Свидание по приколу - Щеглова Ирина Владимировна - Страница 8

• Предыдущая
• 8/18
• Следующая

Вокруг тира дощатая ограда – метра три, наверное, чтоб не лазали все кому не лень.

Но мы как раз были теми, кому не лень. В парке к нам присоединился Вовка. Он встал на плечи к Генке и, ловко подтянувшись на руках, оказался на заборе. За ним последовал Данька, он сразу ж прыгнул внутрь заграждения и крикнул, чтоб ему подавали девчонок, то есть нас с Валей. Валя, скинув туфли, быстренько взобралась Генке на плечи, потом Вовка втащил ее наверх, оттуда она спрыгнула к Даньке.

– Следующая, – весело крикнул он.

Втащили и меня.

Пресловутый тир оказался не таким уж интересным. Просто деревянный навес над доской с давно сломанными мишенями, да облезлой краской.

Мы уселись на стойку под навесом и слушали, как барабанит дождь по ржавому железу.

Я снова рассказала о Наташке. Но все только недоуменно пожали плечами.

– Погода наладится, давайте на хутора смотаемся, – предложил Данька.

Я не знала, где это. Оказалось, за горой, недалеко, всего несколько километров.

Валя неожиданно легко поддержала Даньку.

– Там хорошо, лес настоящий, ручьи, поля…

– Там люди живут? – спросила я.

– Сейчас мало осталось, одни старики, а раньше там колхоз был.

– А-а…

Просто так сидеть под навесом надоело. Мы выбрались так же беспрепятственно, как и забрались. Дождь почти перестал, и мы просто бродили по улицам, дошли до железной дороги, миновали школу и станцию. Делать нам было совершенно нечего. Говорили мало, казалось, каждый думал о своем.

К вечеру появилось солнце.

Я почему-то так и не спросила у Даньки, где он пропадал.

@int-20 = Утром я даже представить себе не могла, что еще вчера было серое и хмурое небо, таким умытым и безмятежно-синим было оно сегодня. Такое радостное солнце выкатилось из-за леса, так сверкало и разбрасывалось оно лучами и солнечными зайчиками.

Только кое-где в тени еще прятались мелкие лужицы воды, но к полудню от них не осталось и следа.

Когда позвонила Наташка, я уже лихорадочно собиралась, чтоб отправиться на хутора.

– Ты обижаешься? – тихо спросила она.

– Как тебе сказать, не знаю, – честно призналась я. – Извини, я не могу сейчас говорить, мне надо бежать…

– Ты с Данькой?

– Да… со всеми…

– Погоди, я тебе хотела сказать, мама тут справки навела…

– Наташ!

– Кир, мы с тобой дружим уже миллион лет, я понимаю, что ты сейчас неадекватно все воспринимаешь…

Этого только не хватало! Она же меня еще поучать будет!

– Я не думаю, что мне интересно мнение твоей мамы, – отрезала я.

– И все равно, нам надо поговорить, я настаиваю!

– Как же мы будем говорить, если тебе запретили со мной встречаться? – заметила я.

– Мне наплевать! Давай где-нибудь увидимся…

– Приходи в парк.

– Отлично. Когда?

– Вечером.

– Но вечером меня могут не выпустить, – Наташка громко дышала в трубку.

– Как знаешь.

– Хорошо, я приду, ты будешь одна? – обреченно согласилась она.

– Ты же знаешь, что нет.

– Как же мы будем говорить?

– Если так уж необходимо, отойдем в сторону.

– Кира, ты мне больше не веришь?

– Наташ, ну мне правда сейчас некогда! – взмолилась я.

– Хорошо, я приду в парк часов в восемь, – сказала она.

– Ладно, давай.

Я бросила трубку. Под окнами уже свистели. Значит, меня ждут, а я тут копаюсь. Я схватила сверток с бутербродами, приготовленный бабушкой, лихорадочно затолкала в рюкзачок, сунула ноги в тапочки, потому что придется долго идти и обувь должна быть удобной.

– Не торопись, что ты мечешься как угорелая, – недовольно проворчал дед.

– Дедуля, меня ждут!

– Так подождут.

Я быстро поцеловала его в щеку и выскочила на улицу.

Сначала мы шли вверх по улице, потом свернули в овраг, который привел нас в поле. Мы выбрались на проселочную дорогу и зашагали к мосту. Генка порывался забрать у меня рюкзак, Данька беспечно болтал с Валей. Вовка по своему обыкновению молчал.

