Финишная кривая - Байкалов Альберт - Страница 39
- Предыдущая
- 39/64
- Следующая
За размышлениями Беспалов не заметил, как они почти миновали Таллин. Машина притормозила на светофоре рядом с указателем на аэропорт. Звук разбившегося стекла, мгновенно заполнивший салон непонятный запах, вызвавший ужас, вернули его в реальный мир. Еще ничего не понимая, но почувствовав, что произошло нечто страшное, Беспалов оцепенел и втянул голову в плечи. В этот момент всю дорогу сидевший рядом молча Рог, бесцеремонно схватив его за воротник черного полупальто, с силой пригнул и повалил на пол между сиденьями. Послышался стук, словно упал кочан капусты, раздался протяжный сигнал автомобиля. У Беспалова пошли круги перед глазами. Он оказался на полу, придавленный телом начальника службы безопасности. Кости трещали. Между тем Рог что-то быстро говорил. Наконец до Леонида Абрамовича дошло, что в них стреляли.
«Водитель убит и уткнулся головой в руль», – догадался он, вспомнив, что в каком-то фильме уже это видел.
Сидевший на переднем сиденье телохранитель выскочил наружу, оставив открытой дверцу. Выстрелы слышались отовсюду. С улицы потянуло сыростью и, как показалось Беспалову, смертью.
– Сука! За руль! – услышал он команду Рога.
Щелкнул замок дверцы со стороны водителя. Послышалась возня. Машина закачалась. Звук сигнала прекратился, а на асфальт будто бросили мешок с картошкой.
Он догадался, что кто-то освободил место за рулем, выбросив водителя на проезжую часть. Через минуту на бешеной скорости они уже мчались в сторону аэропорта, оставив далеко позади себя охрану.
– Кто?! Что это было?! – выкрикивал Беспалов.
Мокрый от пота и взъерошенный Рог что-то кричал в пластмассовую коробку портативной радиостанции.
Впереди появились огни аэропорта.
– Черт побери, – одними губами проговорил Рог, растерянно глядя перед собой. – Никто не отвечает.
Запиликал телефон спутниковой связи.
– Да, – приложив трубку к уху, охрипшим от волнения голосом ответил он.
Беспалов притих, каким-то внутренним нюхом почуяв, что сейчас что-то прояснится.
Машина, плавно притормаживая, выкатилась прямо ко входу в здание аэропорта.
– Не вздумайте открыть двери и не пытайтесь выйти из машины, – громом среди ясного неба раздался голос Снегиря. – В ней пять килограммов пластита. Замечу шевеление, нажму на кнопку.
– Зачем?! Что ты сделал! – задыхаясь, кричал в трубку Рог. – Чего тебе надо?!
– Вы спокойно покинете эту машину, аэропорт и страну только в том случае, если ты скажешь имя человека, который должен был ликвидировать меня и Лелю в Турции.
– Я же тебе говорил! Это, скорее всего, твои бывшие клиенты или…
– У тебя тридцать секунд.
– Сеня! Сеня Дирижер! – не своим голосом закричал Рог.
Беспалов вздрогнул. Он ровным счетом ничего не понимал.
– Сидеть! – схватив за плечо охранника, который заменил водителя, неожиданно взревел Рог, заметив, как тот, выключив зажигание, порывается выйти наружу.
– Ты чего? – голос Снегиря был спокоен.
– Это я так. Ты доволен?
– Пока еще не полностью, – Снегирь перевел дыхание. – Готовься получить счет за издержки производства. И еще: не играй со мной. Плохо кончится.
– Поговорим об этом позже, – Рог покосился на Беспалова. – Мы можем идти?
– Да, – хмыкнул Снегирь. – Кстати, охраны у тебя почти не осталось, может, проводить?
– Да пошел ты!
– До связи, – усмехнулся в трубку Снегирь.
В здании аэропорта Беспалов и Рог в сопровождении единственного охранника направились в полицию, где сделали заявление, что подверглись нападению. Беспалов высказал мнение, что это дело рук российских спецслужб.
Сооружение схрона подходило к концу. Бандиты уже не чувствовали холода. Блиндаж получился просторным. Прямоугольная яма, стены которой уже наполовину укрепили щитами, была перекрыта досками и бревнами, привезенными из разобранного зимовья. Поверх навалили срубленые ветви, тряпье, куски брезента. Все это забросали грунтом. На торчащий сверху кусок печной трубы надели полый внутри пень и засыпали свободное пространство песком.
