Библия Раджниша. Том 1. Книга 2 - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо" - Страница 17

В Индии на протяжении тысяч лет четвертая часть страны жила в таком рабстве, что эти люди должны были ходить с колокольчиком на шее, как ходят быки или коровы, чтобы по звуку колокольчика становилось известно об их приближении. Колокольчик должен был звонить постоянно, чтобы каждый, заслышав его, мог убежать, убежать даже от тени этих людей. А сзади они должны были прикреплять длинную щетку, наподобие хвоста, - для того, чтобы все время очищать путь, по которому они проходили, ведь туда падала тень и эта тень должна была быть счищена, поскольку позже мог появиться какой-нибудь брамин и пройти по земле, по которой ходил неприкасаемый, ачхут на их языке.

Какой же властью обладали эти брамины? Они не были царями, у них не было армий; они не имели светской власти царей. Но у них был очень тренированный ум, который от поколения к поколению становился все более тренированным. Александр Великий пишет об этом в своих воспоминаниях...

Он пришел в Индию до Иисуса Христа. И это было то, что потрясло его больше всего, - конечно, он столкнулся со многими вещами, произведшими на него впечатление, но это было самым сильным впечатлением.

Он был учеником Аристотеля. Учеником Сократа был Платон, учеником Платона был Аристотель, учеником Аристотеля был Александр Великий. Когда Александр возвращался после вторжения в Индию, он вспомнил, что Аристотель просил его: «Когда вернешься, принеси мне четыре Веды, о которых индусы думают, что это единственные написанные Богом книги. Конечно, это самые древние книги на Земле, поэтому, написаны ли они Богом или нет, но они самое древнее сокровище; принеси мне эти четыре Веды. Я не хочу ничего другого».

Поэтому Александр осведомился: «Могу ли я найти человека, у которого есть все четыре Веды?»

И люди сказали: «Да, в нашей деревне живет великий ученый-брамин, древний, очень старый, ему, может быть, двести лет. У него есть все четыре Веды. Они перешли ему по наследству, так что нет никакого опасения, что они не подлинны. Им две тысячи лет - вы можете получить их у него».

Александр пошел к брамину и попросил Веды у него - он никогда не видел такого старого человека. Он действительно никогда не видел такого человека.

Старик посмотрел в его глаза и сказал: «Хорошо. Завтра утром, когда взойдет солнце, я дам тебе четыре Веды».

Александр был чрезвычайно счастлив. Он сказал: «Чтобы вы ни попросили сделать для вас, вы окажете тем мне великую честь... поскольку мне говорили: "Ни один брамин не даст вам всех Вед". А вы ни о чем не просили».

Старик сказал: «Нет. Ни один брамин, ни о чем не просит. Все, что ему нужно, он получает. Те, которые просят, они не брамины. Приходите завтра утром и увидите».

Всю ночь Александр не мог уснуть. Что произойдет завтра утром? Что он за человек? И что же сделал этот старик... У него было четыре сына. Он позвал всех четверых, усадил их вокруг домашнего очага, огонь в котором поддерживался на протяжении тысяч лет, все двадцать четыре часа в сутки, день за днем, год за годом, - они все сели вокруг огня, и отец сказал: «Каждый из вас возьмет по одной Веде. Читайте страницу и бросайте ее в огонь; читайте другую и бросайте в огонь. До утра вы должны покончить со всеми четырьмя Ведами».

Они сделали так, как сказал отец, и когда утром Александр пришел к ним, а пришел он немного раньше, он был озадачен, он не мог понять, что же он видит. Что случилось? Они бросали в огонь последние страницы.

Александр сказал: «Что происходит?»

Старик сказал: «Ничего. Возьмите этих моих четверых сыновей, Они - четыре Веды. Это Риг Веда, это Яджур Веда, это Сама Веда, это Атхарва Веда». Александр сказал: «Но я просил книги».

Он сказал: «Они помнят каждое слово. Этим мы занимались всю ночь».

Александр спросил: «Как может человек запомнить целую книгу за одну ночь?»

Старый брамин сказал: «Вы не знаете браминов. Это наша тренировка. Все наше обучение заключается в том, чтобы настолько заострить память, что, раз прочитав что-нибудь, было бы невозможно забыть это».

