Сборник рассказов и повестей - Лукина Любовь Александровна - Страница 25
- Предыдущая
- 25/170
- Следующая
Он не узнал местности.
То, что лежало перед ним внизу, за черной полосой сгоревшего в пепел янтака, было похоже на дымящееся поле лавы после недавнего извержения. Разломанная земля, спекшаяся земля, полопавшаяся на неправильные шестиугольники, прокаленная на метр в глубину, тлеющая тут и там розовыми пятнами. И ни следа, ни обломочка от панцирных машин пришельцев. Вдали — оплывший остов локатора — все, что осталось от «Управления». «Старт» напоминал розовое озерцо с черными островками-глыбами.
"Левша", — вспомнил Царапин и больше в сторону «Старта» не смотрел. Не мог.
Ночь кончалась. Небо над горами уже тлело синим — вполутра. Изувеченная земля еле слышно потрескивала, шипела, изредка раздавались непонятные шумы и резкие, как выстрелы, щелчки.
— Нет!.. — зажмурившись, как от сильной боли, проговорил Царапин. — Нет!..
Здесь, над изломанной, умертвленной землей, мысль о том, что Аркадий Кириллович может оказаться прав, была особенно страшна…
Он хотел уже вернуться к палатке, когда почудилось, что там, внизу, кто-то ходит. Всматриваясь в серый полумрак, Царапин осторожно спустился с бугра, и звук его шагов изменился. Под ногами был черный мягкий пепел.
Видимо, все-таки почудилось. Утомленные глаза вполне могли подвести. Но вот — теперь уже точно — за пригорком шевельнулась и выпрямилась серая тень. Человек.
"Какого черта он там делает?" — испугался Царапин и вдруг сообразил: кто-то оказался слишком близко к обстреливаемому участку и вот, очнувшись, пытается выбраться — обожженный, беспомощный…
Царапин, не раздумывая, бросился вперед. Взбегая на пригорок, оступился, сухой черный прах полетел из-под ног, лицо обдало жаром. И надо бы притормозить, всмотреться, но Царапину это и в голову не пришло — он остановился, когда уже ничего изменить было невозможно. Теперь их разделяло всего пять шагов.
Перед Царапиным стоял черный монстр — может быть, последний монстр на всей планете. Как сумел он выскользнуть из-под огненного молота, гвоздившего эту землю наотмашь, насмерть? Скорее всего, заблудился в общей неразберихе, вышел из обреченной зоны до обстрела и вот теперь то ли прятался, то ли, уже не прячась, бессмысленно бродил по широкой полосе травяного пепла.
"Ну вот и все…" — беспомощно подумал Царапин, глядя в немигающие — с кошачьими зрачками — глаза.
Нужно было израсходовать до конца весь мыслимый запас счастливых случайностей и влезть в неоплатный долг, чтобы так по-глупому, перед самым рассветом, когда уже все позади, самому найти свое последнее приключение.
Успеть… Успеть сказать, пока не полыхнула смертельная бледно-фиолетовая вспышка…
— Но мы же не знали!.. — срывающимся голосом, в лицо ему, в неподвижную хитиновую маску, выговорил Царапин. — Что нам еще оставалось?… Вы же через границу шли! Через границу!..
Черный дьявол, казалось, был загипнотизирован внезапной речью. Или напротив — не слышал ни слова.
— Куда вы сунулись? — Голос Царапина чуть не сорвался в рыдание. — Вы же не знаете, что тут творится!.. Тут же заживо жгут, тут…
А вспышки все не было. Может быть, он просто потерял оружие? Царапин замолчал и вдруг, шагнув навстречу, провел в воздухе рукой перед желтыми немигающими глазами. Вертикальные зрачки не шевельнулись. Монстр по-прежнему неподвижно глядел куда-то мимо Царапина. Он был слеп.
Рассвет наступал стремительно. Черная хитиновая маска стала серой, на ней обозначились смутные изломанные тени, придавшие ей выражение обреченности и неимоверной усталости. А за спиной пришельца все слабей и слабей светили розовые пятна прокаленной на метр в глубину, медленно остывающей земли…
- Предыдущая
- 25/170
- Следующая
