгим. Хаммонд не мог ни на минуту заснуть, обуреваемый тревожными чувствами. Успеют ли Четвёртые люди прийти враменам на помощь, да и захотят ли они сделать это? Не придёт ли помощь слишком поздно?

Когда ближе к полудню вдали, среди заснеженных гор, появился серебристый небоскрёб Шаранны, Хаммонд понял, что они опоздали.

Над долиной, в нескольких сотнях футов над вершиной небоскрёба, прямо в воздухе плясал гигантский ятаган света. Только рука бога могла бы владеть этим колдовским оружием, но изогнутый клинок, казалось, сам по себе наносил сокрушающие удары. Они доставались не только небоскрёбу, но и окружавшим Шаранну скалам.

Периметр города пылал адскими факелами — это врамены наносили ответные удары.

Ятаган света легко уклонялся от них. Третьих людей не было видно среди гор. Они дистанционно управляли своим супероружием, находясь за пределами достижимости оружия враменов.

Титанический город-небоскрёб был расколот пополам могучим ударом и стоял, на треть засыпанный собственными обломками. Огненные факелы, взметавшиеся в небо, становились все слабее и слабее, и наконец ятаган света улучил момент и вновь обрушился на оплот враменов, снеся несколько десятков его этажей.

Воздух задрожал от чудовищного грохота, и чуть позже в небо взметнулось бурлящее облако пыли.

— Боже, останови это! — закричал в ужасе Хаммонд. — Таяна…

Но смертоносный серп света продолжал плясать в небе, нанося удар за ударом. Полуразрушенная цитадель враменов вскоре была окружена огромным валом щебня и сама уменьшилась почти наполовину. Только тогда карающий клинок внезапно исчез, растворившись в медном небе.

Опомнившись, Хаммонд посмотрел на Римера, который с окаменевшим лицом смотрел на разрушенную Шаранну, на рухнувшую цивилизацию враменов.

— Ример, — хрипло пробормотал Хаммонд и потряс лидера враменов за плечо. — Ример, вы слышите меня?

Обернувшись, он увидел, что далеко на юге в небе появился рой чёрных мошек.

— Ример, очнитесь! — заорал он и стал хлестать врамена по щекам, стараясь привести его в чувство. — Они идут!

Ример ответил ему пустым, ничего не выражающим взглядом, но всё же вновь положил руки на штурвал. Застывший в небе флайер плавно опустился на груду крупных обломков, засыпавших космодром.

• Предыдущая
• 39/41
• Следующая