Эта история попала в руки другого великого царя, Акбара, мусульманина. Он не мог поверить этому, поскольку Веды - это большие, объемные собрания. Он осведомился у своего двора: «Найдется ли кто-нибудь, кто мог бы повторить этот случай передо мной».

Вызвался один человек, который сказал: «Это ничто. Я знаю брамина из моей деревни, который может в тысячу раз больше. Это ничто». Тот человек был призван ко двору великого Акбара. А среди его окружения были ученые в области санскрита, арабского, персидского, пракрита, пали, других древних языков, ведь он сам был великим ученым и хотел, чтобы его окружали самые лучшие ученые. Было тридцать человек, знавших тридцать разных языков.

И были сделаны соответствующие приготовления; человек, приведенный из деревни, выглядел как деревенский житель, простой брамин... Суть сделанных приготовлений состояла в том, что каждый должен был составить и держать в уме одно высказывание на своем языке. Так что было тридцать высказываний на тридцати языках. А тот человек знал только один язык - санскрит. Поэтому в эти тридцать языков санскрит не был включен.

Этот человек подходит к первому ученому; тот говорит первое слово из своего высказывания, и звучит гонг. Затем он подходит ко второму ученому, который говорит свое первое слово, и снова звучит гонг. Он снова и снова обходит этих тридцать человек: второй круг, второе слово, гонг; третий круг... пока не заканчиваются все высказывания. И после этого он повторяет все тридцать предложений... он так и сделал.

Он был, должно быть, великим компьютером. Но если компьютеры могут делать это, то почему не может ум? Если ум сумел создать компьютеры... и я пока еще не слышал о компьютере, создающем ум. Ум обладает гораздо большей силой. Вы можете тренировать его многие годы, и псевдорелигии разработали эти методы концентрации.

Запомните, концентрация не является медитацией, поскольку концентрация - это тренировка ума, а медитация - это отстранение ума.

На самом деле слово «медитация» - это неправильное слово, поскольку на Западе никогда не было ничего похожего на медитацию. На санскрите соответствующим словом является дхьяна. Такая же проблема была, когда буддийские монахи пришли в Китай; они не могли подобрать правильного слова для перевода слова «дхьяна» на китайский, поэтому они написали «дхьяна», что по-китайски звучит, как «дзана». Отсюда японский дзэн; это превращение слова «дхьяна».

«Медитация» так же дает неправильное представление, как если бы вы медитировали над чем-нибудь - как если бы это была какая-то деятельность, не сильно отличающаяся от концентрации. Вы концентрируетесь на чем-то, размышляете над чем-то, вы медитируете над чем-то, но вы всегда связаны с чем-то. А то, что есть дхьяна, - это отбрасывание всех объектов, отбрасывание всего, на чем можно концентрироваться, над чем можно размышлять, над чем можно медитировать; отбрасывается все, ничего не остается - только тот, кто концентрируется, только тот, кто размышляет.

Чистое осознавание - вот что такое дхьяна.

В русском и английском языке нет подходящего слова, поэтому вы должны понимать, что слово «медитация» мы используем для обозначения дхьяны.

Дхьяна означает состояние бытия, в котором нет мысли, нет объекта, нет сновидения, нет желания, нет ничего – только пустота.

В этой пустоте вы познаете себя. Вы открываете истину. Вы открываете свою субъективность.

Это совершенное безмолвие.

Есть методы отстранения ума, как есть и методы тренировки ума. Но на Западе и, более всего, в Америке... поскольку если Запад плох, то Америка еще хуже. Я как-то просматривал американские книги - не сейчас; четыре года я не прикасался к книгам. Все книги, являющиеся бестселлерами в Америке, так или иначе, связаны с тем, как увеличить свою силу воли, как влиять на людей и победить друзей, как увеличить богатство, ум... но все они говорят о тренировке ума. Конечно, если вы тренируете ум, вы будете более конкурентоспособными, вы сможете легче исполнить свои амбиции. Вы сможете легче манипулировать людьми. Вы сможете легче эксплуатировать людей. Вы сможете использовать других людей для достижения своих целей. Фридрих Ницше написал книгу «Воля к власти». В ней — само существо всего западного подхода: воля к власти.