Дело о пустой консервной банке - Гарднер Эрл Стенли - Страница 32

• Предыдущая
• 32/58
• Следующая

Он протянул ей руку в знак примирения, и, когда Ребекка в нерешительности вложила свою маленькую ладошку в его, Трэгг прикрыл ее сверху рукой и некоторое время так постоял, глядя на нее с улыбкой.

Выражение негодования мгновенно исчезло с ее лица, уступив место застенчивой улыбке.

– Никто не в состоянии долго дуться на такого привлекательного грешника, – игриво произнесла она.

– Забудь об этом, Ребекка, – будничным тоном призвала миссис Джентри. – Лейтенант – занятой человек. У него нет времени думать о подобных мелочах. В конце концов, он же не поклонник…

Ребекка повернулась к невестке, хотела было что-то ответить, но быстро передумала. Выражение негодования на ее лице, вызванное словами Флоренс, вновь сменилось улыбкой, когда она перевела взгляд на Трэгга.

– Ну, присядьте же, лейтенант.

Он, галантно придерживая ее стул, поклонился.

– После вас, мисс Джентри, – ответил он.

Ребекка с облегчением вздохнула и опять уселась на кухонный стул с прямой спинкой с таким выражением лица, будто была звездой экрана и отпускала грехи кающемуся, но пылкому своему любовнику.

– Вы когда-нибудь решаете кроссворды, лейтенант, ну, скажем, в свои выходные? – спросила она, приглашая его к беседе…

Мейсон вышел из лифта и по длинному коридору направился к своему кабинету. Шляпа на голове беспечно сдвинута назад, руки глубоко засунуты в карманы. Он насвистывал мотив недавно услышанной популярной песенки, и вся его манера поведения выдавала человека, довольного собой и окружающим миром.

Дверь кабинета Пола Дрейка внезапно открылась, и из него выглянула Делла Стрит. Увидев своего шефа, проходившего мимо, она пустилась за ним вдогонку.

Мейсон обернулся и посмотрел на нее улыбающимися глазами.

– Привет, Делла. Куда это ты так спешишь?

– Я давно жду вас, – ответила она, – мне надо вам кое-что сказать.

– А чем ты так взволнована?

Она посмотрела в оба конца коридора, схватила его под руку:

– Пойдемте в кабинет Дрейка!

Улыбка на лице Мейсона медленно гасла. Они повернули назад и оказались у кабинета Пола. Делла Стрит вела Мейсона мимо девушки, дежурившей на коммутаторе, мимо застекленной перегородки в личный кабинет Дрейка.

Пол оторвался от бумаг, увидев вошедших Мейсона и Деллу Стрит.

– Все-таки отловила! – похвалил он.

Она кивнула.

Мейсон уселся на край письменного стола сыщика.

– Что привело вас в такое волнение? – спросил он.

– Они кое-что выяснили насчет того телефона, – сообщил Дрейк.

– Какого?

– Того, что в квартире Хоксли.

– Ты имеешь в виду отпечатки пальцев на нем?

– Нет, другое.

– Что же?

– Он был подключен к хитроумной системе сигнализации против взломщиков. Снизу в аппарате было небольшое отверстие, которое внешне выглядело как углубление для провода. В действительности же там была запрятана миниатюрная линза. Луч невидимого света проходил через нее, и когда кто-то наступал на этот луч, подавался сигнал тревоги. Поднимаешь трубку – система вырубается. Но стоило подойти к выключателю рядом с сейфом, отбросить крышку, повернуть рычажок в обратную сторону и положить на место телефонную трубку, как система снова начинала работать. Поскольку это был телефон с круглым диском набора номеров, система не мешала работе телефона.

– Ого! – удивился Мейсон.

Делла Стрит и Пол Дрейк с беспокойством следили за его реакцией.

– Ты чувствуешь, куда это может завести молодого Джентри? – спросил Дрейк после некоторой паузы.

Мейсон понимающе кивнул.

– И при том, – добавила Делла Стрит, – что все это увязывается с тем сообщением, которое мы нашли внутри консервной банки. Трэггу и в самом деле пора уже со всем этим выходить на уровень городского управления.

Мейсон закурил.

