Шахидки по вызову - Байкалов Альберт - Страница 1

• 1/66
• Следующая

На половине просторного спортивного зала, не занятого борцовским ковром, свободного от разного рода боксерских мешков и другого спортивного инвентаря, в одну шеренгу стояли двенадцать крепко сложенных молодых мужчин. На всех была одинаковая форма – черные из плотного материала комбинезоны. На ногах – кроссовки. Перед строем лежал манекен, небрежно одетый в камуфлированные куртку и штаны. В голубовато-холодном свете многочисленных люминесцентных ламп, установленных под потолком, он выглядел жутковато. Рядом с ним уже немолодой инструктор, держа в руках нож, объяснял, как оказать первую помощь человеку, которому травмировали горло.

–...Сильный удар может повлечь за собой отек Квинке. Последствие – смерть от удушья. В этом случае необходимо сделать надрез в средней трети трахеи. – Он нагнулся над поролоновым чучелом и ткнул острием в заклеенный скотчем кадык. – Здесь. Для того чтобы зафиксировать конечности пострадавшего, который будет стараться воспрепятствовать вашим действиям, желательно делать это вдвоем. – Он посмотрел в сторону строя: – Майор Джабраилов и старший лейтенант Батаев, ко мне!

Двое чеченцев из трех, находящихся в шеренге, подбежали к инструктору. Он протянул нож самому здоровому и выглядевшему старше своего напарника офицеру.

– Джабраилов, действуй. После того как надрез будет готов, лезвие осторожно поверните на девяносто градусов.

Угрюмо выглядевший, с массивной челюстью горец взял в руки оружие.

Напарник Джабраилова, Шамиль Батаев, упал на манекен спиной, придавив своим весом его ноги. Лицо сделалось сосредоточенным.

Джабраилов уселся на туловище «пострадавшего», прижав коленями руки, и упер свободную ладонь в поролоновый лоб.

По строю прокатился легкий смех. Чеченец выглядел устрашающе. Сросшиеся на переносице брови, блеск в темных, глубоко посаженных глазах и выступившие на лбу бисеринки пота создавали впечатление, что он собрался резать живого человека.

Кто-то, подражая барану, негромко проблеял.

– Джин, – раздался из строя насмешливый голос, – сделай лицо попроще, а то, не дай бог, манекен напугается.

– Дорофеев! – Инструктор строго посмотрел на светловолосого капитана с голубыми глазами. – Разговоры!

Между тем Вахид Джабраилов закончил колдовать над муляжом и вопросительно посмотрел на инструктора.

– Все, занятие окончено, – объявил тот и посмотрел на часы. Его лицо при этом вытянулось от удивления, словно вместо своих привычных «Командирских», он увидел «Ролекс»: – Офонареть можно! Время-то уже не детское!

Строй рассыпался. Все направились в раздевалку.

К Вахиду и Шамилю подошел Рязанов. Дождавшись, когда чеченцы уложат манекен в стеллаж, Вадим толкнул Джабраилова в бок:

– Не дуйся. Дрон так шутит. – Он улыбнулся.

– Да я ничего. – Отряхнув руки, Вахид окинул взглядом сослуживца. – Вот инструктор из-за нас снова на электричку опоздал.

– Ничего. – Вадим снял куртку, обнажив мускулистый торс, и небрежно закинул ее на плечо. – Быстрее машину купит. Полковник, а все общественным транспортом пользуется.

Чеченцы попали в особое подразделение намного позже остальных офицеров и, несмотря на большой боевой опыт, отставали по программе обучения. Часто, наверстывая упущенное, многие темы повторялись только из-за них. При этом группа в полном составе задерживалась на учебном центре, расположенном почти в двух часах езды от столицы.

Они зашли в раздевалку. Навстречу прошлепал в сторону душевой Дрон. Дойдя до дверей, словно что-то вспомнив, задержался и развернулся в сторону чеченцев:

– Вас завтра шеф к себе вызвал.

Шамиль кивнул:

– Знаю.

До города чеченцы доехали на машине прапорщика Лепутовича. Еще новая «десятка» то и дело дергалась всем корпусом и фыркала. Всю дорогу Юра костерил заправочную станцию, на которой утром покупал бензин.

