Выбери любимый жанр

Странник играет под сурдинку - Гамсун Кнут - Страница 8


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

8

– Думаешь?

– Не думаю, а знаю. Нашла в кого влюбиться. Он к ней прижался и обхватил ее руками, вот так, видишь?

– И она все молчала?

– Да, все молчала. Но потом встала, снова подо шла к окну и вернулась на прежнее место, облизала губы вот так, и поцеловала его. Была охота целовать такого! У него противный рот! Тогда он сказал: «Теперь мы совсем одни и сразу услышим, если кто придет». – «А где Братец со своей дамой?» – спросила она. «Гу ляют, гуляют и ушли за тридевять земель, – ответил он. – Мы одни, не заставляй меня дольше умолять те бя». Тут он ее схватил и как поднимет! Вот это силач! «Нет, пусти меня!» – закричала она.

– А дальше что? – спросил я, задохнувшись от волнения,

– А дальше ты принес письмо, поэтому дальше я пропустила. Потом я вернулась, но там в замке уже торчал ключ, шелка стала совсем крохотная. Я только слышала, как фру спрашивает: «Что ты делаешь со мной? Нет, нет, нельзя». Он наверняка обнимал ее в эту минуту. А уж потом она сказала: «Подожди не множко, отпусти меня на секунду». Он ее отпустил. «По гаси лампу!» – сказала она. И в комнате стало темно, понимаешь? И тут я уже совсем перестала соображать, что мне делать, – продолжала Рагнхильд. – Я стояла как потерянная, думала, не стукнуть ли мне как следует в дверь…

– Вот и стукнула бы. Непонятно, чего ты дожида лась.

– Тогда фру сра з у бы поняла, что я вес время стою под дверью, – отмечала Рагнхильд. – Я опрометью бросилась прочь от дверей и вниз по лестнице. Потом я снова поднялась и топала громко-прегромко, чтобы фру сразу услышала мои шаги. Дверь все еще была на за поре, но фру подошла и открыла мне. Инженер по пя там ее преследовал, хватал за подол и был как безум ный. «Не уходи, не уходи!» – твердил он, даже не по глядев в мою сторону. Но когда я вышла, фру пошла за мной. Господи Иисусе, а если б я не постучала! Пропала бы тогда наша фру.

Долгая, беспокойная ночь.

Когда мы, то есть батраки, вернулись к обеду с поля, горничные шепотом поведали нам, что сегодня между супругами состоялось объяснение. Рагнхильд знала все точнее других. Вчера вечером капитан взял на за метку и распущенные волосы, и погашенную лампу; рас пущенные волосы вызвали у него смех, он заверил жену, что это выглядело очаровательно! Фру отмалчивалась, пока не нашла удачный ответ. Она ему сказала: «Да, я порой распускаю волосы, ну так что же? Ведь они не твои!»

Бедняжка, ну где ей было сладить с капитаном, когда дело дошло до объяснений!

Тут и Элисабет тоже вмешалась. Ох, ох, эта куда острее на язык. Фру ей сказала: «Ну да, мы сидели в комнате, зато вы сидели в кустах». А Элисабет ехидно ответила: «Лампу-то мы, положим, не гасили!» – «Ну и что же, что мы погасили лампу, – сказала тогда фру, – это пустяки, мы сразу после этого ушли».

Я подумал: «Господи, ну что ей стоило сказать: мы потому и погасили лампу, что ушли из комнаты».

Тем бы все и кончилось, но капитан позволил себе намек, что его жена много старше, чем Элисабет. Он сказал: «Тебе следует всегда ходить с распущенными волосами. Поверь слову, это тебя неслыханно моло дит». Фру ответила: «Мне, может, и надо сейчас ка заться моложе». Но, увидев, что Элисабет отвернулась я хихикает, фру очень рассердилась и предложила Элиса бет покинуть их дом. Элисабет подбоченилась и говорит: «Капитан, велите подать мою коляску». А капитан ей: «Велю, велю и сам тебя отвезу».

Рагнхильд все это слышала своими ушами, потому что стояла поблизости.

Я подумал про себя: «Значит, они оба приревновали друг друга, она – потому, что он сидел в кустах, он – потому, что она распустила волосы и погасила лампу».

Когда мы вышли из кухни и собирались отдохнуть после обеда, капитан, суетившийся возле коляски Элисабет, окликнул меня:

– Я очень жалею, что помешал тебе отдыхать, но не мог бы ты починить дверь беседки?

– Хорошо, – ответил я.