За мостом нас нагнал маленький тряский автобус, мы загрузились в него и через несколько минут уже прибыли. Хутор назывался Сергеевка. Здесь автобус выгрузил своих немногочисленных пассажиров, развернулся и укатил обратно. Я огляделась. Несколько домов стояли, прижавшись друг к другу, словно боялись потеряться в бесконечных просторах родной земли. Посреди пятачка, на котором развернулся автобус, одиноко возвышался колодец с журавлем – это когда надо не ручку крутить, чтобы достать ведро с водой, а такой качающийся рычаг установлен, с крюком на конце. Вешаешь на него ведро, опускаешь в колодец, а потом дергаешь за веревку, и рычаг поднимает ведро.

Мы набрали воды в пластиковые бутылки и пошли к лесу по извилистой тропинке. В пыльной траве бродили гуси под присмотром мальчишки лет восьми, который с любопытством наблюдал за нами. Честное слово, если бы не антенна на крыше дома и не столбы с проводами, то можно было подумать, что мы попали в далекое прошлое, лет эдак на сто назад.

Я сказала об этом ребятам, но они посмеялись.

– Нет, – ответил Генка, – лет сто назад крыши соломой крыли, а теперь шифер или железо. Хочешь, завтра в краеведческий музей сходим?

– У вас теперь есть музей? – удивилась я.

– Ну да. В здании старой администрации, – сказал Генка. – Помнишь, там еще раньше, когда нового клуба не было, кино крутили.

– А-а, – вспомнила я, – да, да…

– Ну вот, теперь там только загс остался и краеведческий музей, – продолжил Генка. – Между прочим, до революции это церковь была.

– Да ты что! – удивилась я.

– А ты присмотрись внимательно, – сказал Генка, – купол и колокольню разрушили, а стены оставили, но все равно, сразу заметно…

– Странно, а почему восстанавливать не стали?

– Кто его знает, решили новую церковь построить, рядом с кладбищем…

Мы вошли в лес. Он оказался самым настоящим, а не посадкой, с прямыми рядами деревьев. Бродили по траве и прелым листьям, аукались, нашли грибницу, но грибы собирать не стали, просто полюбовались и расположились неподалеку, чтобы перекусить.

Ребята захватили с собой мяч. Сначала мы играли в волейбол, но потом Валька заявила, что она прекрасно разбирается в футболе. Заспорили. Вовка встал на ворота, точнее, между двумя деревцами, изображающими эти самые ворота. И Валька лихо ударила по мячу, как заправский футболист. Вовка то ли решил поддаться, то ли действительно не смог поймать мяч, но гол был забит. Данька и Генка по очереди становились вратарями, Валя била с переменным успехом. Потом Генка взялся показывать ей, как надо правильно вести мяч. Данька упал рядом со мной на траву, перекатился, лег на спину, положив голову на мои колени.

Он лежал так, глядя в небо, запутавшееся в ветках, и грыз травинку, его губы чуть улыбались, а может, мне это только казалось, не знаю. Я замерла, боясь пошевелиться, и изо всех сил делала вид, что наблюдаю за играющими. Словно невзначай, коснулась пальцами Данькиных волос, погладила, чувствуя, как отдается внутри меня прикосновение. И сразу же отдернула руку. Данька усмехнулся и посмотрел лукаво, словно догадался о чем-то или проверял меня…

– Эй! – он резко вскочил и крикнул ребятам. – Эй! Пойдемте, я кое-что покажу вам.

Они остановились, запыхавшиеся, раскрасневшиеся, принялись жадно пить воду, смеялись, толкали друг друга локтями.

– Куда мы идем? – спросила Валя.

– Увидишь, – ответил Данька.

Он вывел нас из лесных зарослей на луг, покрытый жесткой стерней. Траву скосили и собрали в стога. Часть сена уже, наверное, вывезли, но прямо перед нами стоял огромный, высотой с дом, стог.

– За мной! – скомандовал Данька и полез наверх.

Конечно, мы все ринулись следом. Взобравшись, Данька дождался нас и вдруг, резко крикнув, прыгнул вниз. Валька испуганно завизжала. Но Данька уже стоял у подножия стога и смеялся.

– Давайте, – он махнул рукой, – это здорово, круче, чем на горке зимой.

• Предыдущая
• 8/18
• Следующая