Король в изгнании - Гарднер Джеймс Алан - Страница 23

• Предыдущая
• 23/90
• Следующая

Мое появление застало врасплох как воина, так и женщину. Она на мгновение замерла, затем нырнула куда-то в сторону, за пределы моего поля зрения. Я надеялся, что ей хватит ума убраться подальше от мандазара, который начал отчаянно лягаться и подпрыгивать, и если бы она угодила ему под ноги, то была бы растоптана в лепешку.

– Не подходите, – сказал я шепотом, опасаясь, что меня может услышать кто-то возле канала, что на самом деле было глупо, поскольку воин ревел во всю глотку. – Не бойтесь, все будет хорошо.

Хотелось верить, что это действительно так. Схватка оказалась куда более ожесточенной, чем моя стычка с Зилипуллом, – воин подо мной превратился в разъяренного зверя, не говоря уже о том, что ему казалось, будто я хочу похитить его семью. Моя рука, скользившая по пластинам его панциря, возможно, и сдавливала его шею, но этого было явно недостаточно, чтобы вынудить его сдаться.

Пока воин прыгал и раскачивался, я мотался из стороны в сторону на его загривке, ожидая, когда он наконец устанет и его движения замедлятся. Это длилось долго, очень долго, по крайней мере так мне казалось, хотя на самом деле могла пройти всего минута. Наконец почувствовав, что воин слабеет, я наклонился вперед и, как и в случае с Зилипуллом, схватил его за морду и, зажав ему ладонью нос, прошептал по-мандазарски:

– Я принц-консорт Эдвард Йорк, последний и законный супруг Истины Второй, ее величества королевы и верховной правительницы всех, кто ступает по Священной земле. Если ты страшишься ее имени, ты подчинишься; если нет – считай себя ее врагом и поплатись за собственную глупость.

Если эти слова однажды уже возымели действие, они могли сработать и еще раз – и если повезет, воин сможет уловить слабый запах королевского яда, исходящий от моей ладони. Правда, произнес я их без странного воодушевления, которое в первый раз владело мной.

Мандазар перестал сопротивляться – то ли просто устал, то ли мои слова и запах охладили его боевой пыл. Продолжая держать его за шею, я отпустил его нос, давая возможность дышать. Несколько секунд мы оба жадно хватали ртами воздух.

Рядом со мной послышался тихий шепот:

– Черт побери, рада снова видеть черную форму. Слава богу, разведчик всегда оказывается рядом, когда нужно.

Я повернул голову… и едва не закричал. В темноте передо мной стояла женщина-адмирал, которая не так давно умерла, целуя меня.

Мертвая женщина вернулась снова, окутанная густой полуночной тьмой – ибо единственным, что я видел, было то самое пятно на ее щеке. Охваченный ужасом, я свалился с воина на землю – лишь бы оказаться подальше от иссохшего трупа, который хотел меня поцеловать.

– Что случилось? – услышал я ее шепот.

Я не смог ответить, так как оцепенел от страха. Возможно, я бы так и лежал, дрожа и стуча зубами, если бы воин не щелкнул своими клешнями. Поднявшись во весь рост, он злобно ухмыльнулся женщине и повернулся ко мне, явно желая жестоко отомстить за причиненную обиду.

– Спокойно, – сказала она воину. – Хватит драться, и давай поговорим.

Мандазар не обратил на ее слова никакого внимания.

– Умри же, вербовщик, – прорычал он по-английски. – Страдай за страдания народа нашего.

Секунду назад я еще лежал на земле, все еще вздрагивая при мысли о явившемся призраке, в следующее же мгновение я уже стоял на ногах, обхватив руками шип на носу мандазара. Причем произошло это помимо моей воли – как будто кто-то вновь овладел моим телом, заставив мои ноги совершить прыжок без приказа со стороны моего мозга. Мои руки вдруг обрели силу, достаточную для того, чтобы подтащить нос воина к себе, так же как я в свое время проделал это с Зилипуллом – только теперь я тянул его к своей груди, а не к лицу.

Странно – на грудь мне яд никогда не попадал. Ее защищала лишь рубашка, мокрая после заплыва через канал и пропитавшаяся потом после нескольких часов лихорадки.

– Ты знаешь, кто я такой, – произнесли мои губы по-мандазарски. – Ты знаешь, кто я. Ты знаешь.

