Предсказание для адвоката - Борохова Наталья Евгеньевна - Страница 52
- Предыдущая
- 52/83
- Следующая
Она пыталась исправиться, но ей это мало удавалось. Промучившись час перед зеркалом, она при помощи шпилек сооружала себе новую прическу, такую, которая, должно быть, украшала голову средневековой дамы. Гордая и невероятно смущенная заходила она в столовую, ожидая услышать похвалу и восторженные восклицания.
– Что это за воронье гнездо у тебя на голове, милая? – раздавался голос отца. – Ты уже взрослая, тебе пора привыкать следить за собой. Посмотри хотя бы на свою мать или сестру. Пойди причешись…
И она убегала в ванную комнату, сдерживая кипевшие на глазах слезы. И тогда она начала есть. Без аппетита, сметая на столе все, что попадалось под руку, она за лето превратилась в толстушку.
«Все равно я уродина!» – зло думала она, со странным удовлетворением замечая, какие разочарованные взгляды бросает на нее порой отец и как мать, отправляясь в гости, подыскивает нужный предлог для того, чтобы оставить ее дома…
Но наступал возраст невест. Анна, невероятно популярная среди старшеклассников, редко проводила дома свободный вечер. Ее возили на каток, приглашали в парк и кино, часто преподносили букеты. Мария сидела дома, читая книги. Под лестницей ей помещаться уже было сложно, не позволяла комплекция. Она часами просиживала в кабинете отца, на старом кожаном диване, читая все книги подряд. Как-то случайно ей под руку попались труды по психологии, она взялась их полистать, просто так, без особого интереса, но неожиданно для себя втянулась. Ее целиком поглотила эта наука, созданная, казалось, специально для того, чтобы ответить на ее наболевшие вопросы. Она начала понимать себя и сделала удивительный вывод – беда заключалась не только в ней самой. Ее безупречные родители навязали ей массу комплексов, с которыми она и не пыталась бороться. Сравнивая ее с сестрой, они не уставали твердить о ее недостатках во внешности и в характере. Да, они по-своему любили ее, но эта любовь скорее похожа была на жалость, так относятся к сирым и убогим. Она привыкла с младенческого возраста получать подачки, донашивать одежду сестры и с благоговением принимать редкие знаки внимания от окружающих. Мария винила себя. Конечно, кто же еще виноват, что она не так красива и изящна, как хотели родители? Почему она не приносит домой похвальные грамоты? Где, в конце концов, ее ухажеры?
Мария поняла, что она не так глупа, какой ее привыкли считать. Просто зажатость и неверие в собственные силы сделали ее робкой и замкнутой. Она боялась всех: учеников, учителей, друзей сестры и даже родителей. Но, оставшись наедине с собой, она становилась сильной и уверенной, мыслила верно и глубоко. Недаром ее письменные работы становились лучшими в классе. Учителя не могли объяснить подобный феномен и частенько обвиняли ее в списывании…
Но пришло время, и у сестры появился настоящий кавалер. Он был несколькими годами старше и не походил на юнцов с лоснящимися лицами, с которыми Анна встречалась до сих пор. Константин был строен, умен и красив – идеальная партия для девочки из благополучной семьи. Он хорошо вписывался в тот сценарий, который родители успели для себя написать.
Мария, присутствуя на семейных вечерах, продолжала жаться в углу. Здесь ей не было места. Она слышала перешептывания родителей, ловила взгляды влюбленных и понимала, что всего этого ей не видать. У нее были неплохие перспективы остаться старой девой и провести жизнь, кропая научные статьи по психологии в кабинете своего отца. Тем временем Анна выйдет замуж и нарожает ребятишек. Она станет чудесной женой и любящей матерью, сделает блестящую карьеру. Ну а Мария… Об этом даже думать было невыносимо!
Лежа темными зимними вечерами на заветном диване в кабинете, Мария представляла себя в объятиях Константина и плакала от огорчения. Он казался ей таким невероятно красивым, таким желанным. С горечью сознавала она, что подобного избранника у нее никогда не будет. Разве что позарится на нее какой-нибудь убогий, такой же, как она сама.
