Зеркало старой ведьмы - Бабкин Михаил Александрович - Страница 31

• Предыдущая
• 31/38
• Следующая

– Вот здесь был выход, вот здесь. – Ворча со злостью попинал груду камней. – Все завалило! И вход, через который мы сюда попали, тоже завален. Ой, пропали мы-ы! – карлик, заламывая руки, упал на колени и завыл:

– Ой, да на что я из садика уше-ел! Ой, да на что я травушку-муравушку покинул! Ой, да на что…

Тим, особо не размахиваясь, треснул Ворчу по голове фонариком; фонарик замигал, но не погас. Карлик остановился на полуслове, шмыгнул. После встал, повернул свою кепку козырьком назад, отчего стал похож на бородатого тинейджера, и деловито сказал:

– Благодарствую за лечение. Что-то мне приплохело, сам не знаю с чего. Нервы, видать, сдали.

– Нервный он, – подал голос Хозяйственный, – особенный, понимаешь. А мы не нервные, да? Не переживаем, что ли? Только выть-то не надо! Думать надо, соображать, как отсюда выбраться.

– Нервный – пей зеленку, – невпопад посоветовал Тимыч.

– Точно, – кивнул Боня, не вникая в смысл сказанного мальчиком, – причем стаканами. Тим, выключи фонарь.

– Темно же будет, – предупредил Тимыч, – страшно!

– Выключай, – потребовал Хозяйственный, – и все замрите! Даже не дышите.

Тим выключил фонарик и затаил дыхание. Глаза у него понемногу привыкли к темноте, и тут Тимыч заметил невдалеке, возле пола, световое пятнышко. Даже не пятнышко, а скорее намек на него.

– Можно дышать? – пропищал Ворча прерывающимся голоском, – а то я сейчас без воздуха сознание потеряю. Все, теряю! – и шумно задышал.

– Боня, я вроде бы свет видел. – Тимка щелкнул кнопкой фонарика и навел луч на подозрительное место. – Надо там поковыряться.

– Это пальцем в носу ковыряются, – учительским голосом заметил Хозяйственный, – а в таких древних местах производят археологические раскопки.

– Ладно. Давай тогда ковыряльную раскопку проведем, – охотно поправился Тим. – Сдается мне, что там какая-то щель есть. Археологическая.

Боня, оступаясь в темноте на камнях, подошел к фонарному зайчику.

– Здесь? – он достал меч из ножен: ровный клинок блеснул полированной сталью, отразив электрический свет. – Не дело боевым оружием вместо лома работать, – вздохнул Хозяйственный, – да куда деваться?

Боня принялся несильно потюкивать острием меча в указанном Тимкой месте. После четвертого удара клинок нырнул в пустоту – из пробитого им в стене отверстия вырвался неяркий голубоватый лучик.

– А я что говорил! – радостно дернул себя за бороду Ворча, хотя перед этим ровным счетом даже слова не сказал.

Хозяйственный сунул меч в ножны, огляделся. Выбрав камень побольше и потяжелей, он отошел на пяток шагов от продырявленной стены, примерился и, как толкатель ядра, с силой метнул в нее булыжник. Снаряд гулко врезался в кирпичи, пробил их и вместе с солидным куском кладки рухнул куда-то вниз. Рассеянный голубой свет залил темный подвал.

– Свобода! – Ворча метнулся к свету, – ура, спасены!

– Стой, – Тимыч едва успел ухватить карлика за пояс, – ты куда? Надо сначала посмотреть, что там. Вдруг какие костопрыги внизу притаились?

Тим и Хозяйственный осторожно заглянули в пролом. Нетерпеливый Ворча ввинтился между ними:

– Я, я первый! – суча ногами, он рыбкой скользнул под рукой у Тима, далеко высунулся вперед и, не удержавшись на краю провала, беззвучно упал в холодное сияние.

– Ворча! – Тим в панике прыгнул за карликом. Боня поймал мальчика за шиворот, но теперь и сам не удержался – голубое зарево проглотило их обоих…

Падал Тим недолго. И приземлился удачно, на что-то мягкое. Боня упал рядом и, судя по хрусту и воплям, посадка у него прошла не так успешно.

– Надо же, все ребра переломал! – с досадой воскликнул Хозяйственный. Тим, сильно щурясь, поглядел на него. Или свет был очень яркий, или так лишь казалось после темноты, но в глазах у Тимки стоял один голубой туман. Тим потряс головой, протер глаза, стало легче.