Пленники работали сноровисто и быстро. Почти каждый день их по нескольку раз избивали. Отупев от побоев, голода и холода, они, казалось, потеряли рассудок, превратившись в молчаливых затравленных зверьков, механически выполняющих любые команды. Соорудив два ряда нар по обе стороны печки, которую обложили найденными в окрестностях камнями, теперь они занимались главным и, наверное, последним делом своей жизни – рыли потайной ход. По замыслу Мехди, его длина должна была быть не менее трех десятков метров, а размеры позволяли бы человеку его комплекции с оружием и в зимней одежде свободно перемещаться на четвереньках. Выход он решил устроить за небольшим взгорком, покрытым непролазным кустарником.
– Они едва ли к весне управятся, – вздохнул Дукузов, наблюдая за тем, как, пошатываясь, пленники тащат к оврагу наполненные камнями и кусками промерзшей земли носилки.
– Ничего, – усмехнулся Мехди. – Нам торопиться некуда.
Утром Рашид и Ачемез впервые отправились на разведку к тоннелю. Остались, кроме пленников, только Тамара и Казбек.
Женщина заготавливала дрова, затем несла вязанки за несколько километров к блиндажу и укладывала их в самой дальней комнате. Чеченец, как мог, маскировал убежище сверху. Кучам песка придал естественные формы, посадил на них небольшие сосенки и кусты шиповника.
– Пора перекусить. – Мехди посмотрел на часы и нахмурил лоб: – Почему так долго нет Тамары?
– Устала, – посмотрев на узкую тропинку, по которой час назад ушла женщина, пожал плечами Дукузов. – А зачем она нам?
– Когда кончатся продукты, переоденется в цыганку, пойдет на станцию, – пояснил Мехди. – Деньги есть. Купит что надо. К тому же она шахидка. Сказали взять, взял. Мое дело маленькое.
– Все же мне не нравится, что ее так долго нет. – Дукузов нахмурил брови и некоторое время смотрел в сторону, откуда должна была появиться женщина. – Эй, русский, – позвал он возвращающихся от оврага пленников. – Иди сюда!
– Чего еще им надо? – расслышал он голос молодого и, скрипнув зубами, пошел навстречу.
Догадавшись, что его услышали, мужчина остановился. Шедший первым этого не заметил и по инерции сделал еще несколько шагов. Шесты импровизированных носилок вылетели из рук молодого и упали в снег. Он начал пятиться, однако бежать побоялся, в последний момент присев и закрыв распухшее от побоев лицо.
Двинув ему в живот ногой, Дукузов развернулся к старшему:
– Здесь есть волки?
– Появляются иногда, – прохрипел пленник. – Но на людей они редко нападают.
– Ты видел, женщина носила дрова?
– Потерялась? – догадался мужчина. – Рысь тоже водится, но на моей памяти не было такого, чтобы на кого-то бросилась. А вот шатун – это да.
– Как это? – не понял Дукузов.
– Из-за оттепели в спячку не залег или охотники потревожили, – сняв драную, превратившуюся в лохмотья рукавицу, мужчина с шумом высморкался. – Много причин. Бродит всю зиму в поисках еды. К деревням выходит. Корову может задрать, для человека тоже опасен.
Прождав еще с полчаса, Дукузов спросил разрешения у Мехди и отправился по следам девушки. Перевалив через небольшой хребет, с трудом пробрался через заросли багульника северного склона, про себя удивившись, как Тамаре удавалось перетаскивать здесь вязанки, почти равные по весу ей самой. Очутившись на дне распадка, пошел вдоль него. Цепочка следов снова потянулась вверх. Сделав несколько шагов, вдруг почувствовал, как его охватывает леденящий ужас. Остановившись, снял автомат с предохранителя. В тишине раздался громкий щелчок. Неожиданно сбоку от тропы взметнулись вверх большие черные птицы. Рассевшись на ветвях, они настороженно уставились на чеченца. В клюве одной из них было нечто напоминающее красный лоскут. Придавив его лапой к ветке, она стала его клевать. Он осторожно направился к тому месту, откуда взлетели потревоженные пернатые, и обомлел. Впереди между двумя росшими от одного корня березами он увидел обезображенное лицо Тамары. Вернее, месиво. Он узнал женщину лишь по черным с отливом волосам. Забитые снегом, в бурых пятнах крови, они едва заметно шевелились на ветру.
- Предыдущая
- 39/64
- Следующая
