Одиннадцать врагов IT-сыщика - Кащеев Кирилл - Страница 33

• Предыдущая
• 33/40
• Следующая

– Уходит! – отчаянно прошипел менеджер ювелирного. – А ну, держите его! – скомандовал он Пилипенко.

– Зачем? – поинтересовался старлей, нехотя отрываясь от своей тарелки с копченым мясом.

– Это замаскированная детская мафия! – вмешался бухгалтер.

Глаза Пилипенко немедленно вспыхнули азартом. С ревом он рванул в дверь за бородачом в халате. Ювелиры помчались за ним. А следом, стараясь сохранять достоинство, очень быстрым шагом двинулся Петр Николаевич.

– Вадька, во главе погони Пилипенко! – прошептала Мурка, наклонившись к спрятанному под платьем микрофону. – Покажитесь ему!

Бывший старлей вылетел в холл ресторан, кинулся к двери… И встал как вкопанный, перекрывая выход.

– Гусь! Съеденный гусь воскрес! – прошептал Пилипенко. – Мафия бессмертна!

У дорожки к ресторану между желтоватыми статуями птичек стояли мальчишка и девчонка. А над их головами медленно парил большой белый гусь!

– Какой еще гусь! – пропыхтели сзади ювелиры. Дружно навалившись Пилипенко на спину, они протолкнули его в двери. Пилипенко пробкой вылетел на крыльцо.

Гуся не было! Исчез! Зато остальные члены гнусной детской мафии были тут. И никакие не замаскированные!

Пилипенко рванул к ребятам и ухватил их за воротники – у этой парочки хоть воротники были на месте! Торжествующе развернулся к своим хозяевам:

– Вот она, детская мафия! Я их все-таки поймал! – Он встряхнул Вадьку и Катьку за воротники.

– Если ваш охранник порвет нам куртки… – в один голос затянули брат с сестрой.

Менеджер и бухгалтер дружно взвыли, в глазах у них стыла безнадежность. Бородач в белом, все так же держа на руках неподвижное тело господина Шульмана, скрылся за воротами. Взревел автомобильный двигатель. Похоже, «Скорая» уехала и гнаться за ней было бесполезно.

– Ну конечно, Пилипенко и дети! – простонал бухгалтер. – Маньяк паршивый!

– Почему меня все маньяком обзывают?! – обиделся Пилипенко.

– Потому что маньяк и есть! – яростно вскричал разгневанный Петр Николаевич. – Где вы его только взяли, такого?

С отрешенной печалью менеджер ювелирного развел руками.

– Вот как теперь узнать… – Петр Николаевич вдруг осекся. – В смысле, о здоровье Шульмана узнать. Известный человек в нашем городе, можно сказать, знаменитость… – забормотал он.

– Позвоните в больницу «Скорой помощи», наверное, машина уже доехала, – предложила Кисонька. Сестры невозмутимо спустились с крыльца и присоединились к группе на дорожке. На Вадьку с Катькой они не смотрели – что им какие-то незнакомые ребята?

– Вся мафия в сборе, – уныло пробурчал Пилипенко, но никто уже не обращал на него внимания.

Петр Николаевич терзал мобильник. Наконец ему ответили:

– Дежурный врач больницы «Скорой помощи» слушает!

– Дежурный, к вам сейчас должны привезти господина Шульмана!.. – вскричал Петр Николаевич.

– Привезли уже, – лениво протянул дежурный и важно сообщил: – Диагноз: глубокая кома от острого пережора. Облопался ваш Шульман. Теперь дня два не очнется. А может, три.

– Не очнется? – Безнадежность на лицах бухгалтера и менеджера сменилась настоящим восторгом. Без стеснения вырвав трубку у Петра Николаевича, менеджер прокричал: – Точно, не очнется?

– Точно, точно, – ответила трубка. – Навещать нельзя.

– Ай-ай-ай, какое горе! – задыхающимся от радости голосом вскричал менеджер. – А то мы как раз хотели… навестить! – Он нажал отбой и сунул мобильник владельцу.

Никто, ни Петр Николаевич, ни почти приплясывающий от счастья менеджер, не обратил внимания, что голос дежурного звучал странно, механически, будто пропущенный через какой-то прибор. И что в мобильнике раздавался треск, как если бы рядом работал мощный аппарат. И наконец, что пойманный Пилипенко очкастый мальчишка все время держал руку в кармане и шевелил там пальцами, словно ручку настройки крутил. Да и какое кому дело до незнакомого мальчишки!

– Мотайте отсюда, малы еще по ресторанам шляться! – скомандовал Петр Николаевич пойманной парочке.

Те без звука развернулись и помчались к выходу. И тут же Петр Николаевич обнаружил, что близняшки Косинские тоже исчезли. Неужели приняли его фразу о ресторанах на свой счет? Нет, мало ему неприятностей, так потом еще объясняйся с родителями рыжих девчонок, которым и вправду рано шляться по ресторанам! Раздосадованный депутат зашагал обратно. Бухгалтер кинул злобный взгляд в сторону ворот:

– Если бы мелкий очкарик не подвернулся нашему Пилипенко, успели бы задержать! – прошипел он.

– Неважно, завтра все закончится! – улыбнулся менеджер и вдоль дорожки с «птичьими» статуями тоже направился в зал.

И вновь никто не заметил, как одна из птичек, не желтоватая, как остальные, а ослепительно-белая, развернула широкие крылья и величественно перелетела через ограду.

Стуча каблуками по обледенелому тротуару, сестры Косинские добежали до небольшого автомобиля-фургона, приткнувшегося прямо за углом ресторана. Дверцы распахнулись им навстречу, и замерзшие сестры ввалились внутрь.

– Барышни, что ж вы в одних платьицах по морозу скачете, так и заболеть недолго! А врача тут нет! – расхохотался господин Шульман.

Эксперт по драгоценностям восседал внутри фургона и заливисто хохотал, косясь на невозмутимого бородатого Саляма, по-прежнему наряженного в белый медицинский халат.

– Сейчас я напишу вам свое заключение… – отсмеявшись, заявил господин Шульман.

– Что, все драгоценности настоящие? – уныло простучала зубами Мурка, растирая замерзшие плечи. Весь ее блистательный план превращался в ничто.

Шульман скосил на нее глаз, темный и круглый, как у Евлампия Харлампиевича:

– Почему вы так думаете, душа моя?

– Вы же сами в ресторане говорили: «Блеск», «Мастерство»!

– Почему сверкает бриллиант? – продолжая писать, вопросил господин Шульман. Сам же и ответил: – Потому что, в отличие от стекла, этот бесценный камень преломляет свет не один раз! Луч света отражается в одной грани, потом в другой, в третьей – и бриллиант сыплет искрами, горит! Ну а имитация бриллианта, стразы, это так называемое оптическое стекло, пытающееся передать игру граненного алмаза. Но стекло остается стеклом! Любая лаборатория вам скажет: вот алмаз, а вот обточенная пробка от графина! И, конечно же, для таких умельцев, как я… – Шульман скромно потупился, – достаточно поместить рядом подлинный бриллиант, – Шульман выразительно поиграл перстнями, – чтоб по игре света тут же увидеть различие между истинной драгоценностью и фальшивкой! Все до единой обследованные мной побрякушки – поддельные. Хотя должен признаться, это самые блестящие, самые мастерские подделки из всех, что мне приходилось видеть!

– Достаточно поместить рядом настоящий бриллиант, – задумчиво повторила Мурка, когда эксперт покинул фургоник, а Вадька, Катька и гусь забрались внутрь. – Помнишь, Кисонька, на презентации у нашего папы? Ювелир Клуня, который с телефонным терроризмом связан? Он еще поднял с пола упавшее украшение, а сам, точно как Шульман, держал рядом свой перстень с бриллиантом. А потом сказал по мобильнику, что их ждет больше, чем они рассчитывали? Вот я и думаю, может, он как раз игру света сравнивал? Может, то колье тоже было фальшивое? Ольга Матвеевна говорила: его у наших подозреваемых делали.

– Наверное, он для нашего заказчика старался? Выяснял… – неуверенно предположила Кисонька.

– Почему тогда Петр Николаевич давным-давно не отменил свой заказ? Если он знает про вторую фальшивку, должен понять, что это работа ювелиров, а не его жены!

– Значит, не знает. Получается, Клуня про фальшивки выяснил, а приятелю ничего не сказал, – прикинул Вадька. – Но почему?

Сыщики недоуменно переглянулись.

• Предыдущая
• 33/40
• Следующая