Клуб непобежденных - Гарднер Лиза - Страница 14

• Предыдущая
• 14/112
• Следующая

— Уже уходишь? — спросила мать, все еще возясь у плиты.

— Извини, мне пора бежать. Я должна быть в «Улице Надежды» к восьми.

— Ты позвонишь мне? — Имелось в виду, если Мег что-то услышит от Неда Д'Амато о событиях в зале суда.

— Позвоню.

В крохотной кухне мать наконец оторвалась от плиты. В одной руке у нее была лопаточка, на другой — простеганная рукавица. Она посмотрела на Мег долгим взглядом.

— Я тебя люблю, — вдруг ни с того ни с сего сказала она.

— Я тоже тебя люблю.

— Ты позвонишь мне?

— Позвоню.

— Ну, тогда ладно. — Мать кивнула, снова отвернулась к плите и выложила на тарелку свежую порцию блинчиков, которые уже некому было есть. Кухня опустела.

Мег вышла на улицу. Солнце ярко сияло. Утро было, правда, холодноватым, но уже теплело, и день обещал быть жарким. Он обещал быть просто великолепным, но это ничего не значило. В конце концов, год назад тоже стояла чудесная ночь.

Мег забралась в свой припаркованный на улице маленький коричневый «ниссан». Она старалась не обращать внимания на просроченную наклейку колледжа, все еще прилепленную к стеклу. Ее отец больше не считал колледж достаточно безопасным местом для своей маленькой девочки. Будь его воля, Мег никогда больше туда не вернулась бы.

А Мег? Чего хотела сама Мег? Она была настоящий везунчик. Все ей так говорили. Детектив Фитцпатрик, Нед Д'Амато, Кэрол, даже Джиллиан. Конечно, ее изнасиловали, но только и всего. Ни сломанных костей, ни шрамов, ни заупокойных служб. Она стала первой жертвой Насильника из Колледж-Хилла, и после нее он проделывал вещи много, много хуже.

Мег завела мотор и двинулась по улице. Еще раз ощутила на себе те взгляды, которые слишком часто провожали ее в последнее время.

Нет, Мег не оглянулась.

Но зябко поежилась.

Вот уже четыре месяца... Она сама не могла бы объяснить, что происходит. Но одно было ясно. Как-то незаметно, само собой, оказалось, что милая везучая Мег больше не была одинока.

Закончив беседовать с судебными приставами, Гриффин и Уотерс вместе отошли от здания суда. Гриффин подумал: «Надо бы что-то сказать».

— Расскажи мне о деле Эдди Комо. — Вообще-то ему, вероятно, следовало сказать нечто более неформальное, непринужденное, не столь обезличенное.

Уотерс пожал плечами:

— Мне известно не так уж много. Делом занималась городская полиция.

— В общих чертах.

— Нападению подверглись четыре женщины. Первой была студентка колледжа Мег Песатуро. Видимо, у ее семьи есть влиятельные родственники, хотя для меня это новость. Следующая жертва — замужняя женщина по фамилии Розен — живет в одном из этих огромных исторических особняков близ территории университета Брауна. Поверь, их обитатели допекли весь Ист-Сайд своими воплями о необходимости усиления полицейских мер безопасности. Третье нападение произошло в самом студенческом городке, жертва — еще одна студентка колледжа, только в этом случае во время изнасилования на пороге появилась старшая сестра девушки. Он набросился на вошедшую и жестоко избил, а младшая сестра получила повреждения, несовместимые с жизнью. Анафилактический шок — аллергическая реакция на латекс, что-то вроде этого.

— На латекс... Преступник был в перчатках?

— Да, и к тому же он привязывал их к кровати латексными жгутами. Знаешь, вроде тех, что применяют в больницах, когда нужно остановить кровотечение. Именно благодаря этому полиция Провиденса и вышла на него в конце концов. Оказалось, жертвы незадолго до нападения сдавали кровь во время донорской кампании в университетском городке. Полиция немного покопала и выяснила, что Эдди Комо работал флеботомистом в Центре переливания крови Род-Айленда. Как полагают, он использовал донорскую кампанию для того, чтобы наметить потенциальных жертв, а потом взял их адреса в базе данных.

Гриффин покрутил головой из стороны в сторону, чтобы избавиться от мышечного спазма в шее.