Глаза воина сузились, словно он намеревался резко ткнуть носом вперед, вонзив шип прямо мне под ребра. Затем выражение его морды сменилось крайней степенью удивления.

– Тилу, – прошептал он. – Ваше величество.

Если бы я мог управлять собственным телом, я бы крикнул: «Нет, нет, нет!» Словом «тилу» не называют никого, кроме мандазарской королевы, – оно слишком священно, чтобы именовать им всего лишь принца-консорта. Но бедняга был настолько невежествен в отношении собственной культуры, что не знал ничего другого. Едва я отпустил его, он рухнул на землю, уткнувшись носом в грязь.

– Тилу… Тилу… Тилу…

Что, впрочем, было намного лучше, чем пытаться меня убить. Возможно, момент сейчас был не самым подходящим для того, чтобы расширять его словарь.

– Впечатляюще, – пробормотала адмирал.

Меня снова охватил страх, и я отступил на шаг – тело снова подчинялось мне, и я испытывал жгучее желание броситься прочь во тьму, но лишь судорожно сглотнул и с трудом заставил себя выговорить:

– Кто вы?

– Вице-адмирал Фестина Рамос, – ответила она. То же самое имя, которым она назвалась, прежде чем мы пересекли границу. – А как вас зовут?

– Эдвард. – В разговоре с адмиралом мне следовало бы представляться более официально: «Разведчик второго класса Эдвард Йорк, жду приказаний!» Но во рту у меня пересохло от страха. – Я видел, как вы умерли. На «Иве».

Адмирал покачала головой.

– Я никогда не была на «Иве». И я никогда не умирала – о таком не забывают. – Она пристально посмотрела на меня. – Значит, это был ваш корабль? «Ива»?

Я кивнул.

– Почему вам пришлось эвакуироваться?

– Кто-то пытался его похитить, – пояснил я. – Мне не хотелось просто бежать, но разведчик Тобит сказал…

– Тобит? – прервала меня адмирал. – Филар Тобит?

– Да.

– Значит, «Палисандр» в этой системе?

– Был какое-то время. Возможно, он отправился в погоню за черным кораблем.

– Черт побери, – пробормотала адмирал, – терпеть не могу, когда Проуп болтается где-то рядом. Она получает распоряжения от адмирала Винсенса, самого скользкого интригана в Высшем совете.

Даже в темноте было видно, что адмирал скорчила такую гримасу, словно откусила от яблока, в котором оказался червяк. Или задняя половина червяка.

– Вам придется мне все рассказать, – продолжала Фестина Рамос. – Например, о том, почему Проуп преследует черный корабль и почему вы думали, будто я мертва. Но пока что давайте выберемся отсюда. Только подберу свой тугодум…

Она направилась через поляну к темному предмету, лежавшему на траве. Тугодумы – маленькие устройства, снабженные всевозможными датчиками, которые входят в стандартное снаряжение разведчиков, хотя мне никогда его не давали. Но, сделав несколько шагов, адмирал остановилась.

– Лучше отключу сигнал, – пробормотала она. – Иначе Проуп будет знать, где меня искать. – Женщина поднесла запястье ко рту и сказала импланту: – Отменить сигнал бедствия. – Опустив руку, она добавила: – Насколько я могу понять, он мог подсказать и вербовщикам, где можно меня найти.

– Вы знаете про вербовщиков? – удивился я.

– Собственно, потому я и на Целестии. Пытаюсь прищучить этих ублюдков. Я наблюдала за их базами на другой стороне планеты, когда поступил сигнал с вашей шлюпки. Учитывая, насколько это скучное занятие, я решила, что куда интереснее будет убедиться, что с вами все в порядке.

– Что ж, – сказал я, чувствуя себя неловко, – спасибо, что прилетели. Прошу прощения, что отвлек адмирала от…

– Извиняться ни к чему. – Женщина улыбнулась, блеснув в темноте зубами. – И не думай обо мне как об адмирале. Я могу носить серую форму, но я прежде всего разведчик, всегда им была и всегда буду. Так что называй меня просто Фестина, ладно? Я больше не хочу слышать…

Она не договорила. Откуда-то из темноты послышался хохот, пронзительный и свистящий, эхом отдававшийся среди холмов. Казалось, звук был специально рассчитан на то, чтобы распространяться на большое расстояние, повергая в ужас каждого, кто его услышит.

• Предыдущая
• 23/90
• Следующая