Пират и язычница - Хенли Вирджиния - Страница 34

• Предыдущая
• 34/117
• Следующая

– Ру, неужели нам обязательно ехать в Стоув? – нерешительно спросила она.

– Приказ короля, дорогая, и, согласись, не могу же я оставить тебя! Кроме того, ты уже видела и завоевала Карла, так что твои колебания совершенно неуместны. Не понимаю твоих треволнений.

Вот именно. Не понимает. Не знает, что она никогда не имела модных нарядов, не училась танцевать и, если не считать уроков тетушки Лил, не умеет вести себя за столом. И всего раз в жизни была на балу в обществе аристократов. И не представляет, как обращаться к графу или герцогу. Не может вынести мысли о том, что, пока она будет веселиться в Стоуве, бедному Спайдеру придется гнить в темнице.

Низкий звучный голос мужа вернул Саммер к действительности:

– Сердце мое, позволь полюбоваться тобой!

Он откинул одеяла, упиваясь несказанной красотой новобрачной. Капли девственной крови багровели на простыне лепестками гибискуса. Рурка вновь захлестнуло желание.

Увидев, как растет и наливается его плоть, Саммер поняла, что обладает безмерной властью над этим человеком. Он ласкал руками и губами потаенные уголки ее обнаженного тела, обводя языком камешки сосков и гладя каждый изгиб и впадинку, пока кинжал сладострастия не пронзил девушку. Пряный манящий дух ее вожделения коснулся ноздрей Рурка, и он отозвался на безмолвный зов, войдя в жаркие тесные врата. Саммер отвечала с таким же пылом, сцепив ноги у него за спиной. Именно об этом он мечтал в бессонные ночи, но никогда и подумать не мог, что она будет такой тугой и раскаленной.

Они выпили до дна хмельное вино любви и наконец, не размыкая объятий, насытились и заснули. Эта ночь, казалось, навсегда соединила их. Поистине большая редкость, чтобы мужчина и женщина так идеально подходили друг другу, так горячо любили…

Когда Саммер открыла глаза, в комнате по-прежнему стоял непроглядный мрак. Неужели ночь еще не кончилась?

Но остатки сна мгновенно улетучились, стоило ей убедиться, что Рурка нет рядом. Она никогда не чувствовала себя такой бодрой и свежей. Вскочив с постели, Саммер решила приветствовать рассвет обычным языческим ритуалом, отпраздновать великое событие, поблагодарить богов за драгоценный дар.

В воздухе разливалось благоуханное тепло, столь редкое для этого уединенного уголка Корнуолла. Саммер взяла со стула тонкую белую рубашку Рурка и просунула руки в длинные рукава. Просторное одеяние доходило только до бедер, но для Саммер и этого было вполне достаточно. До нее донесся терпкий запах мужчины, и Саммер жадно раздула ноздри.

Осторожно ступая босыми ногами по мягким коврам, девушка вышла из дома и направилась к конюшне. Она на ощупь нашла стойло Эбони, вывела жеребца во двор и вскочила ему на спину, забыв о седле и поводьях. Чуть сжав коленями бока коня, она пустила его вниз по горной тропинке. Когда копыта Эбони коснулись песка, наездница вцепилась в густую гриву жеребца и ударила его голыми пятками.

Эбони полетел как стрела, наслаждаясь быстрой скачкой ничуть не меньше своей хозяйки.

На самом краю света, за морем едва протянулась светлая полоска. Саммер мчалась, сама не зная куда. Она словно заново родилась! И теперь всесильна! К ней пришла любовь!

Неожиданно из темноты возник силуэт всадника, скакавшего навстречу лихим галопом. Саммер насилу успела перевести дыхание. Поворачивать было поздно. Но незнакомец оказался настолько опытным, что остановился всего в нескольких дюймах от нее и, протянув руки, схватил Саммер и усадил ее перед собой.

– Рурк! – восторженно ахнула она.

– Я знал, что ты придешь! – торжествующе воскликнул он. – Наша встреча была неизбежной!

Прижавшись к мужу, она поняла, что он совершенно обнажен. Саммер с радостным криком сорвала с себя рубашку, швырнула на землю, и они полетели, как ветер, по пустынному берегу на свидание с солнцем и светом.

Обратно супруги возвращались, обгоняя прилив, лизавший копыта коней. Добравшись до подножия скалы, Рурк развернул привязанный к седлу плащ и укрыл себя и жену на случай, если кто-то из слуг слишком рано поднимется.

