Огни Парижа - Картленд Барбара - Страница 13

• Предыдущая
• 13/30
• Следующая

Маргарита слегка вздохнула.

– О, да, это не то, что свои.

– Кстати, а как Шарль? Маргарита оживилась:

– О, Шарль прелесть! Два месяца назад ему исполнилось пять лет. Как-нибудь у тебя будет время, я привезу его с собой.

– Я могу учить вашего мальчика английскому, – предложила Линетта.

Маргарита покачала головой.

– Хватит с него, если он будет по-французски говорить как следует. Те, кто ухаживает за ним, наняли ему бонну. Она родом из Прованса. Очень достойная особа, но и выражения же у нее!.. Каких только Шарль от нее словечек не набрался! А один его акцент чего стоит!

Линетта не стала настаивать, а Маргарита вновь сосредоточилась на Линетте.

– Вчера вечером я наблюдала за Линеттой. Ты заметила, насколько она очаровательна? – обратилась она к Бланш. – Куда милее многих наших подруг.

– Мне это тоже приходило в голову, – оживилась Бланш. – И у нее совсем особенная красота, я бы сказала, уникальная.

– У нее аристократический нос, – продолжала Маргарита, – глаза – туманные глубины, а волосы – весеннее солнце.

Линетта смутилась, заметив, как приятельницы переглянулись друг с другом.

– Мне кажется, мы обе думаем об одном и том же, – сказала, помолчав, Бланш.

– Кому же из нас лучше высказаться, мне или тебе? – осведомилась Маргарита.

– Я полагаю, у тебя это получится понятнее, чем у меня, – решила Бланш. – В конце концов, нам необходимо убедить ее, что для нее в ее ситуации это наилучший выход.

Их недомолвки насторожили Линетту.

– А что такое? – робко поинтересовалась она. – Что вы для меня намечаете?

Маргарита немного поколебалась.

– Вы слишком хороши, Линетта, чтобы найти работу в Париже. Прежде всего, ни одна женщина не пригласит вас учить ее детей.

– А почему?

– Потому что вы соблазните не только сыновей, но и хозяина дома, а может быть, и любовника самой мадам!

– Какой вздор! – запротестовала Линетта.

– К сожалению, это истина. Быть может, в Англии все обстоит по-другому, но во Франции, если бы вас взяли в какую-нибудь семью, вы не продержались бы и недели!

Линетта озадаченно взглянула на Бланш.

– Это правда? – спросила она.

– Маргарита знает, о чем говорит, – отвечала Бланш. – Она вращалась в лучшем обществе Франции!

Маргарита усмехнулась.

– Что верно, то верно. Поэтому позвольте мне сказать вам, Линетта, что перед вами только один путь.

– Какой же?

– Вы должны стать… – заговорила она, – с вашей внешностью это не составит труда… Одним словом, вы должны стать… une Grande Cocotte!

– А что это такое? – спросила Линетта, широко раскрыв глаза. – Мне кажется, я никогда раньше этого слова не слышала!

Первой тишину нарушила Бланш.

– Объясни ей, Маргарита! – со вздохом сказала она и еще раз изучающе взглянула на Линетту.

Девочка прелестна, может быть, слишком наивна для той жизни, какую ей собираются предложить: зато с их помощью Линетта минует тот длинный и унизительный путь, который прошли они сами.

Бланш было четырнадцать лет, когда молодой продавец из лавки пригласил ее в «Клозери де Лила». В этом увеселительном заведении, где запах дешевых духов смешивался с запахом сигар, играла музыка, и Бланш, возбужденная вином и вниманием к ней мужчин, танцевала канкан.

Ее кавалер ушел, а Бланш осталась пить шампанское с его приятелями. Один из них соблазнил ее и несколько недель спустя увез в Бухарест.

Бланш с содроганием вспоминала ту неприглядную гостиницу с сомнительной репутацией, в которой они остановились. Вскоре она возненавидела своего любовника и сбежала от него в цыганский табор, решив зарабатывать на хлеб танцами под мандолину и скрипку. Но цыгане плохо обходились с ней, поскольку она была чужая, не их рода и племени, и Бланш снова бежала.

Наконец – вероятно, потому, что Бланш верила в своего ангела-хранителя, – она встретила князя, который влюбился в нее и ввел в высшее общество Валахии.