Хозяйственный лежал в куче скелетов, осыпанный поломанными костями – их-то он и имел в виду, а вовсе не свои ребра. Сам Тимыч упал на кучу пыли, потому и не ушибся. Рядом с ними сидел Ворча и восхищенно оглядывался, бормоча себе под нос:

– Эх, знал бы о таком чуде раньше, фиг бы в садике сидел. Надо же, ах-ах-ах…

Тимка помог Боне выбраться из костяного мусора, после тоже огляделся.

Больше всего место, куда они попали, напоминало станцию метро, только очень-очень длинную. И без рельсов. Прозрачные колонны соединяли иссиня-черный, полированный до блеска мраморный пол с голубым, как небо, светящимся потолком. Далеко тянувшиеся стены искристо блестели зелеными и фиолетовыми крапинками. И везде, насколько было видно, лежали надоевшие уже скелеты и разнообразное оружие. Тим поднял с пола кинжал, осмотрел его: ни пятнышка ржавчины! В сухом воздухе железо совершенно не гнило… Тимыч швырнул кинжал в груду костей, вытер руки о куртку.

Хозяйственный подбросил рюкзак на плечах, устраивая его поудобнее.

– Везет нам, Тимыч. На улице скелеты, под землей скелеты! Одно хорошо – эти хоть не буйные. Нормальные толковые покойнички, без жевательных претензий к нам.

Ворча неожиданно кинулся к одной из колонн. Расшвыряв кости, он вытащил из-под них золотую цепь с вплетенным в нее блестящим красным камнем.

– Золото! – севшим голосом проскрипел карлик. – Рубины! Жемчуга и алмазы! – Ворча метался между колонн, поспешно подбирая с пола драгоценные украшения. – Богатство, неслыханное богатство! И совершенно бесплатно!

Боня, сложив руки на груди, спокойно взирал на эту суету.

– Давай тоже собирать! – азартно предложил Тим. – Пока Ворча все себе не забрал.

– Остынь, – Хозяйственный потрепал Тимку по голове, – что делать с золотом в мертвом мире? Здесь другие ценности…

– Да что же может быть ценнее золота? – Тимыч жадно следил за карликом. – Платина, да? Бриллианты?

– Нет, – Хозяйственный улыбнулся, потом посерьезнел. – Вода. Хлеб. Чистый воздух. Жизнь.

– Ну ты сказанул, – разочарованно протянул Тим, – вода и хлеб. Тоже мне, богатство!

Боня заметно разозлился – он шлепнул Тима по затылку.

– Балда! Что тебе проку в этих камушках и железках? Есть их? Пить? Разве что нацепить на себя и ходить раззолоченным дураком… Только лишний вес. – Хозяйственный сердито сплюнул и крикнул Ворче:

– Хватит пыль поднимать! Пошли.

Ворча, не слыша окрика, набивал мешок драгоценностями, сыпал разноцветные камни за пазуху, втискивал их в раздутые карманы. Он успел увешаться золотыми цепями и сверкающими ожерельями; на голове у карлика поблескивала тяжелая корона, украшенная крупными бриллиантами.

– Еще камушек… еще цепочка… – нежно шептал Ворча, нагибаясь за очередной находкой, – еще… – и тут он рухнул, прямо на очередную находку.

– Помогите встать, – придушенным голосом попросил Ворча, беспомощно дергая ручками и ножками, – меня кто-то уронил!

– Жадность тебя уронила, – укоризненно сказал Хозяйственный. Вдвоем с Тимом они поставили карлика на ноги, но тот снова упал.

– Ничего не поделаешь, – развел руками Тимыч, – придется с тебя все золото поснимать. И камушки тоже выкинуть придется. Понабрал же ты добра! Тебя нынче вместо груза можно использовать, на какой-нибудь стройке, противовесом на подъемном кране.

– Караул! – Ворча позвенел цепями. – Грабят! Грабят меня! Кар-раул!

Тим и Боня без лишних слов вытрясли карлика из цепей, сорвали с него корону и полностью выпотрошили карманы. Ворча только постанывал, глядя как его замечательные находки рассыпаются по полу куда попало.

– Слушай, – Боня вытащил из уха карлика невесть как попавшую туда жемчужину, – а может, ты гном? Гномы – они на золото ой как падки. Признавайся – гном, да?

Ворча угрюмо пожал плечами.

– Может, и гном. Откуда мне знать, ежели у меня голова не совсем работает… А вот эту висюльку попрошу не трогать! – карлик схватился за шею, где осталась самая первая из найденных им вещичек, цепочка с красным камнем. – Не от жадности прошу, а на память. Тем более что красный – мой цвет. И с кепочкой хорошо смотрится.

• Предыдущая
• 31/38
• Следующая