– Да, – задумчиво размышлял он вслух. – Вот какое дело. Оказывается, сама банка являлась сигналом. Едва она попадала на полку, это означало, что пришло время грабить сейф. На случай каких-то непредвиденных обстоятельств, которые могли потребовать внесения пусть даже мелких корректив в план действия, существовал кодированный текст сообщения, заключенный внутри жестяной банки.

– Об этом и было сказано в тексте, – пояснил Дрейк. – А человек, которому предназначалось сообщение, получил его, как и положено.

– И действовал согласно ему, – добавила Делла Стрит, многозначительно взглянув на Мейсона.

– А ведь на телефонном аппарате были отпечатки пальцев Артурчика, – сказал Дрейк. – Теперь представим себе на минуту, Перри, что то сообщение имело отношение к телефону. Вот где завяз бы молодой Джентри. Конечно, – продолжал он, – в полиции, возможно, и не сумеют расшифровать сообщение. Но у них сейчас полно головастых ребят – только кликни. Что бы ни значило это сообщение, держу пари, что Трэгг расколет их всех в неделю-две, а может, и гораздо раньше.

Мейсон затянулся сигаретой, выпустил через ноздри струйки дыма.

– Ну а если на спор, Пол? Какой, по-твоему, процент вероятности раскрытия этого дела?

– Процент – чего?

– Того, что сообщение в банке имеет прямое отношение к телефону.

– Да я бы дал все сто и, наверное, выиграл бы спор, – уверенно сказал Дрейк.

– Так. – Адвокат почему-то упорно старался не встречаться глазами с Деллой Стрит. – Не будем торопить события, старина. Что еще нового?

– Есть и еще, – сказала Делла. – Пришел Родней Уэнстон. А с ним какая-то женщина, которая заявила, что она – дочь партнера Карра. Сидят здесь, в агентстве, ждут. Уэнстон считает, что она самозванка, и хочет, чтобы вы ее арестовали.

– Она виделась с Карром?

– Нет. Карр все обставил так, чтобы племянник отвечал на телефонные звонки и занимался бы всеми, кто звонит по объявлению. Уэнстон говорит, что, если эта дама не сможет предъявить подлинных доказательств, он даже не хочет слышать о том, чтобы дать ей возможность побеседовать с Карром, говорит, что всегда был против публикации объявления в газете. Считает, что это только привлечет мошенников, что Карру, если он имеет серьезные намерения, лучше было бы связаться с частным детективом и выяснить, что же на самом деле произошло с дочерью партнера. Но Карра не удержишь, – говорит, что он не может больше ждать.

– А что же эта женщина? – спросил Мейсон.

– Он не позволяет ей рассказывать о себе. Хочет, чтобы вы были с самого начала беседы.

– Есть еще кое-что, Перри, – доложил Дрейк.

– Что же?

– Уэнстон играет роль пресыщенного повесы. Он владеет прелестным местечком где-то между Калвер-Сити и Санта-Моникой. Там у него ангар и небольшой личный аэродром. Он довольно часто мотается на самолете в Сан-Франциско и обратно. Как ты думаешь, кто у него в качестве пассажира почти каждый такой рейс?

– Карр? – предположил Мейсон.

– Еще вот что. Когда Карр готовится лететь, к их дому подъезжает большой лимузин. Водитель открывает запертые ворота в ограде поместья, объезжает по дорожке вокруг дома, а потом мчится к ангару Уэнстона – к дальнему концу летного поля. У племянника мотор самолета уже прогрет, он выруливает к месту, где остановился автомобиль, и делает разворот. После этого открывается дверь, сначала выходят китаец-слуга и Джонс Блэйн, который, по-видимому, является телохранителем. Затем выходит и сам Карр и…

– Постой, – удивленно прервал его Мейсон. – Ты говоришь – выходит?

– Что слышишь.

– Так он что же – ходит?

– Угу! Не очень, правда, здорово, но ходит.

– А как ты об этом узнал, Пол? – волнуясь, спросил Мейсон.

– Да как-то разговорился с одним бродягой, который живет в развалюхе около железной дороги, прямо рядом с тем местом, где у Уэнстона аэродром. Знаешь, наверное, таких – сидят себе на корточках на заброшенных пустырях, строят себе хибарки из утильной жести, что из-под нефтяных баков. Старые куски рифленого железа да пара досок – вот тебе и дом…

Мейсон понимающе кивнул.

• Предыдущая
• 32/58
• Следующая