Беглянка - Грэм Хизер - Страница 54

• Предыдущая
• 54/78
• Следующая

Мэри и Наоми обменялись взглядами. Потом Мэри кивнула, и тогда Наоми сказала:

– Они умерли здесь, в нашем селении.

Тара вздрогнула. Значит, правда, что…

– Но почему? – вскрикнула она.

– Почему белые говорят, что мы, индейцы, убили ее? – с горечью промолвила Наоми. – Наверное, именно потому, что смерть настигла их здесь.

– Как это произошло?

– Лайза умерла при родах. Джаррета тогда не было с нами. Они с Джеймсом уехали в форт Кинг улаживать очередные разногласия между белыми и индейцами, опасаясь, как бы дело не кончилось кровью… У Лайзы оставалось еще два месяца до срока, и она решила отправиться сюда, к нам, и здесь дожидаться возвращения Джаррета. Со мной и с Мэри. Но мы не знали о ее намерениях…

– Боже, что случилось?

– К нам прискакал Дживс, встревоженный тем, что Лайза не известила его, как добралась сюда. А она здесь и не появилась…

– И что же?..

– Мы нашли Лайзу в лесу. Ее сбросила лошадь. Моя свекровь – целительница. Она знает свойства корней и трав и делала все, что умела… Но ничто не помогло. Лайза и ребенок умерли.

– Господи…

Тара ужаснулась, представив себе несчастную женщину – одну, в чаще леса… теряющую силы… Ее страдания… боль…

– У Лайзы были внутренние повреждения… – прошептала Наоми. – Ни один белый врач не спас бы ее, Джаррет знает это. Он разговаривал с ними. Но Лайза умерла здесь, среди индейцев, и поползли самые страшные слухи. Вообразите, как их подхватывали те, кто ненавидит нас.

Тара молчала. Бедный Джаррет! Что почувствовал он, вернувшись и узнав о смерти двух самых близких людей!..

Потом заговорила Мэри – очень страстно. Тара поняла, что речь идет о чем-то серьезном и важном.

– Мэри просит вас, – начала Наоми, – не бояться нас. Джаррет ей как сын, и она готова умереть за него, за Лайзу… И теперь за вас тоже… Мэри пришла вчера в ярость, узнав, как Джаррет решил проучить вас… Напугать… чтобы вы никогда не отправлялись одна в чащу леса. Ведь он слишком тяжело пережил то, что случилось с Лайзой… И еще Мэри просит вас считать, что здесь тоже ваш дом. Навсегда. Вас будут здесь ждать и любить… И она молится, чтобы вам удалось… несмотря на расу и цвет кожи, тоже полюбить нас.

Слезы навернулись на глаза Тары.

Странная штука – жизнь. Меньше суток назад ее смертельно пугало одно лишь слово «семинол»… Она боялась любого индейца, независимо от пола и возраста. И вот в одно мгновение все изменилось. Теперь люди для нее уже не делятся на белых, краснокожих или черных, ибо Тара поняла простую истину: главное – не цвет кожи, а чистое сердце.

Повинуясь внезапному порыву, она встала и, подойдя к Мэри, опустилась возле нее на колени. Та нежно обняла ее, и Таре показалось, что она в объятиях матери. Ей не хотелось, чтобы они размыкались.

Сев на место, она попросила Наоми:

– Пожалуйста, скажите Мэри… скажите, что уже многие, многие годы я не чувствовала себя так… словно вернулась наконец домой… К себе домой… Откуда я давно…

Слезы прервали ее сбивчивую речь.

Тара провела большую часть дня со своими новыми друзьями, вернее, родственниками. Две девочки, ее темнокожие племянницы, дочери Наоми, как выяснилось, почти бегло болтали по-английски: Джеймс Маккензи, считая, что жить им придется в тесном общении с белыми, учил их этому языку.

Девочки быстро освоились со своей новой тетей и непринужденно беседовали с ней. Старшая, Сара, даже объяснила Таре, что это заблуждение, будто у индейцев мужчины главнее женщин. Ничего подобного.

– Когда я выйду замуж, – заявила девочка, – мой муж придет жить в мою семью. Вот…

Тара взглянула на Наоми, и та кивнула.

– У семинолов, – сказала она, – обычно так и бывает. Даже имена в нашем клане даются по материнской линии. Но война многое изменила.

– А что, если мужчина берет вторую жену? – спросила Тара.

Она слышала, что это не возбраняется у индейцев.

– Вторая жена приходит в семью, – последовал ответ. – Чаще всего это младшая сестра или родственница первой жены. Возможно, вдова… Это во многом облегчает жизнь…

Заметив, что Тара устала, Наоми отвела ее в дом Джаррета. Она опустилась на теплые шкуры и, закрыв глаза, размышляла о том, что произошло с ней за последние сутки.

Обида на Джаррета осталась, но Тара призналась себе, что любит его, глубоко и сильно, и признает своим настоящим мужем.

Это открытие и озадачило, и обрадовало ее.

Она задремала, а проснувшись, увидела, что в очаге уже горит огонь, а неподалеку сидит Джаррет, вытянув ноги, и внимательно смотрит на нее.

– Что случилось? – встревожилась Тара.

Он улыбнулся:

– Просто наблюдаю, как ты спишь. Очень устала?

– Вчера у меня был не слишком обычный день.

Джаррет поднялся и протянул ей руку.

– Собирайся! Хочу показать тебе кое-что поблизости.

– Что же?

– Увидишь.

Тара последовала за ним.

– Не забывай, – усмехнулся Джаррет, – я твой телохранитель и переводчик в этой стране дикарей.

– Мне следует опасаться вас куда больше, чем их, мистер Маккензи.

– Наконец-то! Вот это я и хотел тебе внушить.

На этот раз, когда они шли через селение, Тара внимательно ко всему приглядывалась. Она начала понимать, что живут здесь общиной; охотничьими трофеями одаривают всех и многие часы проводят вместе, на главной площади селения, возле костра. Сейчас там жарили тушу теленка. Поблизости женщины и девушки выделывали шкуры, толкли в ступах корни кунти и занимались другими хозяйственными делами.

При этом все весело переговаривались и даже смеялись, что особенно удивило Тару, знающую, какая судьба ждет этих людей в недалеком будущем.

Здесь же были и дети самого разного возраста. Те, что постарше, тоже не сидели без дела.

Джаррет и Тара вышли за пределы селения и углубились по тропе в лес.

Вскоре они подошли к берегу мирно журчащей речки. Солнце уже клонилось к закату, и его лучи, проникая сквозь листву густых деревьев, бросали на землю причудливые тени. Небо на западе окрасилось в пурпурный цвет.

На мелководье, в прибрежном иле степенно расхаживали красавцы журавли, снежно-белые и синие цапли.

– Какое великолепие! – невольно воскликнула Тара.

• Предыдущая
• 54/78
• Следующая