Ночная танцовщица - Брэдшоу Эмили - Страница 2

• Предыдущая
• 2/75
• Следующая

Легким девушки не хватало воздуха. Перед глазами поплыли радужные круги. Слабо, будто издалека, она слышала, как кричит Луиза.

И вдруг пальцы мужчины разжались, свежий воздух наполнил легкие.

– Магдалена! С тобой все в порядке? Мэгги удивилась тому, что лежит на полу. Она закашлялась и потерла шею. Затем ее взгляд упал на распростертое рядом тело Арнольда Стоуна.

– Боже, Луиза! Что ты с ним сделала?

– Ударила кочергой от камина.

– О Господи! – Мэгги подползла к Стоуну. Половина лица мужчины была алой от крови.

– Он мертв?

– Не знаю.

Мэгги робко попыталась нащупать пульс.

– Мертв.

Луиза молчала. Ее лицо было бледным и хмурым.

– Он хотел убить меня.

– Ты была бы не первой, кого он убил в пьяном припадке.

Глаза Мэгги расширились от удивления.

– Кэрри, прошлой весной в «Флауэр Гарден». Она умерла не от того, что упала с лестницы, а потому, что ее избил пьяный клиент. Закон всегда становится на сторону богатого джентльмена.

– Что же делать?

– Уходим. Немедленно.

– Нас видела служанка.

– Она не знает, как нас зовут, – Луиза помогла Мэгги встать на ноги. – Я оказалась права – это было не очень мудрое решение.

Салун «Госпожа Удача» располагался на Маркет-стрит и был одним из немногих заведений, которые не являлись борделями. Его владелица, Луиза Гутиеррес, предлагала выпивку и развлечения, карты и рискованные сделки, по желанию клиент мог получить еду. Но вход клиентам в комнаты наверху был строго воспрещен, а женщины, работавшие в баре, продавали только напитки. Если клиенту хотелось провести ночку с девушкой, то на Маркет-стрит было достаточно мест, но не в салуне Луизы Гутиеррес.

В последний год «Госпожа Удача» стала родным домом и настоящим раем для Магдалены Монтойи. С четырнадцати лет обреченная на самостоятельную жизнь, Мэгги мыла полы и посуду, убирала спальни, стирала белье почти во всех борделях на Маркет-стрит. Однажды даже получила должность кухарки, но длилось это недолго, пока одна из девушек заведения не попробовала ее твердое, как камень, печенье, сырые оладьи и бифштекс, напоминавший подошву. Много раз проститутки, на которых она работала, подбивали ее перенять их «профессию», но Мэгги не хотела зарабатывать на жизнь проституцией, хотя это обеспечивало постоянный кусок хлеба и крышу над головой. Девушка была твердо убеждена – в жизни есть нечто большее, чем торговля своим телом.

Год назад все изменилось. Мэгги стала подавать напитки в «Госпоже Удаче». Владелица заведения обнаружила, что девушка умеет танцевать, а не просто задирать ноги и вертеть задом, что многие называли «танцем». Мэгги прекрасно исполняла испанский танец, в котором сочетались изящество, драматизм и соблазн. Она танцевала с детства, буквально с первых шагов, это было их с матерью любимое развлечение, дававшее наслаждение и отдых. Танец служил только удовольствием, пока Луиза не предложила исполнять три танца каждую ночь и еще четыре по пятницам и субботам. Хозяйка повысила девушке жалованье, выделила кровать в одной из комнат и взяла на себя ответственность за благополучие Мэгги.

Посетители «Госпожи Удачи» полюбили девушку. Когда она танцевала, все разговоры стихали, игра в карты прекращалась, про спиртное забывали. А Мэгги упивалась вниманием и осмеливалась мечтать, что однажды будет танцевать в каком-нибудь более шикарном месте, чем салун на Маркет-стрит. Например, в «Тейбор Гранд Опера» Денвера, затем в экзотических городах вроде Сан-Франциско. Она купит себе шикарные платья, собственный экипаж, вокруг воцарится праздничная атмосфера, и это будет означать, что Мэгги пользуется успехом в мире искусства.

Однако мечты о прекрасном будущем не мешали Мэгги наслаждаться танцем сейчас. Она так любила танцевать, что ей ни разу не захотелось отказаться от этого.