Как птица, которая всегда возвращается в родное гнездо, Бланш вернулась в Париж, и с тех пор успех сопутствовал ей во всем. Но сколько это продлится? Бланш прижала пальцы к деревянной спинке кровати (в душе она по-прежнему оставалась суеверной крестьянкой из своего родного Эндра).

Не только деньги важнее всего на свете, думала она, хотя с ними жизнь куда легче и привольнее. Главное в жизни – это счастье, и, поскольку самой ей повезло и она была счастлива, ей хотелось осчастливить и всех вокруг себя.

Тщательно подбирая слова, Маргарита тоже наблюдала за выражением лица Линетты, и начала издалека:

– Вам, быть может, известно, что во Франции браки заключаются по расчету. Мужчина практически лишен свободного выбора. Его отец, глава семьи, решает, кто для него подходящая партия.

– Мама говорила мне, – ответила Линетта. – В Англии это не так.

Линетта вспомнила, как любила мать ее отца. Их союз не был браком по расчету, mariage de convenance.

– В королевском семействе бывает только так, – возразила Маргарита, – и, насколько мне известно, английская аристократия берет пример со своих монархов.

– Пожалуй, вы правы, – неуверенно согласилась Линетта.

– Значит, вы можете понять, когда мужчина женится не на своей избраннице, он стремится найти женщину, которую он будет любить.

Маргарита сделала паузу, бросила внимательный взгляд на Линетту и продолжила:

– Вот почему он выбирает себе, по сути дела, «вторую жену» – ту, которую он по-настоящему любит, которой восхищается, за которой ухаживает, тратя на нее большие деньги.

– Это какое-то… странное положение, – усомнилась Линетта.

– Ну почему странное? – возразила Маргарита. – Не считаете же вы, что человек должен прожить всю жизнь без любви, без романтики, без женщины, которой он мог бы отдать свое сердце?

Линетта некоторое время молчала, а затем тихо спросила:

– Значит, такая женщина и есть… кокотка?

– Ну да, – с облегчением, что объяснение закончено, отозвалась Маргарита. – Но поймите, существуют разные разряды, или классы кокоток, и Les Grandes Cocottes – великолепные куртизанки – принадлежат к самому высшему классу, ими все восхищаются, эти женщины – самые влиятельные во всей стране!

– Значит, вы и Бланш… Grandes Cocottes? – уточнила Линетта.

– Разумеется! И под нашим покровительством вы войдете в самый высший круг.

– Мне бы хотелось… – робко сказала Линетта, – я бы желала лучше… выйти замуж по-настоящему.

Маргарита в негодовании даже всплеснула руками.

– А кто, вы думаете, женится на вас, когда у вас нет ни приданого, ни связей? – осведомилась она. – Помимо этого, дитя мое, все мужчины, кого вы встретите в свете, уже женаты. Родители отправляют их к алтарю, как только они закончат университет или достигнут совершеннолетия!

– Но все это… так необычно, – сказала Линетта. В голосе ее звучала неуверенность и тревога.

– Ты привыкнешь к этой мысли, – перебила ее Бланш. – Иметь друга, который обожает тебя, очень приятно, Линетта. Это значительно облегчает жизнь. Более того, с ним ты чувствуешь себя спокойно, в безопасности, под защитой.

При слове «защита» Линетта вспомнила о маркизе. Он действительно защитил ее, с ним она сразу почувствовала себя в безопасности. И тут Линетта решила уточнить еще одно обстоятельство.

– Ты хочешь сказать, – спросила она, – что мистер Бишоффсхайм и есть твой… друг?

– Ну конечно, – ответила Бланш. – Он полюбил меня еще до моего отъезда в Россию, а когда я вернулась, купил мне этот дом и с тех пор опекает меня и заботится обо мне.

Линетта и не ожидала услышать ничего другого, после того как накануне за ужином мистер Бишоффсхайм выступал в роли хозяина дома, а еще раньше Бланш просила его позволить Линетте пожить у нее.

И он заплатил за ее туалеты!..

– Ну, не надо так переживать, Линетта! – видя волнение, написанное на лице девушки, сказала Маргарита. – Я обещаю – мы позаботимся о вас и ваших интересах. Вы слишком молоды и хороши, чтобы потратить вашу жизнь и красоту, обучая детей или пытаясь найти себе мужа-англичанина. Только французы ценят красивых женщин и способны выражать свои чувства в бриллиантах.

• Предыдущая
• 13/30
• Следующая