Они проскользнули через стеклянные двери, и не успели розово-сиреневые стрелы рассвета пронизать серое небо, как влюбленная парочка уже была в тишине и покое спальни. Оба весело смеялись, беззаботные, точно дети, счастливые возможностью улизнуть из-под присмотра взрослых.

– В самое первое утро после приезда я видел, как ты несешься на своем жеребце, прекрасная, недоступная язычница! Случайно поднялся на крышу и пал жертвой твоего колдовства.

– Я всегда буду помнить сегодняшнюю скачку, – призналась Саммер, жадно оглядывая великолепно сложенного мужчину, стоявшего перед ней. Рурк тотчас оказался рядом.

– Дорогая, пообещай, что не станешь кататься верхом в темноте и, конечно, больше не будешь выбегать из дома нагишом. Этот берег – настоящее гнездо пиратов и контрабандистов.

– Ерунда, опасность лишь горячит кровь, – улыбнулась Саммер, потянувшись к губам мужа. Рурк покрыл ее неистовыми поцелуями.

– Тот мастер, что вырезал фигуру женщины на носу моего корабля, наверное, скопировал ее с тебя!

Он понес Саммер к кровати, но едва отпустил, как она вскочила, прислонилась к кроватному столбику и, заложив руки за спину, приняла позу деревянной богини, красовавшейся на носу судна.

Рурка до глубины души потрясла ее безыскусная, естественная манера держаться с ним. Их любовные игры не омрачала даже тень смущения или застенчивости. Рурк обнял ее и, повалив на подушки, снова принялся целовать, а потом перекатился на спину, так что Саммер очутилась сверху.

– Давай любить друг друга, пока дух скачки еще не выветрился из нашей крови, – прошептал он.

Саммер не нуждалась в дальнейших просьбах. Притянув его голову к себе, она слилась с ним в поцелуе. Ноги ее сами собой раздвинулись, чтобы принять его. Он, казалось, пронзил ее в самое сердце своим раскаленным орудием страсти. Оба были возбуждены до такой степени, что никак не могли насытиться друг другом.

Рурк словно тонул в безбрежном океане и, ощутив теплую влагу ее естества, не сдержался. Они вместе достигли пика наслаждения. Саммер, дрожа, упала на мужа и громко зарыдала от счастья.

Рурк обнял ее и принялся укачивать, как ребенка.

– Моя крошка, моя сладкая, не плачь, жизнь и без того слишком короткая, не стоит ее омрачать.

Смахнув слезы со щек, Саммер одарила его ослепительной улыбкой.

– У леди Хелфорд столько дел сегодня утром! Если, конечно, ее выпустят из этой постели.

– Выпущу, но при условии, что позволишь мне смотреть, как ты моешься.

– Только смотреть? Или вместе примем ванну? – лукаво осведомилась она.

Рурк кивнул и отправился за большим чаном.

– Ру, я пошутила, – спохватилась Саммер.

– А я вполне серьезен, – заверил Рурк, – но если желаешь, можем и порезвиться.

Впервые за все это время Саммер покраснела.

Рурк велел горничным принести горячей воды и подкинул дров в камин. Хотя было еще очень рано, за окнами уже посветлело, и когда Самер поняла, что их наготу не скроют ни полумрак, ни тени, по спине пробежал озноб. Рурк так восхищался ее красотой, что Саммер почувствовала себя единственной женщиной на земле. Неужели так будет вечно?

С сомнением оглядев своего великана мужа, она покачала головой.

– Разве мы вдвоем поместимся сюда?

– Придется тебе сесть ко мне на колени.

Он с плотоядной ухмылкой поставил Саммер в воду, а сам устроился сзади и, притянув ее к себе, чмокнул в тугую попку:

– Никто ни разу не говорил, какие у тебя пышные булочки?

– Кто, спрашивается, мог их видеть? – поджала губы Саммер, побагровев еще сильнее. Сердце Рурка растаяло. Сжав хрупкие плечи жены, он приник губами к ее нежной шейке.

– Прости, милая, что так обращаюсь с тобой. Большинство дам было бы шокировано теми непристойными вещами, что я успел проделать со своей женой! Какой я счастливец, что ни в чем не знаю от тебя отказа!

• Предыдущая
• 34/117
• Следующая