Дело о хитроумной ловушке - Гарднер Эрл Стенли - Страница 11

• Предыдущая
• 11/39
• Следующая

– Хорошо, звоните секретарю. Скажите, я буду у нее через пятнадцать минут.

– И я увижу вас в восемь утра?

– Чуть позже восьми. Позавтракайте. Мы же не будем действовать на пустой желудок.

Мейсон вышел из отеля, остановился у телефонной будки и позвонил в офис Пола Дрейка.

– Кто-нибудь идентифицировал труп, Пол?

– Нет еще.

– У меня есть для тебя работа.

– Какая?

– Я хочу выяснить, что это за револьвер.

– Номер?

– «Смит-и-вессон» С-48809.

– Я бы не сказал, что это будет легко сделать ночью.

– А я и не спрашивал тебя, будет ли это легко. Я просил тебя выяснить.

– У тебя нет сердца, Перри!

– У меня есть сердце. Я сказал тебе, поднимай своих людей, и принимайтесь за работу.

– Мы встретимся с тобой?

– Через час или два.

Мейсон повесил трубку и поехал в «Клаудкрофт-Эпартментс». Отыскав дом и этаж, тихонько постучал в дверь квартиры Евы Кэйн.

Дверь моментально отворилась.

– Мисс Кэйн?

– Да. Мистер Мейсон?

– Верно.

– Входите, пожалуйста. Звонил мистер Конвэй и сказал, что вы приедете.

Мейсон вошел в меблированную однокомнатную квартиру типовой застройки. Широкие зеркальные двери скрывали складную кровать. Кое в чем, конечно, чувствовался индивидуальный вкус, но в основном квартира была стандартной.

– Прошу вас, присаживайтесь, мистер Мейсон. Это кресло достаточно удобное. Вы можете рассказать, что случилось?

– Что вы имеете в виду, когда спрашиваете, что случилось?

– Видите ли, последнее, что я знаю, – это то, что мистер Конвэй собирался идти на условленную встречу. Я упрашивала его не делать этого. У меня появилось предчувствие, что должно произойти что-то ужасное.

– Все правильно. Мы в центре замкнутого кольца, и мне хотелось бы начать распутывать это дело, прежде чем за него возьмутся другие.

– Но что все-таки произошло? Мистер Конвэй… он… он сказал мне, что он не дома и не может сообщить, где находится.

– Он временно вне игры. Мы собираемся встретиться с ним в адвокатской конторе завтра в девять утра.

– В адвокатской конторе?

Мейсон кивнул.

– Зачем?

– Произошло убийство.

– Убийство?!

Мейсон кивнул:

– Убийство.

– Кто был убит?

– Мы не знаем. Какая-то девушка. Внешность? Блондинка. Голубые глаза. Довольно тонкая талия, но слишком много надето и сверху и снизу. Лет примерно двадцати семи. Плотно облегающий синий свитер… Вам это никого не напоминает?

– Напоминает, мистер Мейсон. Я знаю не одну девушку, кому бы подошло это описание. Но как все случилось? Это не та женщина, с которой должен был встретиться мистер Конвэй, – та, которая представилась как Розалинд?

– Мы не знаем. У меня нет времени подробно рассказывать вам обо всем, потому что еще многое предстоит сделать до девяти часов утра. А сейчас вы должны кое-что рассказать мне – об этом голосе. Я так понял, что этот голос вам отдаленно знаком? Темп речи?

Она кивнула.

– Прекрасно. Давайте думать вместе.

– Я уже пыталась думать. Я… я так беспокоюсь о мистере Конвэе, я боюсь… О, у меня было предчувствие, что это – ловушка.

– Он вам нравится? – спросил Мейсон.

Неожиданно она опустила глаза, лицо ее покраснело.

– Он очень милый, – сказала она. – Однако он неодобрительно относится к личным взаимоотношениям на работе. Всегда корректен, очень внимателен, но… В общем, полная противоположность мистеру Фарреллу.

– А что такое Фаррелл?

– Фаррелл… – Она непроизвольно поморщилась.

– Что такое? – спросил Мейсон. – Я правильно понял вас? Он разительно отличается от Конвэя?

– Очень!

– Ладно, – сказал Мейсон, – бросьте думать о Конвэе, и давайте, если вы хотите помочь ему, подумаем о том голосе. Попытайтесь все же определить, кому он принадлежал.

