Выбери любимый жанр

Появляется всадник - Дональдсон Стивен Ридер - Страница 21


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

21

— Лжешь! — Эмоции душили его. — Ты лжешь мне. — Его голос звучал словно вой, вязнущий в глотке, слишком сиплый, чтобы воспринимать его нормально. — У тебя есть друзья, союзники. Даже когда ты заперта в подземелье. Я не в силах помешать тебе творить новые злодеяния. Ты хочешь уничтожить нас! Хочешь уничтожить меня!

Она почувствовала, как он стискивает ее все сильнее, словно вздумал расправиться с нею; он все ускользал от ее взгляда. Его сведенные спазмой руки словно были готовы сломать ее плечи. Затем он облапил Теризу и принялся целовать, словно жаждал ее так долго, что желание затмило его разум.

Она нырнула в спасительную тьму, заставила себя безвольно обвиснуть, так что едва чувствовала насилие, бьющее из его поцелуев, едва чувствовала железо нагрудника, раздавливающего ей грудь. Темнота поглотила ее, избавляя от самой себя, смывая ее «я» — унося подальше от опасности. Она принесет ее туда, где Смотритель не сможет прикоснуться к ней, где она будет в безопасности…

Нет. Обморок — не выход. Нужно предпринять что—то другое. Это ничего не изменит. О, это сохранит ее разум, сохранит дух в тайниках сердца — но тело все равно подвергнется насилию. И не останется никого, кто мог бы помочь Джерадину. Никого, кто остановит Мастера Эремиса. Никого, кто направит Воина Орисона против подлинного врага, против Мастера Эремиса и его гнусных союзников, Мастера Гилбура и Архивоплотителя Вагеля, Гарта и Кадуола. Это пришло ей в голову в самый последний миг. Мисте как—то сказала: «Проблему может разрешить лишь тот, кто видит, в чем она заключается». А никто другой их не видел.

Она была напугана — но то, что она может спастись, просто потеряв сознание, придало ей смелости. Она оставалась вялой, безжизненной, пока Смотритель не ослабил хватку и не протянул руки к поясу штанов, отшвырнув ее на нары. Тогда Териза открыла глаза и взглянула на него.

Сейчас она ясно видела его. Его дрожащая челюсть, бледности вокруг крыльев носа, тьма, похожая на безумие, в глазах, выдавали растерянность. Он запугал ее до глубины души, разбудил парализующий страх перед ее отцом, который жил и тлел там. И тем не менее, она схватила его за руки и рванула, пытаясь остановить его.

И, словно его поцелуи сделали ее спокойной и неподвластной страху, произнесла:

— Вы ведь так и не спросили их, почему они явились ко мне. Не посмели. Вы не попросили Артагеля осмотреть тело Найла. Вы даже не попытались узнать правду. Вы просто больше всего на свете хотите причинить мне боль, и наконец—то вам представилась подобная возможность.

Заревев почти бесшумно от стеснения в груди, он отскочил и замахнулся. Он собирался ударить ее, размозжить ей голову о стену.

— Они пришли повидаться со мной, — сказала Териза спокойно, словно утратив всякое ощущение реальности, — потому что хотят, чтоб я сказала вам, где Джерадин.

Пока рука его поднималась, а зубы оскаливались в гримасе, он вдруг замер. Удивление, сомнение или отвращение к себе, казалось, навалились на него, парализуя. Он хрипло прорычал:

— Ложь. Ложь от первого до последнего слова!

— Нет. — Она покачала головой. Безумие быть такой спокойной. — Ведь правда вы не попросили Артагеля осмотреть тело Найла?

Смотритель был готов ударить ее. Или рухнуть перед ней на колени. Мечущийся между двумя этими крайностями, он выдавил:

— Я попросил. Но его состояние снова ухудшилось. Он был слишком слаб, чтобы понимать, о чем я его прошу.

Териза решительно отогнала разочарование, словно мошку.