Лепутовичу не было еще и двадцати пяти. В их группу он пришел из расформированного отряда боевых пловцов.

У него были большие глаза, словно приспособленные для ориентирования под водой, и казавшиеся припухшими губы. В группе его в шутку называли Водолазом. Не до конца было ясно, что послужило этому причиной – внешность или прежняя специальность, но на прозвище он реагировал болезненно. Высадив офицеров у станции метро, Лепутович уехал домой. Шамиль и Вахид жили в одной квартире на другом конце Москвы. Раньше с ними обитал и младший брат Шамиля Иса. Однако последнюю неделю он ночевал у своей новой пассии. Щуплый и подвижный, больше напоминающий подростка, Батаев-младший пользовался успехом у слабого пола. При знакомстве с женщинами он выдавал себя за мелкого предпринимателя, имеющего свой бизнес на Кавказе и осуществляющего закупку товаров в столице.

– Ну ладно. – Иса протянул для прощания руку. – Мне на трамвай.

– Давай. – Ответив на рукопожатие, Шамиль развернулся догонять Вахида, который уже удалился на приличное расстояние.

– Эй, черный! – неожиданно окликнули из проезда между домами.

Он посмотрел в ту сторону. Небольшая группа молодых парней выжидающе смотрели на него.

– Ну, ты чего, глухой? Иди сюда!

Шамиль бросил взгляд в сторону Вахида. Заметив, что друг тоже услышал оскорбление и замедлил шаг, он вновь развернулся к молодежи.

– Чего надо?

– Ты еще спрашиваешь?! – сделав лицо возмущенным, удивился коротко стриженный амбал с перебитой переносицей. – Бить будем.

В руке он держал пустую бутылку.

Вахид, не сбавляя шага, повернул в сторону толпы:

– Если он черный, то ты белый, да?!

– О, еще одна обезьяна! – опешил маленький худощавый паренек с серьгой в ухе.

На нем была черная кожаная куртка со множеством металлических заклепок и такие же брюки. Он поддел носком ботинка пустую пивную банку, которая с грохотом полетела на тротуар.

Было уже поздно. Город утонул в огнях фонарей, реклам и витрин магазинов. Темные силуэты прохожих, почувствовавших агрессию компании, сместились ближе к проезжей части.

– Проси прощения, пока я совсем злой не стал, – подходя почти вплотную к самому высокому из забияк, процедил сквозь зубы Шамиль. – Потом поздно будет!

Куратор диверсионно-разведывательного подразделения ГРУ, в котором служили чеченцы, генерал Родимов не приветствовал стычек и разного рода подвигов своих подчиненных во внеслужебное время и справедливо считал, что наведением порядка в столице должны заниматься те, кому это определено законом. Но офицеры элитного спецназа с завидным постоянством и периодичностью притягивали к себе разного рода нечисти, словно санитары, на длительное время изолировали ее от общества. Ничего необычного в этом не было. Никто специально не ходил по темным переулкам и пустырям в поисках приключений. Они попросту не оставляли без внимания выходки негодяев, на которые остальные граждане смотрели сквозь пальцы.

Тем временем парни обступили Батаева, с интересом наблюдая за тем, как поведет себя чеченец при многократном перевесе сил.

Отшвырнув, словно котенка, стоящего спиной к нему крепыша, подошел Вахид и встал рядом. Взгляд его был спокоен.

– Извинись!

– Ты чего, чмо?! – вытаращился на него здоровяк. – Совсем оборзел! Это тебе не Чечня! Козлы! Понаехали!

Не размахиваясь, он ударил Вахида по лицу.

Кулак попал в открытую ладонь чеченца, которая тут же сжалась, одновременно повернув его против всех анатомических возможностей суставов и сухожилий.

Парень выгнулся дугой, подобно балерине встав на цыпочки, и уставился куда-то в небо. Рот приоткрылся. Лицо сделалось мертвецки-бледным, а над верхней губой заискрились капельки пота. Даже собственное сердцебиение теперь причиняло ему дикую боль. Он словно демонстрировал какое-то па из латиноамериканского танца, забыв обо всем на свете. В тот же момент вся стайка набросилась на офицеров.

• 1/66
• Следующая