От расстройства Мария даже похудела. Это не укрылось от глаз родителей, которые выразили ей свое одобрение, но осталось абсолютно незамеченным для Константина, который, кроме своей очаровательной подруги, ничего вокруг не замечал. Мария даже не была уверена в том, что он помнит ее имя. Она называлась ему несколько раз, но он смотрел на нее таким отстраненным, таким равнодушным взглядом, каким обычно смотрят на стул или табурет.
– Э-э… – обычно обращался он к ней.
От страха она не сразу вспоминала собственное имя.
– Мария, – говорила она наконец.
– А, ну да, Мария. Добрый вечер.
Этим их общение и ограничивалось.
Так, возможно, и прошло бы ее девичье увлечение, ее первая любовь, если бы не случай…
Однажды, когда родители уехали на дачу и оставили в распоряжении сестер огромную квартиру, Анна пригласила Константина. Чем могут заниматься молодые люди за закрытыми дверями спальни, Мария примерно представляла. Сидя в кабинете отца, она, снедаемая любопытством и ревностью, прислушивалась к звукам, доносящимся из соседней комнаты. К ее удивлению, сестра с женихом не спешили приступать к делу, а долго о чем-то спорили. К счастью, кабинет и спальня родителей объединялись большой лоджией, и, подкравшись по ней к стеклянной двери, можно было услышать почти все, что происходило на запретной территории.
Прижавшись ухом к дверной щели, Мария затаила дыхание.
– Ну, Анна! Давай хоть разочек, – слышался просительный тон Константина.
– Еще чего! Ты меня за кого принимаешь? Не будет этого! – голос сестры звучал жестко и решительно.
– Поверь мне, это не больно. Зато ты доставишь мне массу удовольствия.
– Ни за что! Пусть это удовольствие тебе доставляют в другом месте…
Признаться, ситуация озадачила Марию. Она знала доподлинно, знала наверняка, что ее сестра уже давно не была непорочной девицей. Зачем же тогда было ломаться? Тем более непонятным было то, что именно она выступила инициатором такой встречи. Мария видела, как сестра стелила шелковые простыни, ставила на комод свечи и ведерко с шампанским. Почему, спрашивается, теперь она решила изображать из себя недотрогу?
Спор продолжался. Слышалось неясное бормотанье жениха и решительные отказы Анны. Вдруг в комнате что-то звякнуло, раздался непонятный свист, а затем и громкий визг сестры.
– Ну вот же, милая! Видишь, это не так и страшно.
– Не подходи ко мне. Не то я позову Марию.
– Не будь же ребенком! Это просто такая игра.
Мария перестала соображать. Она дорого бы дала за то, чтобы хоть краешком глаза увидеть то, что происходит в спальне. Но она лежала, согнувшись в три погибели, под дверью, боясь себя выдать. В поясницу нещадно дуло, а тело свело от напряженного ожидания.
Мария решила, что Константин бьет сестру. Однако его ласковый, даже немного жалостливый тон сбивал ее с толку. Послышался новый свист. Теперь сестра визжала меньше, но ругалась больше.
– Извращенец чертов! Отойди от меня. Навязался на мою душу!
– Кричи! Кричи, милая! А вот лучше на! Ударь!
– Убери это от меня! – орала сестра.
– Мне не больно! – просил жених.
– У тебя же кровь!
– Не беспокойся. Возьми в руки плетку и отходи меня. Мало я тебя мучил? Ну же, будь смелой. И ругайся, ругайся!
Неизвестно, чем кончилась бы эта сцена, если бы характер сестры оказался более мягким. Но не зря, видно, она пошла в родителей, поскольку устояла перед настойчивыми просьбами Константина и даже вытолкала его вон.
– Убирайся, чтобы я тебя больше здесь не видела! Между нами все кончено.
– Прости, Анна, – бормотал он.
Действия разворачивались уже в коридоре, и поэтому Мария смогла покинуть свое укрытие и даже выглянуть за дверь. Константин поспешно надевал ботинки, а сестра, в коротенькой комбинации, ничего не оставлявшей воображению, стояла в проеме спальни и бросала ему ядовитые слова.
Он кое-как надел куртку и затравленно посмотрел на невесту. Та оставалась непреклонной.
– Уходи. И не бери на себя труд звонить мне. Родителям я как-нибудь объясню.
- Предыдущая
- 52/83
- Следующая