Она отрицательно покачала головой:

– Я старалась припомнить, но никак не получается. Иногда мне кажется, что вот-вот вспомню, но он опять ускользает.

– Ну ладно, – сказал Мейсон. – Давайте попробуем внести какую-то систему в наши размышления. Розалинд, кто бы она ни была, обещала принести списки тех, кто отдал Фарреллу свои полномочия.

Кэйн кивнула.

– Значит, она попыталась заманить Конвэя в ловушку, и, как это представляется сейчас, либо ей это удалось, либо она предлагала настоящую информацию. В любом случае эта женщина должна быть очень близка Фарреллу. Если она готовила ловушку, значит, она – инструмент Фаррелла, потому что единомышленник Фаррелла не может быть доброжелателен к Конвэю. С другой стороны, если она действовала по доброй воле, тогда у нее должен быть доступ к информации, а к ней могли быть допущены только доверенные служащие.

Ева Кэйн согласно кивнула.

– Этот голос принадлежал молодой женщине?

– Мне кажется, да.

– Много ли девушек близки Фарреллу?

Она засмеялась:

– Мистер Фаррелл близок со многими девушками. У него неутомимые руки и бегающие глаза. Ему нужна не одна женщина. Ему нужно много женщин. Он не желает остепениться, завести детей, ему важно удовлетворить свои амбиции, эго – собственное «я» – для него прежде всего. Еще ему хочется быть самим собой.

– Это создает девушкам трудности в работе?

– Смотря как на это посмотреть, – сухо сказала она. – Некоторым девушкам это нравится. И ему нравятся такие.

– Он женат?

– Да, он женат, но, насколько я знаю, они уже месяц живут раздельно.

– Кто его жена?

– Милая женщина. Она… – Внезапно у Евы Кэйн перехватило дыхание, глаза расширились. – Ну конечно же, мистер Мейсон! Конечно!

– Что?

– Этот голос! Розалинд! Он принадлежит Евангелине Фаррелл!

– Одну минутку, – сказал Мейсон. – Вы уверены?

– Да, да! Что-то в этом роде я и подозревала. Я говорила с ней по телефону, еще когда мистер Фаррелл работал с нами. У нее есть такая особенность: она быстро произносит пять-шесть слов, затем делает паузу и снова начинает говорить быстро.

– Она пыталась изменить свой голос, говоря по телефону?

– Да. Голос был изменен. Он был… да, он был какой-то слащавый, как сироп, и… обольстительный из-за этой особенности с паузами. Это характерно для нее. Да, теперь я уверена, это была Евангелина Фаррелл.

– Она, вы говорите, не живет со своим мужем?

– Я так поняла. Они стали жить раздельно. Это случилось… да, около месяца назад. По этому поводу что-то было в газете. Один из репортеров написал статью на основании слуха. Она ушла от мужа – я не знаю почему. Не думаю, что ее устроил бы развод. По-моему, она ищет примирения.

– Вы не знаете, где она живет?

– У них шикарная квартира, но… по-моему, она съехала оттуда. Думаю, она ушла от него.

– Она не подавала на развод?

– Насколько я знаю, нет.

– А основания есть?

– Их должно быть немало. Причина – женщина. Он даже и не пытается скрывать это.

– Где я могу достать ее теперешний адрес?

– Возможно, он есть у меня в книге адресов. Видите ли, она акционер компании «Техас Глоубал». Когда началась борьба за контроль над компанией, я сделала списки адресов и имен всех акционеров. Один хранится в офисе, один – у мистера Конвэя, и один у меня.

– Здесь?

– Да. Я всегда держу его под рукой.

– Как случилось, что она стала акционером?

– Часть компенсации мистера Фаррелла, когда он был еще с нами и был в доле, перешла к его жене.

– Когда он получил эти акции? Ему заплатили акциями?

– Когда получил? Ему нравится хранить свою собственность под чужим именем, и, я думаю, она указала свой адрес, после того как они стали жить раздельно. Я уверена, у нас есть письмо с ее новым адресом.

– Попробуйте его найти.

– Простите, – сказала она, подошла к столу, вытащила большую записную книжку, просмотрела несколько страниц и сказала: – Я нашла. Это Холли Агис.

– Я знаю этот район. И она там живет?

– Да. Не хотите поговорить с ней по телефону?

• Предыдущая
• 11/39
• Следующая