— Значит, дело построено на косвенных уликах?

— Нет, у них были данные анализа ДНК насильника. Идеальное совпадение во всех трех случаях. Комо оказался несомненным виновником.

— Которого в результате судебного процесса должны были закатать на пожизненный срок?

— Закатать на пожизненный! — энергично кивнул Уотерс.

— Интересно. Итак, с одной стороны, Эдди скорее всего приговорили бы к пожизненному заключению. С другой, согласно утверждениям судебных приставов штата три женщины по-прежнему жаждали его смерти.

— Ты не видел снимки с мест преступлений, — сказал Уотерс, и тут они предстали перед прессой.

— Сержант, сержант, сержант! — усилились выкрики, за которыми посыпался град вопросов:

— Эдди Комо убит?

— Что говорят судебные приставы?

— Есть ли еще жертвы?

— Что известно о взрыве? Бомба в машине?

— Кто будет вести дело? Полиция Провиденса? Городское ведомство полиции штата? Когда состоится брифинг для прессы?

Гриффин поднял руку. Немедленно засверкали вспышки камер. Сержант поморщился, стараясь подавить скверные воспоминания, и наконец справился с ними.

— О'кей. Дело обстоит следующим образом. Мы не собираемся отвечать на ваши вопросы.

Последовал всеобщий стон разочарования.

— Мы здесь затем, чтобы задать вам вопросы.

Свежий всплеск интереса в толпе.

— Понимаю, понимаю, — сухо произнес Гриффин. — Нас тоже весьма взволновал этот инцидент. На тот случай, если кто-то еще не понял, примите к сведению: все вы — свидетели убийства с применением огнестрельного оружия.

— Убит Эдди Комо, не так ли? Кто-то застрелил Насильника из Колледж-Хилла! — выкрикнул кто-то.

Остальные журналисты затянули все сызнова — разболтавшаяся детвора в кондитерском магазине.

— Когда состоится брифинг для прессы? Когда нам устроят брифинг?

— Кто поведет дело?

— Что вы можете сказать о взрыве?

— Кто-нибудь уже допрашивал женщин? Что говорят по этому поводу жертвы?

Гриффин вздохнул. Толковать с прессой — бессмысленное сотрясание воздуха! Но на этой работе не выбираешь, делаешь что положено. Они с Уотерсом расправили плечи, отодвинули в сторону пару полицейских ограждений и отважно начали пробираться в самое пекло. Тотчас перед лицом Гриффина появились четыре микрофона. Он отпихнул их, подошел к одному журналисту и ткнул в него пальцем:

— Вы. Начнем с вас и вашего оператора. Вон туда.

Вместе с Уотерсом они вытянули этих двоих из общей массы. Парочка не проявила большого энтузиазма, но Уотерса с Гриффином это не особенно заботило. Гриффин велел репортеру просмотреть свои записи, пока оператор под руководством Уотерса отматывал назад пленку. Детективы были вознаграждены зернистым изображением мужской спины. Мужчина бежал по крыше здания суда. Впрочем, из-за неверно взятого фокуса изображение было размытым. Телеоператор в тот момент настроил камеру, чтобы крупным планом заснять интервью своего репортера перед зданием суда. Когда, услышав выстрел, оператор резко вскинул камеру, снайпер был слишком далеко для того, чтобы получился качественный снимок.

— Он был во всем черном, — сообщил журналист. — И на голове что-то. Может, чулок. Ну, знаете, как у киношных грабителей.

Гриффин что-то проворчал. Уотерс записал имена и филиал теленовостной службы, где служили эти двое, потом они двинулись дальше. Их следующий объект оказался еще хлеще. Оператор из этой съемочной бригады так любил ружейные выстрелы, что от неожиданности уронил на лужайку свое оборудование стоимостью пять тысяч долларов.

— Я не слишком-то хорошо реагирую на громкие звуки, — смущенно промолвил он.

— Господи, Гас! — воскликнула его репортерша. — А если нас пошлют в Афганистан?

— Мы работаем в филиале Ю-пи-эн, в самом маленьком штате страны, Салли. С чего это им посылать нас в Афганистан?

— Вы хотя бы головы вскинули? — прервал их Гриффин.

— Да, — ответил Гас. — Видел, как некто бежит по крыше.

• Предыдущая
• 14/112
• Следующая