Но только не сегодня. Случившееся вечером полностью выбило ее из колеи. Не хотелось видеть лица посетителей, вдыхать запах спиртного, который напоминал об Арнольде Стоуне. Она не хотела видеть пьяные глаза, следящие за каждым ее движением. Клиенты увидят синяки на шее, покрасневшее лицо и заподозрят неладное. Обвинят в том, что произошло.

Вслед за стуком в дверь раздался тихий голос Луизы.

– Входи, – ответила Мэгги.

– Тебе помочь застегнуть платье?

По глазам Луизы ничего нельзя было прочесть. Мэгги поразилась ее спокойствию после случившегося. Пятнадцать минут назад они бежали по темным улицам города, чтобы вернуться в салун незамеченными. А сейчас Луиза выглядела так, словно это самая обычная ночь, а единственное ее беспокойство – буйные посетители.

Мэгги повернулась к подруге спиной.

– Я не хочу танцевать.

– Нам часто приходится делать то, что не хочется, – Луиза помолчала. – Сегодня в баре Джек Морли.

Именно из-за Джека Морли Мэгги требовала деньги у Стоуна. Три недели назад Джек заплатил ей вперед огромную сумму – десять долларов, чтобы девушка составила ему компанию в игорном доме на Лаример-стрит. Но затем попытался склонить к более интимному занятию, чем сидеть рядом за карточным столом, привлекая удачу, как он сам это называл. Когда Мэгги отказалась спать с ним, Морли потребовал деньги назад, но она почти все уже потратила. С тех пор Джек преследовал Мэгги.

– Я могу отдать ему только два доллара, – девушка проклинала себя за то, что не хватило ума взять деньги в доме Стоуна до того, как они оттуда сбежали. В конце концов, что значит воровство по сравнению с убийством?

– Могу одолжить тебе денег, – Луиза застегнула последнюю пуговицу на платье девушки.

– Взять твои деньги и отдать этому ублюдку? Нет. Только Богу известно, когда я смогу рассчитаться. – Мэгги зачесала назад густые вьющиеся волосы и приколола поверх берет из серебряной ткани – одна из немногих вещиц, оставшихся от матери. – Я выполнила все, за что мне заплатили. Не понимаю, почему после этого должна возвращать деньги.

– Потому, что он будет портить твою жизнь, пока не получит свое.

– А как же насчет твоего обязательства заботиться сначала о себе, а потом о других? – Мэгги хитро посмотрела на старшую подругу. – Луиза, ты проговорилась, да?

– Если я дам тебе аванс в десять долларов, то от этого не попаду в долговую яму.

– Я говорю не о десяти долларах. Брови Луизы в удивлении поднялись.

– Ты берешь деньги или нет?

– Разочаровать Джека Морли? Нет, черт возьми, – Мэгги наморщила лоб. – Думаю, ему больше нравится приставать ко мне, чем иметь десять долларов.

– Будь осторожна, Магдалена. С ним лучше не связываться. Я тебя и раньше предупреждала, да ты не слушала.

Как могла Мэгги думать о проблемах с Джеком, если находилась под впечатлением смерти Арнольда Стоуна? Конечно, если бы Морли не был таким подлецом, она ни за что бы не связалась со Стоуном ради этих пяти долларов. Одно повлекло за собой другое. Мэгги вздохнула и опустилась на стул.

– Нет, сегодня мне не хочется танцевать.

Но, тем не менее, она танцевала. Как обычно, не обращая внимания ни на дым сигарет, ни на запах пота, ни на звон бокалов, громкие разговоры и хриплый смех посетителей.

Зазвучали аккорды гитары, и ее тело откликнулось на знакомые звуки. Ступая в такт музыке, Мэгги изящно подняла руки, плавно покачивая бедрами. Через несколько минут в зале стихли разговоры, и глаза присутствующих следили за представлением. Темп музыки нарастал. Яркие юбки Мэгги развевались вокруг колен, обнажая стройные икры. Тишина в зале стала благоговейной, сейчас ее нарушали лишь звуки гитары.

Мэгги старалась отвлечься от своих мыслей, но против воли то и дело встречалась взглядом с Джеком Морли, сидящим за первым столиком. Его мрачного вида было достаточно, чтобы Мэгги сбилась с ритма. Проклятый подлец! Она ведь сделала то, за что он заплатил. По крайней мере, Мэгги считала, что он платит лишь за ее присутствие на игре. Не будь у него такой дурной характер, она не стала бы и думать про эти проклятые деньги.

• Предыдущая
• 2/75
• Следующая