Через тернии – в загс! - Кускова Алина - Страница 26

• Предыдущая
• 26/43
• Следующая

В дверях показалась Алена. Ясно было, что она прекрасно слышала весь разговор, стоя в коридоре.

– Подслушивать нехорошо, – шмыгнула Алла. – Уши отвалятся.

– Овцой сидеть нехорошо, нужно бороться за мужчину своей мечты, – изрекла дочь и села на стол.

– Как ты разговариваешь с матерью?! – возмутилась Алла, которой сейчас только не хватало Аленкиных нравоучений. – Слезь со стола, ты в присутственном месте.

– Добавь к этому «милочка», и ты будешь копией этой гарпии, что утянула твоего мужика.

Алла махнула на дочь рукой, если она это сделала много лет назад, то что теперь учить ее хорошим манерам? Поздно, девчонка сама все знает получше ее.

– Это не офис, – продолжала изливать яд дочь, – это ужастик какой-то. Старая ведьма околдовала молодого принца и не дает никому к нему приблизиться. У таких сказок обычно хороший конец. Находится добрая фея, которая нейтрализует ведьму и возвращает принца той, кому он принадлежит по праву. По праву любви.

– И не думай, – испугалась Алла, – из тебя не получится добрая фея, ты злая.

– Да уж, – согласилась дочь, – сидеть сложа руки не стала бы. Но не бойся, я не побегу к ним в кабинет и не устрою там колоссальную разборку, хотя очень хочется. Я понимаю, что тебе здесь еще работать. Или, может, ну ее, эту работу с этим инфантильным начальником?!

– Он не инфантильный, – сказала Алла, – он хороший. Только у него обязательства перед семьей. Я не думала, что они женаты.

– Семья?! Мы с Антоном не женаты, а семьей себя считаем. Тем не менее я девушка свободная, полюблю другого…

– Я тебе полюблю! – возмутилась Алла. – Как ты только можешь такое говорить! – Она подхватила дочь под локоть и пошла вместе с ней к выходу. – Нет, ну надо же такое сморозить!

– Вот лучше бы так защищала свою любовь, а не нашу, – посоветовала ей Алена. – Сумку забыла.

– Мне еще рано, – Алла оглянулась на часы, стрелка остановилась на четырех.

– А я за тобой зашла, нечего тебе тут сидеть и париться, выслушивая выживших из ума красоток.

– А знаешь, точно. Пошли домой. Только я Татьяну забегу предупредить, что я сегодня на слезе и пошла домой рыдать в подушку.

– Вот еще, – Алена показала кулак в сторону кабинета, – мы им, Аллочка, еще покажем.

– Не нравится мне это «мы», – задумчиво проговорила Алла, беря сумку. – Пойдем.

– А розу?! – дочь показала на цветок, сиротливо торчавший в вазе. – Берем?

– Нет, – ответила Алла, – пусть своими шипами она колет ему глаза.

– Привет, Метелка! Да не телка, не телка, Метелка. Слушай, Метлицкая, проверь слух, у тебя начинается старческая глухота. Я не намекаю на старую деву! Что ты?! Это шутка. А если отбросить шутки в сторону, то мне срочно, понимаешь, Метелка, срочно требуется домашний адрес профессора Смоленского. Да, у меня пересдача, но это по другому поводу. А, повод всегда найдется? Какая ты, Метлицкая, развратная особа. Что значит тоже пыталась сдать на дому? Он не пустил? Ты приходила к нему домой?! Вот это сила воли, я бы не смогла. Зачем тогда спрашиваю адрес? Это секрет, я бы тебе рассказала, но, боюсь, ты всем разболтаешь, и дело сорвется. Какое дело, какое дело. Государственной важности. Метлицкая, мне мало твоих клятв могилкой матери, которая на кухне у тебя гремит кастрюлями. Хорошо, если поклянешься собственным языком, то скажу. Клянешься? Молодец. Слушай, только сначала адрес дай. Хорошо, я записываю, так, проспект… дом… этаж… квартира. А ты не знаешь, сколько у них на этаже квартир? Да, я интересуюсь его соседями. Две. Хорошо. Кто, ты говоришь, живет во второй? Мумия блондинки? Ах, Метлицкая, как нехорошо выражаться о пожилых дамах. Она не пожилая? А когда ты успела ее разглядеть? Когда стояла под профессорской дверью и клянчила зачет. Понятно. Нет, я клянчить не собираюсь. У меня другие планы. Конечно, Метлицкая, расскажу, раз обещала. Слушай меня внимательно. В последнее время в городе прошла серия убийств молодых женщин. Маниакально настроенная блондинка душит их своими колготками. Нет, она наверняка ходит в чулках. Душит чулками, после чего трупы сбрасывает в сточные канавы. Мой знакомый оперативник заподозрил одну штучку. Она заманила доверчивую девицу в подворотню, но ей помешали, и девица осталась жива. Она-то и описала внешность блондинки. А потом какие-то перцы видели, как маньячка входила в подъезд профессора Смоленского. Улавливаешь суть? Оперативник сбился с ног, добывая его адрес. Вот попросил меня узнать. Ну, спасибо, Метлицкая, спокойных тебе снов…