Дверь была сломана несколько дней назад, ее выса дил плечом инженер, но почему капитану приспичило чинить дверь именно сейчас? Раз он уезжает вместе с Элисабет, значит, лично ему беседка без надобности. Уж не хочет ли он закрыть ее от остальных, покуда сам будет в отъезде? Если так, это весьма любопытный знак.

Я взял инструмент и пошел к сирени.

Первый раз я увидел беседку изнутри. Она совсем еще новая. Шесть лет назад никакой беседки тут не было. Она очень просторная, на стенах картины, есть да же будильник, – незаведенный, правда, – мягкие стулья, стол, широкий пружинный диван, обитый красным плю шем. Гардины опущены. Сперва я занялся крышей, на стелил новую черепицу взамен той, что разбил на днях бутылкой, потом вынул замок из личины и стал искать неисправность; когда я ковырялся в замке, вошел ка питан. Он, должно быть, успел сегодня изрядно заложить за галстук, а может, из него не выветрился вчерашний хмель.

– Это не взлом, – сказал он. – То ли дверь позабыли запереть, она хлопала, хлопала, да и сломалась, то ли кто-нибудь из прежних гостей налетел на нее в потемках. Высадить такую дверь – плевое дело.

Но досталось этой двери здорово, треснул замок и напрочь отлетели пла н ки, прибитые к дверному ко сяку.

– А ну, покажи. Вот здесь вставь новый шпенек и закрути пружину, только и всего, – сказал капитан, разглядывая замок. Потом он сел на стул.

Фру Фалькенберг спустилась по каменным ступеням в сирени и крикнула.

– Капитана Фалькенберга здесь нет?

– Есть, – ответил я.

Она вошла. У нее был взволнованный вид.

– Мне надо бы поговорить с тобой, – сказала она. – Я тебя не задержу.

Капитан ответил, не вставая.

– Я слушаю. Будешь стоять или сядешь? Нет, нет, не уходи, – резко сказал он мне. – Мне некогда ждать.

Я думаю, он сказал это только ради того, чтобы я при нем кончил дверь и он мог бы забрать ключ с со бой.

– Наверно, я была… наверно, я наговорила лиш него, – так начала фру.

Капитан промолчал.

Но вытерпеть это молчание, когда она, можно сказать, пришла с единственной мыслью все уладить, фру не могла и потому кончила свою речь так:

– А в общем, теперь уже все равно.

Она повернулась и хотела уйти.

– Но ты, кажется, желала поговорить со мной? – спросил капитан.

– Нет, пожалуй, не стоит. Я раздумала.

– Ну нет, так нет, – сказал капитан.

Он сказал это с улыбкой. Он был пьян и вдобавок чем-то раздосадован.

Но, пройдя мимо меня, фру уже в дверях остано вилась.

– Лучше бы тебе сегодня никуда не ездить, – сказала она. – Хватит и без того разговоров.

– А ты их не слушай, – ответил капитан.

– Дальше так нельзя, – продолжала фру. – Очень стыдно, что ты этого не понимаешь.

– Ну, стыдно нам обоим поровну, – вызывающе ска зал капитан и обвел взглядом стены.

Я взял замок и вышел из беседки.

– Не смей уходить, – крикнул капитан. – Мне не когда ждать!

– Ах да, тебе некогда, тебе пора ехать, – сказала фру. – Но я советую тебе хорошенько подумать. Я тоже за последнее время о многом подумала. Только ты ни чего не желаешь замечать.

– Ты о чем? – высокомерно спросил он. – Чего я не замечаю? Как ты развлекаешься по вечерам с распу щенными волосами и при погашенной лампе? Очень даже замечаю.

– Мне надо к кузнецу, замок склепать, – сказал я и выскочил из беседки.

Не возвращался я дольше, чем следовало, но когда вернулся, фру все еще была там. Разговор шел на вы соких нотах. Фру говорила:

– Ты хоть понимаешь, что я сделала? Да будет тебе известно, что я не постеснялась доказать тебе свою ревность. Вот что я сделала. Пусть далее к горничной… а не к…

– А дальше что? – полюбопытствовал капитан.

– Нет, ты просто не желаешь меня понять. Дело твое. Но тогда уж пеняй на себя.

Так она кончила. Слова ее отскакивали от него, как стрелы от щита. И она ушла.

– Ну, склепал? – спросил он меня. Но я сразу понял, что мыслями он блуждает где-то далеко и только делает вид, будто ему все нипочем. Потом он нарочито зевнул и сказал:

8
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело