Меланхолия Харухи Судзумии - Танигава Нагару - Страница 7

• Предыдущая
• 7/52
• Следующая

Я призадумался, потряс головой, пытаясь привести мысли в порядок, но так ни до чего и не додумался.

— Не знаю.

Асакура засмеялась.

— Ну ладно, по крайней мере, теперь я спокойна. Если бы Судзумия-сан и дальше бы была оторвана от класса, могли возникнуть проблемы. Хорошо, что у нее появился хотя бы один друг.

С чего это Асакура Рёко суетится прямо как староста? Да потому что она и есть староста. Так решили на последнем классном часе.

— Друг?..

Я в задумчивости склонил голову. Как так? Я ж кроме кислой физиономии Харухи больше ничего от нее и не видел.

— Ну, может, так Судзумия-сан вольется в класс. В конце концов, мы же в одном классе учимся, и хочется со всеми быть хороших отношениях. Правильно?

Ну, правильно и что?

— Если мне понадобится что-нибудь ей передать, то я передам через тебя.

Э, нет, постойте! Не собираюсь я быть ее секретарем!

— Пожалуйста, — добавила она, сложив ладошки вместе. Я невнятно промычал что-то вроде «эээ» или «ууу». Асакура приняла это за выражение согласия и вернулась к стайке девчонок, которые следили за нами очень внимательно. Хотя напоследок она одарила меня своей солнечной, как цветок желтого тюльпана, улыбкой, настроение мое упало ниже плинтуса.

— Кён, мы же с тобой друзья, да? — Танигути заговорщицки подмигнул мне. О чем ты? Даже Куникида, прикрыв глаза и сложив руки на груди, кивает головой.

Что тот, что этот — превратились в круглых идиотов!

Перетасовки учеников по партам было решено совершать ежемесячно, поэтому наша староста, Асакура Рёко, написала номера мест на клочках бумаги, сложила их в коробку из-под печенья, и предложила каждому выбирать. Я вытянул место в предпоследнем ряду, рядом с выходящим во внутренний двор окном. Занял, так сказать, позицию. Думаю, вы догадались, кто же занял место на последнем ряду позади меня. С лицом мучающегося от зубной боли человека туда села Судзумия Харухи.

— Школьники, что ли, начали бы пропадать, или какого-нибудь учителя грохнули бы в запертой комнате…

— Опасные вещи говоришь.

— У нас есть кружок изучения тайн.

— О? И чего?

— Просто смешно. До сих пор так ни с чем особенным и не столкнулись. Просто помешанные на детективах да таинственных историях. И ни один не похож на настоящего следователя!

— Да уж, наверное.

— Еще я рассчитывала на кружок исследователей паранормальных явлений.

— И?

— Там одни поклонники оккультизма собрались, а ты что думаешь?

— Да ничего не думаю.

— Эх… какая же вокруг скука! Ну почему в этой школе нет ни одного кружка поинтереснее?

— Наверное, с этим ничего не поделаешь…

— Я-то думала, в старшей школе будут какие-нибудь увлекательные кружки! Я чувствую себя, как бейсболист, желающий играть в Высшей Школьной Лиге по бейсболу, и узнавший, что в школе, в которую он поступил, даже секции бейсбола нет! Вот так по-дурацки я себя и чувствую — как этот бейсболист!

Харухи с отчаянной решимостью свирепо сверлила глазами пустоту. Пожалеть ее, что ли?

Не знаю уж, какого рода кружок удовлетворил бы Харухи. А разве она сама это знает? Она просто думает неопределенное: «Хочу чего-нибудь интересного». И что же такое, это «интересное»? Расследование убийства? Поиск пришельцев? Вызов духов? Думаю, Харухи и сама не определилась.

— Ничего не поделаешь.

Я решился высказать свое мнение.

— Люди должны довольствоваться тем, что имеют. Те, кто не может это сделать, совершают открытия, создают изобретения. Одни из них очень хотели летать и создали самолеты. Другие мечтали о комфортных путешествиях — и появились поезда и автомобили. Но все это порождено умом и воображением только небольшой части человечества. Это дело рук гениев. Самое подходящее для нас, простых смертных — просто жить своей обычной жизнью. Положение охотника за приключениями для нас не подходит, ничего не…

— Заглохни.

Харухи оборвала мою, как мне казалось, великолепную речь и отвернулась. Похоже, она действительно в крайне плохом настроении. Впрочем, как всегда. Что же этой девчонке нужно? Оторванные от серой действительности явления? Но этих явлений в нашем мире изначально нет! Точно — нет.

Да здравствуют Законы Физики! Благодаря вам, мы, люди, можем тихо жить в спокойствии. Хотя для Харухи это и плохо.

Все нормально?

Собственно, поэтому все, наверное, и началось.

Возможно, этот разговор и стал спусковым крючком.

Все произошло неожиданно.

Мягкие лучи солнца так и вызывали желание задремать. Но только я собирался, подложив под голову руки, прикорнуть, как чудовищная сила дернула меня за воротник и опрокинула назад. Рывок был так силен, что я со всего размаху врезался затылком о парту сзади, да так, что на глазах показались слезы.

— Эй, ты что творишь!

Я со всей яростью, на которую был способен, развернулся, и моим глазам предстала вставшая со своего места Харухи, одной рукой еще державшая мой воротник, и… впервые вижу… улыбающаяся так, будто стояла под жарким экваториальным солнцем. Если бы улыбающееся лицо могло повышать температуру воздуха, она бы поднялась до уровня тропических джунглей!

— Придумала!

Эй, слюной-то не брызгай!

— И почему мне такая простая вещь раньше в голову не приходила?!

Оба глаза Харухи сверкали как Альфа в созвездии Лебедя и смотрели прямо на меня. Выхода у меня не было, и я спросил:

— Ну и чего ты придумала?

— Раз его нет, я организую его сама!

— Что?

— Кружок!

Похоже, голова у меня будет болеть не только от удара о парту.

— Вот как? Вот и хорошо. Кстати, может, отпустишь меня?

— Чего? Что это за реакция? Мог бы и порадоваться чуть-чуть такому открытию-то.

— Об этом открытии я с тобой потом спокойно поговорю и разделю твою радость в более подходящем месте. А сейчас просто успокойся.

— Что ты имеешь в виду?

— Урок идет.

Харухи наконец-то отпустила мой воротник. Я потрогал свою гудящую голову и развернулся к доске. Весь класс смотрел на меня, раскрыв рты. В поле моего зрения попала застывшая с мелком в руке и готовая расплакаться молоденькая учительница, только-только из университета.

• Предыдущая
• 7/52
• Следующая