Аленка сложила бумажку пополам и сунула ее в карман джинсовой куртки, которую собиралась надеть. После этого она тихонько прошла в туалет и достала из-за унитаза сложенную веревку. Проверив еще раз, что Аллочка мирно спит, уткнувшись в мокрую от слез подушку, она пошла одеваться. Аленка собиралась стать доброй феей. Она вытащила из сумки Аллочкин мобильник и нашла номер Емельянова. Сейчас или никогда! И она позвонила…

– Добрый вечер, – дочь подстраивала голос под материнский, что у нее успешно получалось. Их не раз путали по телефону даже близкие друзья. – Ты один? Без нее? Я жду тебя, приезжай. Иначе случится непоправимое. – Подумала, что бы еще такого добавить, дабы этот инфантильный мужик примчался сразу же после ее звонка, и произнесла томным голосом: – Любимый. – После чего сразу отключилась.

Пусть теперь выкручиваются сами, не маленькие дети, хотя у обоих ума кот наплакал. Какие ей экономические теории учить? Ей нужно спасать Аллочкино счастье. Конечно, не повезло, что пересдачу Смоленский назначил на завтрашнее утро. Ну, у Алены это не первый и не последний «хвост», как-нибудь сдаст по осени. Очень повезло, что на лестничной площадке только две квартиры. Очень повезло.

Алла открыла глаза и посмотрела на часы, они показывали одиннадцать. Она вспомнила, что так и не накормила Аленку ужином – совсем забыла со своими переживаниями, вскочила с постели и пошла в комнату к дочери. На кровати лежала записка о том, что она заночует у своей приятельницы Метлицкой, с которой они будут готовиться к зачету. Алла захотела возмутиться, поспорить, что вдвоем готовиться совершенно невозможно, что нужно корпеть над учебниками одной, но выступать было не перед кем. К тому же Аленка уже большая девочка и знает, что делает. Алла вздохнула и пошла на кухню, после всех волнений у нее разыгрался жуткий аппетит. Но наедаться на ночь было чревато лишними килограммами, и она решила ограничиться шоколадкой.

Неожиданно в дверь позвонили. Алла схватилась за волосы и побежала искать расческу. Наверняка это швед! Как она про него забыла?! Нет, она прекрасно помнила, что он сказал ей, что занят сегодняшним вечером. Еще горько сожалел, что им не удастся встретиться. Что-то изменилось в его планах, и он без приглашения решил наведаться к ней домой. Не дождавшись хозяйских шагов, в дверь стали барабанить руками. Это не швед – покачала головой Алла, собираясь поменять легкомысленную ночнушку на более приличное платье. Так стучать может только Аленка. Это у нее изменились планы, и она вернулась ночевать домой. Алла отбросила платье и пошла открывать дверь в чем была. Сейчас она выскажет дочери, что не следует забывать ключи от дома и колотить в дверь по ночам. Сейчас она…

– Я успел?! Непоправимое не случилось?! – Емельянов схватил ее за плечи и стал трясти, как грушу.

– От-пу-с-с-сти, – пробормотала изумленная Алла, жалея, что так и не переоделась, не расчесалась, не почистила зубы, не приняла душ…

– Все! – заявил тот, широкими шагами проходя в комнату. – Я пришел!

Алла засеменила следом за ним, мельком взглянув на себя в зеркало. Жуть! Если бы, вернувшись с работы, она не напилась успокоительного, то сейчас сердце разорвалось бы на части. Алла схватилась за грудь и постаралась ее прикрыть Аленкиной ветровкой, попавшейся под руку. В другой раз она бы выговорила дочери, что та раскидывает вещи, но в этот момент была ей благодарна за это.

• Предыдущая
• 26/43
• Следующая