— Неважно, — пробормотала она таким тоном, словно утешала Смотрителя. — У меня был еще один посетитель. О котором вы не знаете. Здесь был Мастер Эремис. Сейчас я могу доказать, что он — предатель.

Отблеск лампы мелькнул в глазах Смотрителя. Он выпрямил спину и застыл над Теризой, словно окаменел; он удерживался от пролития крови ценой таких отчаянных усилий, что ему не хватало воздуха и он жадно хватал его губами. — Как?

Неестественно спокойные, удерживаемые лишь силой воли, Териза и Смотритель беседовали.

— Он всыпал в вино кайенский перец, чтобы покрыться испариной, а вы подумали, что она выступила от нечеловеческих усилий.

— Вы никогда не докажете это.

— Он подсыпал какой—то порошок стражникам, а сам ушел.

— Но к тому времени, как я пришел с проверкой, они проснулись, а, значит, и это вы не сможете доказать.

— Он проделал тайный ход, ведущий в подземелье. Он тянется из его лаборатории в рабочие помещения Мастеров. Вы сможете найти его без особого труда.

После этих ее слов Смотритель Леббик отступил на шаг. Он не ослабил самоконтроля, но на мгновение глаза выдали раздиравшую его боль.

— Если он приходил сюда, — спросил он, продолжая тяжело дышать, — почему вы не сбежали с ним? Почему не сбежали?

По непонятной причине этот вопрос разрушил безумное спокойствие Теризы. Она, казалось, начала рассыпаться на куски, словно яичная скорлупа. И без всякого перехода оказалась на грани истерики.

— Потому что… — голос отказывался повиноваться ей, а сердце билось как сумасшедшее. — Потому что он хотел использовать меня против Джерадина. Так же, как использовал Найла.

На правой щеке Смотрителя задергался мускул. Подергивание продолжалось, пока всю половину лица не свела спазма. Он терял контроль над собой. — Тогда, если вы говорите правду… — Впервые за время их знакомства он говорил, словно человек, способный разрыдаться. — Джерадин всегда был предан королю Джойсу. Предан, когда не осталось почти никого. А вы—преданы Джерадину. И я оскорбил своего короля, не веря вам — пытаясь защитить его от вас. Териза молча кивнула. Смотритель внезапно развернулся.

— Я самолично пойду искать этот «тайный ход». — И, хлопнув дверью с такой силой, что лохмотья ржавчины посыпались на каменный пол, он устремился по коридору прочь.

Почти сразу же он перешел на бег. Эхо топота сопровождало его голос, когда он кричал, словно прощался с ней — или с собой:

— Я предан своему королю.

Взвинченная до крайности и почти не соображая, что с ней произошло только что, Териза поправила разорванную рубаху. Ее захлестнула печаль; стало жалко себя, Смотрителя, тех, кто страдал, видя бездействие короля. Нет, бездействие — неправильное слово. Он прекрасно понимал, что творит. Он сам по своей воле поставил Мордант и Орисон перед дилеммой. Териза вяло размышляла об этом, чтобы удержаться от раздумий о том, насколько близко они со Смотрителем подошли к черте, за которой уничтожили бы друг друга.

Когда она наконец подняла глаза после очередной бесплодной попытки привести рубашку в приличный вид — или хотя бы согреться, — то неожиданно увидела за решетками камеры Мастера Квилона.

— Это было смело, миледи, — сказал он отсутствующим голосом. — К несчастью, это была ошибка.

Она непонимающе смотрела на него; ее рот приоткрылся, она ничего не могла с собой поделать.

— Мастер Эремис солгал вам. У него нет тайного хода из лаборатории, ведущего в подземелье. Он попал сюда путем воплощения.

Когда Смотритель убедится, что хода не существует, он не поверит ни одному вашему слову. Его ярость будет столь велика, что, боюсь, никто не удержит его от убийства. Он покончит с вами.

Это было чересчур. Страх и одиночество сдавили Теризе грудь, и она заплакала.

21
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело